«И на обломках люди спасаются»

Как созидается церковная жизнь после 70 лет безбожия

Всадник на белом коне
Шел март 1997 года. Автобус с паломниками возвращался из Дивеева. Задумав строить свой храм, жители поселка Радужный Кировской области ездили на богомолье просить Бога о помощи.
Когда наконец показались силуэты родных домов, богомольцы прильнули к окнам автобуса. Только одна женщина сосредоточенно смотрела назад, на убегающую дорогу. Сидевшая с нею ее сестра поинтересовалась: «Чего ты там смотришь?».
«Да погоди», — не могла она отвести взгляд от убегающей дороги…
Когда прибыли домой, женщина сообщила, что за автобусом скакал всадник на белом коне. На подъезде к Радужному всадник свернул в сторону слободы Соломинцы.
Уставшие богомольцы, переполненные впечатлениями от поездки, не обратили внимания на ее рассказ. Да и никто из них еще не знал, что будущий храм будет построен в слободе Соломинцы и освящен во имя Архистратига Божия Михаила…
Зато через несколько лет в память об этом видении прихожанин Михаило-Архангельской церкви и будущий священник Игорь Пестов напишет в алтарь икону Архистратига Михаила — в образе Всадника на белом коне.

Храм в пустыне
Михаило-Архангельская церковь возникла между каменными кварталами Нововятска и Радужного. Появилась на голом месте — там, где церкви никогда не предполагалось. Выросла как из-под земли.
Местные власти спохватились только к холодам, когда в храме начались Богослужения. Обнаружилось, что инициативная группа купила в слободе Соломинцы рубленый дом, пристроила к нему кирпичный алтарь и два боковых крыла. За четыре месяца «самовольщики» выгнали кладку до начала восьмерика, до самых окон на куполе. Возводили стены там, где батюшка укажет пальцем.
Но пресечь «самовольщину» было невозможно — постройка храма стала общенародной. Ежедневно сюда прибывало до сорока добровольцев из окрестных селений, из них мужиков — чуть меньше половины. Люди помогали безплатно, но для работников обязательно готовили трапезу. Старушки по цепочке передавали друг другу керамзитовые 20-килограммовые блоки. Мужчины подавали бетон, затаскивали руками на 8-метровую высоту железобетонные балки по 250 килограммов каждая. Подъемный кран не работал ни дня!
Стройматериалы на церковь жертвовали организации и частные лица. Коммерческие магазины отпускали товар со скидкой. Для алтаря удалось закупить теплые электрополы, чтобы не занимать место под печку.
Бог послал строящемуся храму профессионального каменщика Андрея, который жил при церкви и трудился во славу Божию. Прорабом взяли Павла Рублева — родного брата священника Иоанна из Троицкой церкви села Макарья. За символическую плату он помог завершить основную часть строительных работ.
В первую зиму 1998 года Богослужения совершали в деревянной избе с каменным алтарем. Народу туда входило на удивление много. На праздник Богоявления настоятель церкви иерей Владимир Трухин, принимая людей, прикладывающихся ко кресту, решил сосчитать прихожан по четкам. Набралось без малого шестьсот человек!
К лету внутреннее пространство храма значительно расширили. Опилили края деревянного дома и, обложив его кирпичом, соединили с каменным гаражом. И заурядный гараж — творение архитектуры XX века — стал входом в церковь!
Так мало-помалу храм разрастался вширь. Под пол заложили 120 погонных метров трубы для обогрева. Такая печка греет ноги прихожан, а не воздух под потолком.
На третий год соорудили купол. И здесь дошел черед до воздвижения креста. Одна прихожанка так жаждала быстрее завершить строительство, что «вперед батьки» заказала тяжелый железный крест на купол. И потом преподнесла свой сюрприз отцу Владимиру. Батюшка только покачал головой: «Во-первых, он у нас и крышу продавит. Во-вторых, как мы его закрепим наверху? А в-третьих, без благословения!» И велел оставить этот самочинный крест за алтарем.
А настоящий крест настоятель воздвигал своими руками.
— Давайте мы вам поможем, — предлагали мужики, стоя на строительных лесах.
— Осторожно, крест освященный, — отвечал батюшка, — не трогайте руками!
— Да мы ведь столько крестов ставили!
— Может, где-то и ставили, а здесь не будете.
— Это почему?
— А потому что курите. Надо бросать.

