Алтарник на всю жизнь

Отошел ко Господу старейший алтарник Петропавловской церкви города Самары Николай Александрович Семенов. Он служил алтарником этого самарского храма целых 67 лет! Случай для нашего времени уникальный...

13 марта, в понедельник, Николай Александрович Семенов вышел из дома ранним утром, чтобы успеть на службу в Петропавловский храм. Этим маршрутом он ездил в храм почти каждый день уже больше полувека, с 1950 года, когда двадцати лет от роду начал он работать алтарником. Но в этот раз случилось непредвиденное. То ли зрение подвело, то ли еще что-то случилось, но вышел на дорогу он на этот раз в «неположенном месте» (ему ведь все-таки 87!). Одна машина успела притормозить, но следом выехала другая…

Он умер в больнице на следующий день, 14 марта. А отпевали его в родной Петропавловке 16 марта, в четверг. Проповедь сказал клирик нашего  храма, известный писатель протоиерей Николай Агафонов. Проститься с «алтарником всея Самары» пришло немало людей. Священник в своем слове отметил, что с Николаем Семеновым ушла от нас целая эпоха! И больше такой опыт, скорее всего, не повторится. Не те поколения пришли на смену, не те… Кто еще выдержит такой вот тихой, неприметной жизни шесть с половиной десятилетий… Отец Николай еще сказал, что без алтаря Николай Семенов просто не мог. Как ни болел, а шел в храм своей старческой шаркающей походкой. И неизменно говорил всем в алтаре свое коронное: «здрасьте-пожалуйста», и так годами, десятилетиями… При этом Бог давал ему силы, и он вполне справлялся со своими обязанностями по алтарю.

Это самое его «здрасьте-пожалуйста» и я слышал от Николая Семенова лет этак с двадцать. Как начал стоять на левом клиросе Петропавловского храма (меня туда протоиерей Иоанн Букоткин поставил в 1995 году). Лет пятнадцать, или около того, алтарник Николай мне приносил на каждой воскресной обедне запивку с просфорой. Но за все эти годы мы с ним не перемолвились и словом. «Здравствуйте», — «Здрасьте-пожалуйста». И всё...

...Он стал словно какой-то частью Петропавловского храма. Пожилой, несколько несуразный, с крупными чертами лица, в которых была и простота, и глубина веры... Говорил невнятно. Ходил чуть согбенно. Но когда требовалось, спокойно поднимал тяжеленный аналой и нес, куда следовало. Он был как метеорит, прилетевший к нам из другой совсем эпохи. Наверное, потому и не разговаривал почти, что мы не способны были его понять. Просто он был из другого совсем материала. Иной выделки. Не щебенка, а монолит! Иногда я встречал его где-то в городе, и было странно видеть его не в храме. 

Наверное, примерно таким был Симеон Богоприимец, живший долго-долго, но дождавшийся Младенца Христа. 

Этот человек-легенда, алтарник Николай, кого он только не перевидел на своем веку! Митрополита Мануила, Митрополита Иоанна… Владыку Евсевия, Владыку Иеронима... Конечно же, Митрополит Сергий часто служит в Петропавловском храме, ведь он в нем настоятель. А Архимандритов сколько! Из них некоторые потом стали Епископами, как, например, Владыка Симон и Владыка Корнилий. Блаженная схимонахиня Мария Самарская была частой гостьей в Петропавловке. Ее не мог не знать Николай Семенов. Целые эпохи прошли через этот Петропавловский храм. И всегда, каждое утро, на своем боевом посту был алтарник Николай. Удивительный человек! Таких и правда больше не будет. Нашему Петропавловскому храму 150 лет. И почти половину из них в этом храме находился Николай Семенов, алтарник. 

Он был одним из тех, кто топтался на снегу зимой 1956 года у Дома Зои в надежде увидеть окаменевшую девушку с иконой в руках… Он рассказывал об этом отцу Николаю Агафонову, когда писатель работал над повестью об этих чудесных событиях.

А отец Дионисий Толстов (раньше он служил в Петропавловке) однажды поведал мне о таком разговоре в присутствии алтарника Николая. Заговорили священники и дьяконы о возрасте «воинской повинности», кто из них еще «годен к строевой», а кто уже за выслугой лет не подлежит призыву. Обычный такой алтарный полушутливый разговор перед службой. И вот молчавший доселе алтарник Николай вдруг заговорил.

— Я хоть и старый… — проговорил он не слишком внятно, — а если за Христа, то я хоть сейчас пойду…

Не договорил, замолчал.

Но как-то он так это проговорил, что отец Дионисий запомнил это и мне передал. Его впечатлило. Такой ведь и правда — хоть в семьдесят, хоть в восемьдесят, да хоть в сто лет — ПОЙДЕТ ЗА ХРИСТА. Это и отцу Дионисию, и мне тогда — было совершенно очевидно.

Сейчас он пошел ко Христу. Пришел и его срок.

Алла, работающая "на свечах", высказала догадку, что такая вот неожиданная скоропостижная смерть была послана ему для того, чтобы он долго не "скучал" по алтарю во время болезни. Он как-то две недели пролежал в больнице, и понял — это не для него. Очень в храм тянуло. Только в храме он и был у себя дома. И об этом тоже сказал отец Николай Агафонов в своей проповеди. 

В декабре на Православной выставке встретил я священника Алексия Капрова. Тоже и он раньше служил в нашей Петропавловке (через нее прошли многие). И он как священник, как пастырь — остановил меня и почти потребовал:

— Напиши про Николая алтарника! Напиши! С ним ведь уйдет целая эпоха…

Увидел мой чуточку скептический взгляд, и снова, с усилением:

— Напиши!

Не написал я. Простите меня, читатели, прости, раб Божий Николай! Я должен был сделать это, меня ведь, что там ни говори, благословили на это, а вот не сделал. 

И теперь уже поздно. Он далеко от нас.

…Но только еще долго нам всем, обитателям левого клироса, будет казаться, что вот сейчас он выйдет к нам с запивкой — своей шаркающей походкой. И пробормочет невнятно:

— Здрасьте-пожалста… — и снова уйдет в алтарь.

Его жена (умерла раньше него) говорила, что дома он много молится. А без алтаря просто физически не может. Тянет его в храм.

Теперь, как мы все надеемся, Бог возьмет раба Своего Николая алтарником в Царствии Небесном. 

"Улица города — чистое золото, как прозрачное стекло. Храма же я не видел в нем, ибо Господь Бог Вседержитель — храм его, и Агнец" (Откр. 21,22). 

Лучше алтарника для Небесного Иерусалима Ему не найти... 

Вечная память!