«Пир королей» (Продолжение).

Мой старший брат, тверской архитектор Алексей Жоголев, как-то еще в пору нашей многоспорящей юности в шутку предложил проект такого вот необычного художественного полотна: «Бурлюки на Волге». Конечно же, в пику репинским «Бурлакам…», писанным, кстати говоря, в наших же волжских краях, в Ширяево. Картина такая. Давид Бурлюк, теоретик и основатель футуризма, а следом за ним Хлебников, Маяковский, какой-нибудь Крученых или там Малевич с Кандинским, «имя им легион», - все они впряжены в бурлацкую ватагу канатами. Только вот тянут они на своих поэтических торсах под экзотическими одеждами (вспомним желтую кофту Маяковского) никакую не баржу с товарами, а обхваченную натянутыми канатами - колокольню! Пытаются ее своими отчаянными усилиями разрушить, свалить… Представили?

И в этот легион бурлюков теперь я бы смело добавил еще и Филонова. И, пожалуй, даже самым первым его бы поставил. Поделом! Потому что валил он ту волжскую колокольню, Калязинскую, к примеру, колокольню, застывшую в своем величии посреди водной глади, не из протеста, не скуки ради, не по глупости или злобе, как другие-прочие. А по наущению дьявола, которому служил верно, истово, жертвенно даже. И ради которого стал своего рода «монахом сатаны», то есть монахом наоборот, не зря же он так любил в свои творения вшифровывать обезьян (всё его советское «житие» полно аскетизма, лишений, одержимости одной идеей служения искусством… кому? Ясно, кому). А колокольня та выстояла. Хотя и чудом.

Выдавленный большевиками из России в Париж, Владимир Николаевич Ильин (не путать с И.А. Ильиным, гораздо более известным, но не столь интересным мне философом) написал потом о полусумасшедшем декаденте Андрее Белом (Борисе Николаевиче Бугаеве) такие точные слова, которые без особых усилий можно отнести и к Павлу Филонову. Не забудьте только поставить вместо слов стихи и строки - слова картины и краски, а вместо поэта - назовите героя художником. Да к Филонову эти строки даже больше подходят, как мне кажется, чем к Белому-Бугаеву, символисту, другу и сопернику Блока, сыну известного на весь мир математика. Привожу целиком.

Довольно: не жди, не надейся -
Рассейся, мой бедный народ!
В пространство пади и разбейся
За годом мучительный год!

Туда, - где смертей и болезней
Лихая прошла колея, -
Исчезни в пространстве, исчезни,
Россия, Россия моя!

(Отчаяние.А. Белый)

«Стихи превосходны, звучны, хорошо инструментированы, - пишет Владимир Ильин. - Речь идет о том, чтобы силой поэтических заклятий, здесь уже образовавшихся в настоящее уже чернокнижие, начисто рассеять, то есть, в конце концов, уничтожить (по-сталински! например, «раскулачиванием») русский народ, а следовательно, уничтожить Россию. Это называется стопроцентное выполнение и даже перевыполнение программы русской революции, как ее задумали в 1917 году, и уже раньше народники и большевики. Это должно было с логической последовательностью осуществиться за свержением Монархии и убиением Монарха… Но это тема очень важная… участия поэтического чернокнижия в деле вызова «легиона бесов»...

Поэтому и здесь позволительно спросить - по карману ли России и русскому народу которым, как никак, Котик Летаев (еще один псевдоним Бугаева) обязан своим существованием (как и многие другие наклонные к чернокнижию русские поэты, артисты и мыслители) - по карману ли русским женщинам и детям и, например, такого рода строителям (настоящим) русской культуры, каким был отец Бориса Николаевича Бугаева - покупать ценой собственной жизни пару-другую звучных стихов?

Чернокнижное заклятие ведь не что иное, как молитва, обращенная к бесу и «аггелам его»… Молитвы бывают разные, и всякая молитва может быть услышана, только вопрос - кем? О молитвах Богу в стане русского «ренессанса» мы что-то слышим мало, а сказать по правде - совсем не слышим. Зато молитв бесу - прямых и косвенных - хоть отбавляй… Не оттого ли, что природа духовная, в еще большей степени, чем природа материальная, не терпит пустоты? И мы именно за долгие годы бесовской революции в этом слишком убедились… Они (творцы русского «ренессанса») не только вредят, но не могут не вредить, ибо исходят из поврежденной души и, что особенно тягостно, - из поврежденного сердца, неспособного любить».

Голова. Картина П. Филонова, 1925 г.