Ветхое и новое
Так стали засеваться семена Слова Божия. С двух концов потекли к храму жители Нововятска и Радужного — индустриальных пригородов современного Кирова. В церкви трижды в неделю, начиная с пятницы, стали совершаться Богослужения. Появился церковный хор. Открылась воскресная школа для детей, а через них пошли в церковь и родители. И тогда, по народной поговорке, храм стал созидаться «не в бревнах, а в ребрах» — в сердцах человеческих.
Но самое большое внимание отец Владимир обратил на молодежь. Специально для них был создан клуб «Добротолюбие». Здесь батюшка нашел себе хороших помощников: пономарей, чтецов и певчих. Некоторые из них сегодня подвизаются на духовной ниве за пределами прихода: иерей Андрей Рассанов служит в храме святых мучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии, иерей Олег Филимонов — в Успенском соборе Трифонова монастыря. Андрей Соболев трудится в Вятском Духовном училище.  Более десяти молодых пар через клуб «Добротолюбие» обрели свое семейное счастье.
Митрополит Вятский и Слободской Хрисанф благословил отца Владимира Трухина окормлять Православную молодежь.
— Молодым легче привить добрые навыки, — говорит батюшка. — А вот человеку, который всю жизнь прожил без Бога, тяжело изменить свои привычки. Особенно трудно тем, кто воспитан в духе коммунизма. После развала советской системы такие люди не могут жить без активной деятельности. Но, придя в церковь, они, как правило, хотят не Богу послужить, а себя прославить. И как бы ни было горько, но приходится отказываться от их помощи.
С такими людьми отцу Владимиру довелось встречаться на разных сельских приходах, куда его направлял Владыка. Так, в одном селе церковным старостой оказался… бывший парторг, да еще и некрещеный. Отец Владимир первым делом поинтересовался у него:
— Что мешает креститься?
— Считаю, что не готов.
— Как же так: руководить Православным приходом готов, а креститься не готов?
На другой день настоятель собрал приход, пригласил главу сельской администрации, объявил причину собрания. «Давай рассудим так, — сказал он старосте, — в партийную организацию поставят безпартийного секретаря, как к этому партийцы отнесутся? А церковные правила в этом отношении еще строже».
Но некрещеный староста все же отказался принять Святое Крещение, и батюшка его сразу отстранил. Старушки дружно запричитали:
— Откуда мы другого-то возьмем?
— Не переживайте, свято место пусто не бывает. Господь пошлет человека.
И тут глава администрации предложил в старосты молодого пчеловода Алексея Поздеева. Старушки подумали — и проголосовали за него единогласно. И правда, Алексей оказался деятельным старостой. Впоследствии он принял священный сан и монашеский постриг. И сделал на этом приходе столько, сколько ни один батюшка на его месте.
В Михаило-Архангельской церкви отец Владимир тоже стал опираться на молодежь. Первые годы на приходе неотлучно жили два молодых друга — Андрей и Александр, которые безкорыстно помогали настоятелю. Вскоре Господь призвал Александра на служение в сане священника. И теперь иерей Александр Рупейко служит в селе Вожгалы Куменского района.
Первые иконы в этом храме, в том числе Образ Архистратига Михаила (на белом коне), были написаны молодым художником Игорем Пестовым. Он тоже искал воли Божией о себе и однажды поехал в Троице-Сергиеву Лавру за благословением: жениться или в монастырь? Старец ему посоветовал: «Лучше женись». А тут незнакомая девушка подходит — с тем же вопросом. Старец их вдвоем и благословил под венец. Обвенчались, потом Игорь принял священство. Сейчас служит в Рязанской епархии.
На клиросе у отца Владимира тоже одна молодежь: это выпускники приходской воскресной школы или Епархиального Духовного училища. Кстати, пение в Михаило-Архангельской церкви немного напоминает дивеевское: такое же умиротворенное и молитвенное. Отец Владимир объясняет тем, что поют не наемные артисты, а верующие люди. Почти все певчие получают светское образование, но не пропускают практически ни одной службы.
Постороннего человека в этом храме изумляет монастырский порядок во время Богослужения. По забытой ныне древней традиции прихожане образуют живой коридор от притвора к алтарю. Мужчины молятся в правом крыле, а женщины большей частью слева. Не видно никакого постороннего движения, никто не передает и не зажигает свечи. И если человек заглянул в церковь с единственной целью поставить свечку, то, глядя на стояние прихожан, остается до окончания службы.
Недавно после воскресной проповеди отец Владимир объявил, что в нынешнем году Михаило-Архангельскому храму исполняется десять лет. И поскольку прихожане в этой церкви уже не вмещаются, то летом намечается большая стройка: надо возвести два придела и колокольню. В одном приделе будет ризница, а в другом — установлен Престол для совершения ранней Литургии. Все это предполагается строить на пожертвования и силами прихожан.

