«Сердце рвется к нему!..»

Отклик на статью «Смущает разница в возрасте…»

В прошлом выпуске нашего сайта была опубликована статья «Смущает разница в возрасте…». В ней ведущий рубрики «Отвечает священник» протоиерей Олег Китов ответил на вопрос девушке, раздумывающей, выходить ли ей замуж за человека намного старше нее. И вот вскоре в редакцию пришло письмо от нашей читательницы из Канады, которой довелось пропустить подобную ситуацию через свое сердце. Ее жизнь сложилась так, что она замужем за человеком, который младше ее на семнадцать лет. К чему привел такой брак, к каким тяжелым душевным страданиям — вот о чем это искреннее письмо, в каждой строчке которого — огромная боль. Тамара (имя автора письма мы оставили подлинным — чтобы можно было помолиться о ней) очень надеется получить советы от наших читателей. Она читает наш сайт, и вы можете написать ей в отзывах. Может быть, кто-то из вас скажет доброе слово, которое утешит ее изболевшуюся душу.

Прошу у вас прощения за откровенность, но душа моя обременена муками, которые уже извели меня, я не могу найти утешения. Если сможете — помогите добрым словом, потому что у меня тают последние надежды и жизнь с каждым днем становится все более безсмысленной.
У каждого человека своя жизнь, каждый живет ее как может, падая и вставая, — и я не исключение. Мое детство и юность прошли в большой, безтолковой и далеко не блестящей семье, но родителей не выбирают, и я все равно их любила.
Первый раз я вышла замуж за человека, который… изнасиловал меня. Решилась на этот брак от отчаяния, потому что считала и считаю: девственность имеет не только физиологическое значение. Я не могла прийти к тому, которого любила, вот такой… И я промучилась с этим человеком четыре года, родила дочь и убежала от него, потому как он, чувствуя мою нелюбовь, запил.
Я была привлекательна и молода, но считала ниже своего достоинства «гулять» и потому посвящала все свое время дочери, ее образованию. Потом случайно познакомилась с достойным, как мне казалось, человеком. Мы прожили четыре года, и он оставил меня. Тогда было очень тяжелое время, разваливалась не только моя семья, но и вся страна. Он ушел, оставив позади развалины нашего недостроенного дома, развалины моей души. Я осталась одна, стала учиться то на курсах, то на тренингах, но жизнь становилась все более и более тяжелой. Он эмигрировал со своей новой спутницей в Америку (мы сейчас очень большие подруги с этой женщиной), а я мучилась сознанием того, что я одна, и не понимала, почему же это произошло.
«Перелопатила» свою душу, с удивлением открывая в себе то, чего раньше не осознавала как грех. Стала ходить в церковь, молила Бога, чтобы Он вернул мне обратно то, что забрал. Потом в своем глупом отчаянии пошла по бабкам, знахаркам — я до сих пор прошу у Бога за это прощения, надеюсь на Его милость и доброту…
Ничего не помогло. Он так и уехал. Моя жизнь зашла в тупик, и я не видела никакого выхода. Дочь, хотя ей было только тринадцать лет, уже работала, мы еле-еле сводили концы с концами, и тут выяснилось, что у нас есть родственник в Канаде. Я написала ему письмо, и… он согласился, чтобы я приехала и ухаживала за ним, но в консульстве поставили условие, что я оставлю дочь в России. В надежде, что смогу ее быстро вытащить к себе, я поехала… Родственник оказался человеком очень тяжелого и непредсказуемого характера, а потому о своем самолюбии и гордости мне пришлось забыть и делать то, что велят. Вот тут я поняла, что такое молиться всю ночь… Никогда в жизни я столько не молилась, как в это время, прося спасти и сохранить мою дочь.
Родственник умер, оставив незаконченные дела, неоформленный развод, и мне пришлось всем этим заниматься. Я осталась одна. Годы изоляции, которые я провела с этим человеком, наложили свой отпечаток — я стала замкнута, начала разговаривать сама с собой. Да, у меня есть знакомые канадцы, но это лишь знакомые… У меня было немного денег, и я могла бы поехать домой, но дела в суде не пускали, а кроме того, нельзя было оставлять дом без присмотра. Вся жизнь сосредоточилась для меня в разговорах по телефону с дочерью да в общении с книгами и… собой. Я не была старухой, мне было только сорок два.
Я тогда помогала переводами в многонациональном центре и однажды встретила там двух молодых людей, моих земляков. На первый взгляд оба выглядели, мягко говоря, бомжами. Я — русская, и для меня это звучит гордо, я — Православная, и для меня это звучит обязующе, а потому я не могла пройти мимо этих двух странников. Я начала общаться с ними и поняла, что они оба голодают и терпят лишения, да и отношения между ними были довольно странные — постоянно ругались и мирились, но это мужской мир, и не мне, женщине, лезть туда.