Под этим углом зрения давайте и поглядим вокруг. Почти все значимые конфликты последних лет у Православных в России лежали в плоскости как раз искусства (только враг мог придумать, что «о вкусах не спорят»!). Пусси Райот подзабытая, с них все началось, потом были «Левиафан», «Матильда», провокации в Манеже, кощунная опера «Тангейзер» в Новосибирске… Вся эта бесовщина под видом искусства валит и по сей день несокрушимые доселе стены Калязинской колокольни. Сегодня все это стало уже очевидно. И один «талантливый» режиссер Кириллом Серебренниковым (он сейчас находится под судом) может своим «искусством» ранить множество сердец, сколько и не сосчитать…

Когда на рубеже тех еще веков царская охранка, как в комедийном каком-нибудь сериале, тщетно бегала за всякими там усатыми-полосатыми революционерами, главный-то враг находился в другом совсем месте. И преспокойно творил зло в своих мастерских, на театральных подмостках и в поэтических балаганах типа «Бродячей собаки» (название не случайное отнюдь!). Россию сокрушили не Ильич с Лейбой, а Тринадцатый апостол и Огненный ангел, не Коба с Кабо, а Черный Квадрат с Незнакомкой. Вот где собака зарыта! И даже церковные иерархи в ту пору проморгали всех этих черных магов, называвших себя в духе времени председателями земного шара, дырбулщирами, футуристами, символистами и прочей декадентской морокой. Но то, что в упор не видели образованные да высокопоставленные, хорошо видел простой народ. И запечатлел это знание в простой, но емкой фразе:

- Писатели Царя сгубили…

И когда одни, горластые да рьяные, созывали массовку на митинги, другие, томно-задумчивые да утонченные, тихо и несуетно бились над более тонкой алхимией стиха. Трудились без устали и часто без всякой награды над умалением и в будущем даже над полным уничтожением или перерождением образа Божия в человеке. Маялись над выведением в своих ретортах бездушного гомункула уже новой эпохи. И в этом смысле закадычные друзья Хлебников и Филонов были куда опаснее для общества, чем какие-то недоразвитые брутальные заговорщики, сильно смахивающие на опереточных злодеев. Просто власть досталась последним. А подлинные маги (Брюсов, например, в открытую так себя величал) опять оказались в тени «люциферовых крыл» (А. Блок). В их услугах больше не нуждались.

Мраморный зал Самарского художественного музея. Открываю тяжелую дверь. Крещусь перед входом. И вот шагаю в совсем уже иную какую-то искаженную реальность.

…Помню, как в пору питерской студенческой юности у того же моего друга Михаила Сизова (он тогда жил в комнате без обоев, это я ему в 1983-м тот тараканий притон «по наследству» тогда в местообитание передал) - плесенью на подоконнике расцвел гнилостный как бы «цветок». В граненом стакане какая-то крошка завелась, ее вовремя не вычистили, и она дьявольски-красивой разноцветной мохнатой плесенью вдруг проросла… А мы, тоже метившие тогда в «теурги», ходили вокруг и прихохатывали, тешились, услаждались «возвышенной» картиной распада и загнивания материи…

Если искусством считать чернокнижие и магию, то да, Филонов был великий искусник и чародей. Не зря же в одной из своих работ (ее тоже привезли в Самару) он зашифровал на фоне земного шара огромного… Козла! Да, это торжествующий Козел-победитель, вознесший над миром свои рога и копыта. Вот что говорится в аннотации: «И из этой мозаичности мира проступает завораживающий присутствием тайны прекрасный (?) образ - горделиво застывший на вершине мира КОЗЕЛ» (древний символ похоти, дьявола и всего темного. А еще, по какой-то невероятной прихоти истории, геральдический символ моей горячо любимой Самары!). «Это мистический автопортрет художника», говорится в аннотации (других своих автопортретов Филонов нам так и не оставил, так что будем довольствоваться козлом).

Выставка серьезная, не нахватанная из абы чего на скорую руку. Тут представлено много существенных работ мастера. Совершенно бездушная «Формула весны» (я знавал одного ученого-полупсиха талантливого, который где-то в Париже вывел «формулу Бога» - на этом, кажется, и чуточку сдвинулся, ходил в Самаре по храмам, и до нас добрался, и всё не мог понять, почему священники от него отмахиваются… А потом я на книжном развале полистал его книжицу на эту тему, полную всяких головоломных формул…). Меня вот впечатлила графическая картина «Шкеты» (юноши - пока еще «шкеты» - изображены в пролетарских телогрейках на вырост и с поросячьими пятачками вместо человеческих носов. Ясно, что в скором времени получится из этих поро… простите, шкетов).