Пристанище для бездомных
Церковь Михаила Архангела в Радужном является путеводным маяком на карте кочевой жизни российских бомжей. В надежде получить приют и тарелку горячего супа сюда то и дело приходят люди, теряющие человеческий облик. По благословению Митрополита Хрисанфа иерей Владимир Трухин несколько лет занимается социальной реабилитацией тех, кто оказался на самом дне жизни.
Но изменить свою жизнь решаются далеко не все бездомные. Батюшка приобщает их к труду, трезвому образу жизни, церковным Таинствам. Если же человек продолжает пьянствовать или воровать, с ним решительно расстаются. Бродяги, прошедшие через Михаило-Архангельский храм, направляют сюда своих собратьев — новых кандидатов на исправление. За годы существования прихода через него прошло около четырехсот человек без определенного места жительства и рода занятий. Но воспринять проповедь Евангелия и изменить свою жизнь, по опыту отца Владимира, способны примерно два процента из них.
Перевоспитанием бомжей батюшку вынудили заняться условия российской жизни. С первых лет постройки церкви к отцу Владимиру стали проситься бездомные. Он никому не отказывал. Сначала для «шатунов» пристроили шесть келий к трапезной, где жило по двое человек. Потом троих разместили в бане. К зиме скитальцы повалили валом. Пришлось в срочном порядке сооружать временную гостиницу на одиннадцать комнат, которую насельники окрестили «Метрополем». Бывали годы, когда при храме жили до тридцати постояльцев одновременно.
Поживши на приходе, квартиранты смекают, что здесь не санаторий. Как пояснил отец Владимир: «Они от работы бегут, а здесь работать надо. Да еще и запрещено пить, курить и материться». И многие пройдохи, перезимовав при церкви, возвращаются к бродяжьему промыслу.
Но и те, кто остаются, требуют от прихожан особого терпения и нелицемерной любви. По словам отца Владимира: «Первые три месяца после прихода сюда они — ангелы, потом начинает хвост отрастать». У бродяги появляется ломка, ему надо выпить, а денег нет. И тогда он присматривает, где что плохо лежит. Не часто, но бывало, что батюшкины «воспитанники» и дрель в металлолом сдавали, и ящик для пожертвований чистили, и к настоятелю в келью забирались. И, добывши денег, пускали их все на шкалики. Однажды богатый человек, зайдя в храм, бросил в ящик для пожертвований тысячерублевую купюру. А бомж — бывший профессиональный художник, получивший здесь приют, — выудил ее из ящика и накупил себе пузырьков. «Не виноградного вина, не колбасы, — удивляется батюшка, — а только шкаликов!»
Отец Владимир зовет их на исповедь, хотя многие не способны осознать свои грехи. Иные исповедуются полусознательно, чтобы угодить батюшке. На более глубокое покаяние способны, как правило, люди, сидевшие в тюрьме. Видимо, у них было достаточно времени для переосмысления своей жизни.
Кто не хочет оставить бродяжьи замашки, тому дают котомку за плечи и выпроваживают на улицу. Бывает, что бывший приемыш, нашатавшись по белу свету, возвращается обратно: «Батюшка, возьми!» Но батюшка отвечает: «Иди в трапезную покушай и отправляйся в путь-дорогу». Но иногда бродяги, вкусивши нормальной жизни, прибиваются к другим церковным приходам и милостью Божией встают на путь исправления. От одного своего бывшего постояльца отец Владимир получил весточку аж из-под Новосибирска.
Конечно, проживание при храме большого количества людей с набором самых грубых пороков, в том числе сидевших в тюрьме, создает опасность для окружающих. Это вынудило отца Владимира искать более удаленное место для их размещения. Присмотрели участок в опустевшем селе Вяз Чепецкого района, что в двадцати километрах от Радужного. Выкупили бывший дом священника с тридцатью сотками земли. Поставили баню, соорудили кочегарку. За один месяц выгнали стены барака, применив самый дешевый и надежный материал — арболит (смесь опилок с бетоном). В иные зимы здесь размещались до сорока пяти человек.
Но все-таки Вяз оказался не совсем подходящим местом для перевоспитания бродяг. В селе нет постоянных жителей, но летом туда наезжают дачники, среди которых быстро отыскались любители пирушек и мужских компаний. Они заводят знакомство с подопечными отца Владимира и, жалея новоиспеченных трезвенников, предлагают им  выпить, дают денег на вино. Поэтому жилой комплекс села Вяз батюшка решил со временем переориентировать на загородный лагерь для Православной молодежи. А пока здесь обитают те, кто проходит испытательный срок у отца Владимира.

