Ключ к Вечности

Церковь Святого Великомученика Георгия Победоносца ст. Донгуз Оренбургской области — едва ли не единственный приход в России, который отказался от ИНН, присвоенного храму. Это событие и задало тон беседе нашего корреспондента с настоятелем Свято-Георгиевского храма священником Олегом Ступичкиным.

— Прежде всего, отец Олег, расскажите о вашем пути к священническому служению.
— Я оренбуржец. Закончил художественное училище. По профессии — художник-мастер, резчик по дереву. Иконы мне приходилось писать, но я не считаю их удачными… А резные работы для Церкви тоже можно по пальцам счесть. Над тем, что прежде, для мира, можно было вырезать за несколько часов или дней, теперь приходится по полгода работать. Тут механизмы другие действуют. И почти ничего я не сделал. Несколько Царских врат, несколько отдельных элементов иконостаса — 3 или 4 голубя, ангелов, одно распятие — вот и все… Технически все очень просто: взял да вырезал. А попробуй — без благости Божией! Если бы я не был христианином, а как раньше, язычником, — панно там вырезать или еще что-то — «Это можно!..» А тут — духовное.
Как в лесу живут себе охотники, браконьеры — и все у них нормально. Стоит подвижнику поселиться — и ноги унесет оттуда. Диавол ополчается.
К вере я пришел в 92-м году. Посмотрел католический фильм «Евангелие от Матфея» — и уверовал в Христа. Хоть я сейчас критически к этому фильму отношусь, но для того моего духовного «возраста» это было открытие! Впервые я услышал Евангелие, Благую Весть. И вот отсюда, от какого-то «общего» христианства Господь очень быстро привел меня к Православию. До обращения к Православию я пытался изучать разные духовные системы — и все для того, чтобы понять, что это — не то. Господь всегда открывает Истину тем, кто ее ищет.
— Надо полагать, духовное становление происходило не без участия и вашего духовного отца?
— Первым моим духовным отцом был приснопамятный Митрополит Оренбургский и Бузулукский Леонтий. Владыка и рукоположил меня за месяц до своей смерти, это была последняя его хиротония. Теперь в трудных случаях, когда нужен духовный совет, еду в Верхнюю Платовку, к протоиерею Григорию Петренко. У него находят духовное окормление многие осиротевшие духовные чада Владыки. Прежде в нашей епархии было как бы два духовных центра, два духоносных старца. Митрополит Леонтий был более близок интеллигенции, а к отцу Григорию шли и ехали больше люди простые. Сегодня же и высокообразованные люди идут к отцу Григорию — и находят у него то, что искали.
— В Донгузе у вас большой приход?
— На десять тысяч человек населения не так уж много — несколько десятков верующих православных, живущих церковной жизнью. Есть и сочувствующие, и откровенно враждебные. Есть и сектанты. Как везде… И объединяет нас, православных, в основном церковная служба. В ней — все, вся полнота бытия. Где-то православные идут крестными ходами, проводят другие акции. У нас такого нет. Нам бы удержать, что имеем…
— А что, на ваш взгляд, больше всего сейчас волнует вашу паству?
— Это все та же борьба лукавого духа времени с Духом Святым. Ценности духовные заменяются на удобство под маркой цивилизации, на стремление к комфорту. Происходит материализация духа, вносится потребительский дух.
— Так называемые общечеловеческие ценности?
— Дело в том, что само это понятие — неправильное. Есть понятие «Божеские ценности», которые иногда находят отражение и в человеческих ценностях. Вот эти-то украденные у Бога ценности и называют общечеловеческими. Но в том-то и дело, что материалисты ставят человека на место Бога, для них главное — комфорт, главное — земная жизнь. Но ведь Господом сказано: не можете Богу служить и маммоне. У кого на первом месте материальное, у того «бог» — маммона. Ему он и служит.
