Картонный бунтарь

Так уж случилось, что вот как раз на первой неделе Великого поста я по уши увяз в чтении новой книги Станислава Сенькина «Картонное небо. Исповедь церковного бунтаря» (Эксмо, 2018). И пока не прочитал от корки до корки, не смог от нее освободиться, как от ночного какого-то навязчивого кошмара. А как прочел последний абзац, вздохнул с облегчением. Наконец-то! И побежал на чтение того самого Канона Андрей Критского, о котором столь иронично писал автор, как об апогее «гнутия гривы» по-православному…

Дело в том, что я с Сенькиным хоть и шапочно, но лично знаком. Причем, познакомились мы в условиях весьма необычных – на Афоне, в русском Свято-Пантелеимоновом монастыре. Это было лето 2004 года. И вот архондаричный отец Философ «припахал» меня на послушание – поливать только что посаженные вдоль берега моря кипарисы. А надзирателем надо мной, весьма необычным паломником, не выказывающим «ревности не по разуму» в стремлении послужить монастырю физически, поставил он тоже весьма экзотичного не то монаха, не то послушника (я тогда думал, что монаха, но оказалось – из книги узнал – что был он рясофорный послушник всего-навсего). Тот представился Станиславом. Высокий, заметно моложе меня, с печальным, но выразительным лицом, в котором легко читалась какая-то проблема. Но какая именно, я тогда еще не мог «прочитать».

Послушник Станислав Сенькин на Афоне.

- Мы с тобой коллеги, - объяснил он мне. Но тоже как-то печально, словно и это его не больно-то обрадовало. Оказалось, Станислав Сенькин закончил московский журфак (я кончил журфак питерский). Потом он работал (с его слов) в «Медицинской газете». И вот теперь здесь подвизается. Вид его был далеко не радостен. Напротив, словно все ему тут было в тягость. Кипарисы, шланг, море, солнце, я, отец Философ…Оставили бы в покое. Чувствовалось в нем, несмотря на печаль, едва сдерживаемое раздражение.

- Что такой грустный? - спросил я. По моему паломническому понятию, монах на Афоне должен источать волны радости. А тут…

- Чему ж радоваться?

- Ну, как чему? – примерно вот такой состоялся у нас диалог. – Ты ж в таком святом месте подвизаешься!

- Да. И что? Плохо мне тут… Лучше бы в России остался.

Согласитесь, удивительно все-таки услышать такое от афонского молодого монаха… Потому и так запомнился этот наш сиюминутный разговор.

- Ну, а раз плохо… Чего же здесь делаешь? Обратно езжай, - легкомысленно посоветовал я.

- Нет… Поздно уже. Раз уж попал сюда, надо… подвизаться. Поздно мне домой.

Потом я стал поливать кипарисы. А он прохаживался неподалеку и лениво на меня посматривал. Вроде бы я все делал правильно, и его вмешательство не требовалось. А когда я что-то сделал не так и начал переживать, что вот, мол, не так как-то поливаю, он меня тут же успокоил. Правда, своеобразно, на свой манер.

- Ничего. Это ничего. Пусть так. Ладно. Шланг должен перегибаться. Вода должна литься не туда. Все так здесь и должно быть. С искушениями… Не обращай внимания…

Антон Жоголев трудничает в Свято-Пантелеимоновом монастыре. Святая Гора Афон, 2004 г.

На этом мы расстались. Кипарисы все были политы и обихожены. Потом еще пару раз сталкивались мы в монастыре и как коллеги-журналисты все-таки здоровались. И я бы не вспоминал больше о нем, если бы через пару-тройку лет всего в наш Православный магазин какой-то поставщик привез книги «нового, но уже известного писателя» Станислава Сенькина. «Украденные мощи», так называлась книга. Я полистал ее на ходу. Сомнений не могло быть, это был тот самый послушник Станислав Сенькин, даже фотография там была, на ней он был запечатлен как раз на Афоне, в послушническом облачении и со все такой же весьма страдающей физиономией. Из аннотации следовало, что Сенькин все-таки уехал с Афона и теперь осваивает новое поприще церковного писательства. Значит, все-же не поставил на себе «крест», подумал я с легкой грустью.