Какой-то маститый авангардист, вот право не помню, кто именно, когда к нему приходили за протекцией авангардисты помельче, просил их тут же… нарисовать ухо. Как правило, авангардисты начинали отнекиваться. Они, мол, без устали раскрывают тайны Вселенной, черные дыры какие-нибудь живописуют, им ли до уха какого-то там снисходить… И тогда он им просто указывал на дверь - с чистой при этом совестью. Так вот, Филонов ушной тест непременно бы прошел. Он умел рисовать уши. И не только, конечно, уши, а вообще был по-настоящему мастеровит. На выставке есть замечательные (хотя и в чем-то все равно жутковатые свой привиденческой холодностью) портрет Евдокии Глебовой - сестры художника (у нее ну прямо-таки мраморное ухо изображено!) и портрет, сделанный по фотографии, ее же умершего сына и пропавшего без вести мужа. Эти портреты сделали бы честь любому мастеру, но они весьма неожиданные для более известного нам Филонова, расщепляющего чуть ли не на атомы и убивающего на клеточном уровне все живое… Но и там… Картины хотя и классические по форме, по содержанию так же мертвы и бездушны, как и другие его работы (повесь такие полотна в своей спальне, и вскоре сойдешь с ума). Всюду мертвецы водят на полотнах Филонова свои невеселые хороводы. Уже и не «короли», а просто мелкие бездушные бесенята… Что буржуи, что пролетарии, все одно, не живое. На ком лукавый хоть раз посидел, по гроб будет ходить с кривой шеей (мне этот духовный закон еще протоиерей Иоанн Державин поведал). И после «Пира королей» ничего живого и настоящего не могло выйти уже из-под его кисти.

…А ведь когда-то сын извозчика и прачки был даже - иконописцем! Сохранилась не лишенная духовной значимости писанная Филоновым икона святой Екатерины (находится у родственников художника за океаном). Ездил он в паломничества на Святую Землю и на Афон… А потом что-то хрустнуло, надломилось. Он сжег все свои реалистические картины и, надо полагать, иконы тоже. Стал творить во имя его.

Картину Филонова «За столом» (все тот же 1913 год) можно считать «Тайной вечерей» в изображении Люцифера (а что, тоже ведь художник, выдумщик, по крайней мере, уж точно). Вот какие «глубины сатанинские» пожаловали к нам в Самару по прихоти далеких от всякой мистики искусствоведов и музейщиков. Возле этой картины страшно находиться. А если постоял, впустил эти исковерканные образы в свою душу, потом надо каяться, пусть и в невольном грехе. Иконописные черты с трудом, но угадываются в вытянутых (как на рублевских иконах) изображениях евангельских персонажей. Сразу не поймешь, сколько на полотне изображено фигур, какие-то фрагменты тел тут и там виднеются. Но если приглядеться, то поймешь, что их на полотне точно двенадцать. Это так вот антимонах Филонов увидел через «магический кристалл» безбожия - Христа и апостолов за прощальной трапезой. А одна из его работ на ту же самую тему так и называется - «Последний ужин». В ней тот же евангельский сюжет художником обсмеян до последнего предела и показан просто уже какой-то попойкой. Вообще, тема вечери всю жизнь занимала художника. Он так вокруг нее и вертелся юлой. Его картины на эту тему исчисляются едва ли не десятком.

Кощунственный характер этих его картин признают и сами искусствоведы, когда объясняют сюжет полотна «За столом» как до предела исковерканноеизображение «Тайной вечери».

Христос на картине «За столом» изображен в центре, над чашей, - в окружении учеников. В картинах на евангельские сюжеты Босха, Брейгеля тоже недостатка нет в мрачных физиономиях. Например, в картине Босха(«Несение креста» какие только уроды не окружают на последнем пути Спасителя! Специалисты считают, что это так вот мастер изображает во внешнем облике персонажей терзающие их изнутри животные страсти. Как бы выворачивает всё наизнанку, и то, что запрятано внутри, делает видимым, отраженным в облике персонажей. Но все же авторы тех средневековых полотен останавливали себя и не изображали нашего Господа Иисуса Христа карикатурно и искаженно, хотя бы уже по тому, что Он един без греха, и потому ничто низкое из глубин Его души не могло выразить себя в искаженном или окарикатуренном облике. Но экс-иконописца Филонова это не остановило (бывших иконописцев ведь не бывает, просто меняется знак, полюс на минус, и тот, кто писал святые лики, теперь малюет злобные бесовские личины…). Только борода и несколько большая четкость линий отличает Того, Кого дерзнул художник коснуться своей нечестивой кистью, от окружавших Его совершенно безликих и тоже карикатурных апостолов. Преувеличиваю? Нисколько! Просто не могу здесь "в доказательство" привести ссылку на зту картину. Это бы означало умножать кощунства, участвовать в них. Пусть даже и с "благой целью".