Остров спасения
Для основной общины воспитанников была создана новая база в бывшем селе Верх-Кумёны за семьдесят километров от Радужного. Все вокруг вымерло на десятки километров. О некогда густонаселенном месте напоминает только церковь Владимирской иконы Божией Матери с приделом во имя Иоанна Предтечи да двухэтажное здание бывшей церковно-приходской школы. Из-под церкви бьет родник, неподалеку бежит речка. Одним словом, райский уголок. Здесь, в окружении природы и вдали от людей, вчерашние бродяги постепенно возвращают себе человеческий образ.
Новые обитатели Верх-Кумен живут по монастырскому уставу. Подъем в полшестого утра. В шесть — полунощница и утренние молитвы. Затем трапеза. С 8 до 17 часов — физический труд с перерывом на обед. Сразу после ужина читается малое повечерие, затем три канона: Спасителю, Богородице и Ангелу Хранителю, и в завершение — вечерние молитвы. После девяти вечера ходить друг к другу в кельи запрещено.
Колонисты разработали под картофель два гектара земли, сами пекут хлеб, заготавливают на зиму дрова, ремонтируют храм. Стирает, чинит белье, топит баню специальный человек — рухальник. Ночной дежурный смотрит за печкой.
Для Богослужений проходят подготовку трое чтецов. Причем все трое — инвалиды в возрасте от 40 до 55 лет. У одного нет правой ноги, у другого — левой, у третьего — рассеянный склероз (ограниченная способность к передвижению). Кстати, больному рассеянным склерозом сделали недавно курс дорогих уколов, тормозящих развитие этой неизлечимой болезни.
Тех, кто утвердился в трезвом образе жизни, отец Владимир прописывает на территории Михаило-Архангельской церкви, оформляет им документы и социальные пособия. То есть с помощью Божией возвращает этим людям не только утерянный облик человека, но и все принадлежавшие им гражданские права. Он заботливо пестует Верх-Куменскую общину, которая в будущем, как считает батюшка, сможет принимать на перевоспитание по нескольку новичков — кандидатов на исправление.

***
А сколько еще бродит по просторам России наших сестер и братьев, теряющих человеческий облик! Сколько брошенных сел и деревень зарастают лесом! И только на маленьких островках церковной жизни еще спасаются остатки великого Православного народа, пережившего семьдесят лет безбожия.
При виде этой печальной картины вспоминаются слова последнего Оптинского старца преподобного Анатолия (Потапова): «Будет шторм. И русский корабль будет разбит. Но ведь и на щепках и на обломках люди спасаются. Явлено будет Великое Чудо Божие. И все щепки и обломки, волею Божией и силой Его, соберутся и соединятся, и воссоздастся корабль — Россия — в своей красе и пойдет своим путем, Богом предназначенным».
Подай, Господи!

P.S. Приходу Михаило-Архангельской церкви требуется завхоз, имеющий опыт работы с документами, обязательно Православного вероисповедания. Приход остро нуждается в постельных принадлежностях, одежде и мужской обуви, особенно зимней (можно б/у), примет пожертвования в виде строительных материалов (можно б/у).

На снимках: Михаило-Архангельский храм в Радужном. Фото автора.
Клир церкви в Радужном. В центре, с седой бородой, — иерей Владимир Трухин. Слева от него батюшка в очках — иерей Андрей Кирьязов. Справа — молодой — иерей Николай Ковязин (он сейчас в Иоанно-Предтеченской церкви). Фото из архива иерея Владимира Трухина.
Насельник Верх-Кумен.
Фото Геннадия Якимова.

Олег Четвериков

г. Вятка (Киров)

30.03.2007