А потом привозили к нам и новые его книги. Ни одну из них из чувства какой-то духовной брезгливости я не открыл и не прочитал, думаю теперь, что напрасно, но продавцы наши книги его похваливали, просили брать больше. И я брал больше. Книги его, давайте это признаем, пользовались неслабым спросом. А это о чем-то да говорит. Тут на одном «знании материала» (в данном случае Афона и его преданий) не прокатишь. Нужно было и что-то еще, своё. И это «что-то еще», по всей видимости, у Сенькина было.

Не могу сказать, что совсем уж не знаком с его творчеством. Это, как выяснилось, все-таки не так. Вскоре в наш магазин привезли книгу отнюдь не обычную. Чуть ли не «из-под полы» предложили, и я взял несколько штук - для своих. «Исповедь одинокого воина», или что-то в этом роде. Мистический детектив с подзаголовком: «Записки православного опера». Автор - Арсений Нилов, имя его ни о чем абсолютно не говорило. Начал читать, захватило. Этакий мистический не то детектив, не то уже прямо триллер. С оккультными дуэлями, одержимыми монахами-экзорцистами, колдунами, политическими намеками, и некой духовной «правдой жизни». Мне показалось, что это ново, свежо, небанально. Одним словом, круто. Решил узнать мнение нашего «главного писателя губернии», Александра Громова. Принес ему этот труд. Он прочел и с возмущением вернул: «Автора уже не исправишь, а вреда будет много от него». Как в воду глядел! Я принял к сведению, но остался при своем мнении. Потом привезли вторую книгу "Красная Москва" и третью из этой серии про «православного оперативника». Они в качестве шли по убывающей, и третья, «Кольцо Соломона», была уже откровенно слабой - по сравнению с первой книгой. Но не по сравнению с тем православным книжным товаром, которым забиваются книжные лавки и по сей день. На этом фоне книги Нилова все равно выделялись. Что-то в них определенно было. Смелость, что ли, какая-то, сегодняшним Православным, вообще говоря, не часто свойственная. Поиск ли новых путей…

Эти вот мистические триллеры, на мой взгляд, были в хорошем смысле «круче» не слишком удачной серии детективов про «графиню Апраксину», написанных Юлией Вознесенской (эту замечательную писательницу я люблю за другое). Но в православной среде книги Нилова как-то не «выстрелили». Может быть, из-за своей новизны…

И вот несколько дней назад, уже подпав под «скромное обаяние» нового опуса Сенькина, вдруг узнал, что, оказывается, Арсений Нилов-то это он и есть, Станислав Сенькин собственной персоной! Сам в этом признался только что вот недавно…

Ну, молодец Станислав, в крещении Павел! Удивил-таки!

Но мы еще не коснулись главной темы разговора, новой книги Сенькина про «картонное небо».

Сегодня где-то в интернете прочел его совсем свежее высказывание про эту свою скандальную книгу:

«Никого я этой книгой не хотел обаять, или заставить себя полюбить. "Картонное небо" это документ дискуссионный, а не священное писание, или манифест здравомыслия. Его можно и даже нужно критиковать. Задачу книги я вижу в пробуждении замороженной "страхом Божьим" мысли самих православных христиан и поэтому считаю, что "Картонное небо" вполне пойдёт на великопостное чтиво вместо рекомендуемой к чтению Триодью "Лествицы". Её можно читать как новую лествицу, по которой можно спускаться в глубины своей христианской души в целях самопознания. Как раз сложилось так, что книга в аккурат к Великому посту вышла в свет. Так что запасайтесь сухофруктами и внимайте сему великопостному чтению, да приобретёте пользу для своей души».

Во как!.. На новую «Лествицу» замахнулся бывший афонский послушник.

Попробую и я «спуститься» по этой хлипкой лесенке-чудесенке в глубины его, Сенькина, писательской души.

Но уже во второй части этих заметок.

Окончание следует.