В конце концов один из них захотел уехать в другой город, а другой — остаться в маленьком городке, где я и живу. У него не хватало денег, чтобы оплачивать квартиру, и он метался в поисках заработка. Я пригласила его безплатно жить у меня — дом у меня большой, и для меня, одинокой, такое соседство не было обременительно. Как потом выяснилось, он проходил как беженец. Парень был очень отзывчивый, веселый, разбитной, умелый. У него было высшее образование, но тут, в Канаде, он не мог его применить — мешали языковые и финансовые проблемы. Я помогала ему чем могла, и никаких дурных мыслей у меня в голове не было — разница в возрасте между нами 17 лет!
Время шло, он жил у меня, помогая мне по мере возможностей ухаживать за домом, а заодно и учась канадским технологиям. Его дело по беженству приняло критический оборот, и по всему было видно, что он его проиграет. Тогда он предложил мне выйти за него замуж. Я поставила ему условия: при разводе мы не будем делить мое имущество, и если он захочет потом жениться на своей ровеснице, то мы должны полностью закончить наши отношения — развестись, разъехаться, а тогда уже пусть каждый живет своей жизнью, но никаких отношений не должно быть за спиной другого… Парень мне нравился, и я согласилась на его предложение. Мы с ним поженились. Прошло еще три месяца, и он пришел ко мне в спальню. Вот так мы и стали мужем и женой, а я… еще и просто влюбилась в него, несмотря на свой возраст. Он объяснился мне в любви спустя четыре года, когда уже получил вид на жительство и нужно было бы уже уходить, но мне казалось, что мы так приросли друг ко другу… Порою нам не надо было и слов — все и так понимали.
Да, у нас были разговоры о том, что ему надо бы иметь нормальную семью. Он стал все чаще говорить о том, что не прочь стать отцом, и я говорила об этом тоже, но всегда думала, что он бережет мою честь так же, как я его…
Он стал ездить каждую зиму в Россию, мотивируя это тем, что у них в семье тесные отношения. Как я поняла теперь, он ездил искать себе жену. Я же не обращала внимания на все это, мне казалось, что раз он рядом со мной и такой ласковый и заботливый, это уже говорит о его чувствах ко мне, а потом — где все эти девушки? Приходят и уходят, а я тут с ним всегда рядом.
Два года назад, когда он в очередной раз вернулся домой из России, я заметила некую отчужденность с его стороны, но приняла это за перемену менталитета. Подумала, покрутится тут, и это пройдет. Он стал скрытничать, прятать телефон. А у меня вдруг онемела душа — смотрю на него, и кричать хочется: что же ты делаешь? Как ты можешь так раскидываться моей душой? Я же тебе доверилась полностью. Мы же вместе и в беде, и в радости, и в церкви, и на работе. Мы же с тобой вместе пережили столько, что на десять жизней хватит! Что же ты так???
Он молчал, а я плакала втихаря в подушку и старела. Сейчас мне уже 52, ему 35. Он поехал в Россию. Как я поняла, еще здесь через интернет он нашел молодую девушку и… завтра у них помолвка, потом он приедет в Канаду, чтобы развестись со мной. Все это я узнала случайно, он ничего не говорил и не писал, пока я уже не дошла до крайности в своей безысходности. Поверьте, сейчас идет пост, и я держу его очень строго — хлеб и вода, но на душе такая чернь и грязь. Наверное, бес меня подталкивает то к веревке, то к реке, и меня удерживает только мысль о том, что будут думать обо мне моя дочь и внучки — что бабушка от несчастной любви утопилась или повесилась? Позору-то… Господи!
После всего, что произошло за последние три месяца, когда я пыталась понять, что происходит, почему я не могу больше доверяться этому человеку, — глупое сердце рвется к нему! Я знаю, не для того он затевал все эти жениховства, чтобы возвращаться к старой женщине! Понимаю, что разница в возрасте несовместимая, что мне надо блюсти себя — уже седина в голове! Но что мне делать, если я не чувствую своей старости, не могу унять свое сердце, и оно изнывает от тоски по этому человеку? Грех — да, я согласна с вами! Может, и грех… Мы часто ездили в Свято-Данилов монастырь в штате Нью-Йорк. На исповеди я рассказала батюшке о том, что люблю своего молодого мужа, что лучше него для меня нет, но мне надо отпустить его, а как? Батюшка сказал, что коли он любит, то не грех это и для любви возраста нету…
Сейчас мой молодой муж в России, просит у меня прощения: нашел девушку, хочет жениться… А мне что делать с моими чувствами? У меня душа рвется на части каждый день, я просто дышать уже не могу. Поймите, мы прожили минимум шесть очень счастливых лет, не скандаля, не ругаясь. Как и для чего жить мне? Для дочери и внучек? Но у них свои жизни, у них своя семья, а я — опять одна.
Вот и смотрю я на свою жизнь и не вижу в ней ничего хорошего. Разве это жизнь? В 22 года — развод, в 32 — развод, в 52 — развод… Я была разной: и нежной девушкой, и ветреной молодой женщиной, и заботливой внимательной женой. И что? Результат все время один, только возраст разный…
Вот и разрывает мою душу лукавый, подталкивая под локоть, нашептывая, что ничего, кроме слез и страданий, для меня лично на этом свете Бог не приготовил. Скажите же хоть слово…

Рис. Г. Дудичева

Тамара, Канада

См. также

11.03.2010