Или как блаженная Матрона говорила — всем нам придется выбирать, крест или хлеб. И вот по этим двум направлениям — креста и хлеба — происходят сейчас, причем активно, все события. Строятся храмы, начинается духовное образование народа в Православии, и одновременно — сильное оскудение духовности. Потому что нередко под образованием понимается просто рационалистическое мышление, просто некие знания, просто свойства рационального ума — нашего падшего разума. Святые отцы в древние времена и более близкий к нашим дням святитель Игнатий (Брянчанинов) предостерегают: не надо путать падший разум и Богоданный. Это совершенно разные вещи.
И вот — события, в которых четко просматривается этот предлагаемый всем нам выбор креста или хлеба. В стране вводится идентификация людей, попытка вместо Бога навязать маммону. И все это — одновременно с такими духоносными событиями, как давно чаемое прославление Новомучеников Российских, Царственных Мучеников.
— Многих, как ни горько признать, ввела в заблуждение «Анкета физического лица». В ней увидели своего рода панацею, спасительное средство. Вот, мол, заполним эту анкету — и можно жить спокойно. Теперь нас не пронумеруют, как неодушевленные предметы. Оказалось же, что это была лишь хитрая уловка, с помощью которой налоговикам удалось обмануть многих стойких в вере христиан, которых открыто проидентифицировать не удалось бы.
— Изменилась форма, этикетка, а суть осталась та же, что и у заявления с просьбой присвоить номер. И христианин, который сделает этот шаг, заполнит и сдаст анкету, — я не знаю, как он после этого будет молиться… Заполняя анкету, надо четко понимать, что с ней ты идешь в инспекцию для того, чтобы тебе дали вечный номер, пожизненный. Не надо обманывать себя.
— Что же теперь делать тем, кто по неведению заполнил и сдал в инспекцию анкету? Или еще ситуация: я знаю лично двух настоящих христианок, которым на работе просто подсунули в куче других бумаг — в самое горячее время, когда некогда особо рассматривать каждое слово, — и некий документ, в котором единственной строчкой была высказана якобы их просьба присвоить им ИНН… Узнав об этом, Марина и Евгения (помолитесь о них!) потеряли покой. Ходят в инспекцию, как на работу, требуют, чтобы их номера, присвоенные им обманом, аннулировали. Но пока не могут ничего добиться.
— Когда человек неосознанно принял номер, то с него не так спросится. Другое дело, когда ты понимаешь, на что идешь, но обольщаешь свою совесть ссылками на невозможность выбора. Выбор есть.
Так и ваши знакомые. Тем, что они засвидетельствовали свой отказ — они уже не имеют номера. Им говорят: «Мы вам номер дали…» — ну и что? Если меня зовут Олег, а они, например, называют меня Мустафой, — ну это уж их проблема, как они там меня называют. Вот когда Марине и Евгении выдадут свидетельство о присвоении номера — есть такая страшная бумага, вся компьютерная, на ней печать со сверхтехнологиями, причем, прямо-таки по Нилу Мироточивому, там стоит сначала личный номер, а ниже — кодовая причина принятия номера (свидетельство того, что ты принял добровольно), — вот тогда они должны демонстративно вернуть эту бумагу, предварительно написав заявление об отказе от номера. Лучше, конечно, сделать это письменно, коль скоро письменно расписались в приеме номера. А дальнейшее будет уже на совести тех, кто присвоил.
Тем, кто сдал в налоговый орган анкету, тоже необходимо написать заявление об отказе от присвоения номера.
— Многих пугает необходимость выбора. «Как проживем без пенсии, без зарплаты?..»
— Трудно выбирать крест. Да ведь в том и заключается спасительная тайна креста, что он имеет силу! Как Матрона сказала: «Перекрестим землю, съедим — и сыты будем». Это, конечно, не для материалистов сказано, а в подтверждение евангельской Истины: «Не хлебом единым будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих». Это слова, которые Господь сказал искушающему Его диаволу. Сейчас получается, что православные христиане, не желающие делить трапезу с диаволом, должны осуществить эти слова на самих себе. Чтобы не потерять вместе с христианским именем ключ к Вечности.