…Господи, да скорее, что ли, уехала бы от нас эта злосчастная выставка! Мы не столица, и ко многому еще нам только предстоит в дальнейшем привыкнуть… Как говорится, назвался груздем, полезай в кузов. И милость в том, что выставка заканчивается точнехонько 18 февраля. В заговенье на Великий пост, в Прощеное воскресенье. И вступит Самара в постовое испытание хотя бы без этого кощунственного прилога.

Чтобы вы не подумали чего… НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ я не призываю никого совершенно ни к каким резким движениям. Ни к каким!.. Ничего хорошего бы это все равно не принесло, а только бы послужило новому витку зла, и выставка получилась бы еще более шумной и многолюдной. Но духовные выводы делать все равно надо. И надо молиться, чтобы Богохранимую Самару такие вот выставки с увесистыми кощунствами обходили впредь стороной… Может, и музейные работники чего-то такое поймут, наконец. И не станут своих земляков искушать перед самым постом?

Буду надеяться.

Писатель Константин Федин сохранил для нас как предание один знаменательный эпизод из литературной жизни революционного Петрограда. Речь идет о писателе-чернокнижнике Алексее Ремизове («Снесла Баба Яга яйцо…»). Он изобразил нам характерную сценку, которая произошла на квартире Ремизова в городе на Неве. К нему нагрянули с обыском, а он не растерялся и говорит: «Я писатель» (почти по Хармсу: «Я писатель!» - «А по-моему, ты просто г…». Писатель падает, сраженный новой идеей). Тогда вспомнил революционный матрос - а у Ремизова в квартире был телефон, - что знает Алексея Максимовича Горького, он звонит Горькому и говорит, так, мол, и так, дорогой наш пролетарский писатель, «мы обыскиваем такую-то квартиру, а там такой вот тоже, говорит, что писатель. А он сидит с ногами на столе и вырезает ножницами чертиков, и сам такой весь всклокоченный. Можно ли сейчас, после октябрьской революции, вырезать ножницами чертиков? Ведь это мы все к черту выбросили, а он вот опять за свое, за чертей». Ну и, в общем, Алексей Максимович говорит ему: «Да-да, это писатель, и большой писатель». «Да неужто? - удивляется недоверчивый революционный матрос. - А мы думали, что он врет как сивый мерин, и уже хотели было в расход пустить». Горький тут уже вскричал благим матом: «Немедленно же, немедленно уходите из этой квартиры и не смейте его трогать. Это большой, понимаете, бо-о-льшой! - писатель». «Ну а как же так? А может, вы и не Горький вовсе. А какая-нибудь притаившаяся в его квартире контра?» - интересуется революционный матрос. «А что вы хотите, чтобы я доказал, что я и есть пролетарский писатель Горький? Если бы я был Шаляпин, - говорит Горький, - я бы вам пропел что-нибудь. Арию Мефистофеля, например… «Сатана там правит бал…» - Горький недурно пропел. «А, - говорит революционный матрос, - теперь вспоминаю, вы и есть настоящий Горький, вы на «о» хорошо говорите, окаете, одним словом, «бо-о-льшой», - изобразил он Горького, - а я ведь вас знаю, вы и правда окаете не понарошку». Ну, в общем, в таком духе, этот матрос поверил и, значит… «Можно ли вам еще звонить в случае, если мы опять нападем в наших обысках на писателей, которые, эта, по чертям?» - «Звоните! Сразу же мне звоните…» И сколько таких вот писателей, которые всё больше «по чертям», Горький в ту пору спас?! Наверное, и не только писателей. По поводу Филонова ему тоже, возможно, и не раз звонили. «Тут какой-то леший сидит в зипуне, в холодной неотапливаемой квартире. Говорит, это он всю революцию сделал. Брешет, контра, недобиток, что это он будто бы Царя сверг. Своих каких-то королей-упырей на трон возвел и вот у себя на стену повесил…»

- Не стреляйте, не трогайте его! Это великий художник Филонов…

Далее по тексту. С простонародным оканьем, с арией Мефистофеля в придачу.

Окончание следует.