Тут надежда на то, что Бог не оставит Россию. Но не оставит — как? Когда человек не идет к Богу, Он сам напоминает о себе. Любая система, которая приносит жизненные блага, может рухнуть в один момент. Преподобный Серафим Саровский говорил, что Бог все отнимет у русских людей, чтобы только на Него они и надеялись. И вот, собственно, в ожидании Промысла Божия, в уповании на Бога православные сейчас и находятся.
Безплодны все надежды, кроме надежды на Бога. Потому что и во времена антихриста лишь вначале будет впечатление, что все пошло лучше некуда. Посредством кодового ключа диавол уберет ту порчу, которую сам навел на национальную экономику, на сознание людей. Даст хлеб — взамен души. Тебе, душе твоей, твоей личности присвоят номер. А номера есть только в аду.
Но вскоре Господь уберет те блага, которые, оказывается, именно Он и давал все время. Уберет Свою благость, благодать. Земля перестанет родить, начнутся разные бедствия. И поклонившиеся диаволу будут предоставлены самому диаволу — начнутся губительные, разрушительные процессы. И не прокормят их так вдохновлявшие поначалу реформы. Верных же благодать Божия прокормит, к этому и надо стремиться. Пенсия — что пенсия? Господь может другим восполнить пенсию. Придет на помощь хороший человек. Талант — тоже дар Божий. Здоровье — дар Божий.
Лучше, конечно, чтобы и пенсию у нас не отнимали. Но если выбор — хлеб или крест — тут нельзя торговаться…
Мне думается, что во все времена были свои искушения. Но Церковь всегда побеждала, отсекая больные члены. Сейчас, к сожалению, в Церкви нет осуждения идентификации. Есть неприятие ее, но нет пока осуждения. Хотя этот вопрос принципиальный. Ключ к Вечности. И надо выстрадать грядущую победу. Рано или поздно само понятие личных кодов будет осуждено. Старцы осуждают: «Да, это плохо…» Но кроме слов, что в воздухе остаются, в конкретных действиях и решениях Церкви это пагубное нововведение еще не подвергнуто осуждению.
Православная Церковь должна сделать свой выбор. И это будет Церковь, победившая на Кресте и во Христе.
Все мы сейчас делаем вечный выбор. И надо выстрадать и потерпеть, но не иметь части с греховной цивилизацией.
— В Донгузе как обстоят дела с идентификацией?
— У нас — впереди всей епархии — она развернулась полным ходом. Может быть, именно из-за того, что мы первыми сделали решительный шаг, выбрав крест. У меня есть среди прихожан те, которые приняли номер, которые не примут и те, которые потом, может быть, примут. Три категории. С теми, кто уже принял ИНН, трудно разговаривать. Да и о чем? Хочется сказать: вернись откуда ниспал, откажись от номера и начни снова жить. Тогда и поговорим.
— А как вам — вашему приходу — живется после отказа от номера, присвоенного храму?
— Начнем с того, что мы просто не могли не отказаться от ИНН. У нас молитвенный дом во имя Великомученика Георгия Победоносца: что же, мы Святому присвоим номер?! Церковь вовсе не организация, как некоторые считают («Примем номер на организацию, а сами останемся без номеров…»). Нет, Церковь — мистическое Тело Христово. А Его "нумеровать" нельзя!
В налоговой инспекции наш отказ не приняли. «Мало ли что вы пишете, мы вашему храму все равно номер присвоим!» Тогда я обратился к юристам с вопросом: что сделать, чтобы реально отказаться от ИНН? И услышал в ответ: «Откажитесь от расчетного счета, не получайте зарплату…» То есть надо было самим уже сейчас испытать на себе все последствия своего выбора.
И что же — слава Богу, вот уже с февраля или марта живем мы без зарплаты. Господь не оставляет Своей милостью.
— Было много надежд на канонизацию Государя — вот уж после нее-то все пойдет прекрасно…
— Время. Должно пройти время. Оно все расставит по своим местам. Господь действует во времени. За то, что Россия в массе своей примет номера, на нее падут скорби. Благость Божия частично отнимется. И когда мир подвергнется губительным стихиям диавола, многие обратятся к покаянию. О «номерах» же просто забудут. И останется только покаяться и начать жить с нуля. Иногда важно начать с нуля…

См. также

Ольга Ларькина

03.11.2000