‣ Меню 🔍 Разделы
Вход для подписчиков на электронную версию
Введите пароль:

Продолжается Интернет-подписка
на наши издания.

Подпишитесь на Благовест и Лампаду не выходя из дома.

Православный
интернет-магазин





Подписка на рассылку:

Наша библиотека

«Блаженная схимонахиня Мария», Антон Жоголев

«Новые мученики и исповедники Самарского края», Антон Жоголев

«Дымка» (сказочная повесть), Ольга Ларькина

«Всенощная», Наталия Самуилова

Исповедник Православия. Жизнь и труды иеромонаха Никиты (Сапожникова)

Кавказский пленник

Смысл всего происшедшего для меня прикровенен, но знаю одно, что все это было далеко не случайно.


Несколько лет назад нашу редакцию посетил довольно известный в Самаре журналист В. Когда разговор зашел о его работе, он неожиданно признался: «Сейчас я все больше по мистике…» Я удивился, он объяснил: «Я вообще-то неверующий, а мистика для меня своего рода хобби…» Так я впервые встретил мистик-атеиста! А В., не смущаясь и не замечая моего удивления, стал излагать мне свое «журналистское кредо» (которое ничем иным, как ДУХОВНОЙ ПРОВОКАЦИЕЙ я назвать не могу). «Вот, пишу я статью, например, о том, что у нас на Лысой горе (недалеко от города) сатанисты собираются на свои шабаши, — спокойно, со вкусом пустился он в объяснения. — Описываю их место сбора, их ритуалы… На самом деле ничего этого нет — я все выдумываю. Но после того, как статья выходит в свет, сатанисты и правда начинают собираться на этой самой Лысой горе. И ритуалы копируют…Очень забавно за этим всем наблюдать…» Он приводил и дальше какие-то примеры своей весьма оригинальной «мистики», но я запомнил только один — в это время он занимался в своем роде исследованием «стояния Зои» (известное чудо произошло в Куйбышеве в 1956 году, когда на Новый год девушка Зоя хотела станцевать, держа в руках икону Николая Чудотворца, но… окаменела. Об этом неоднократно писал «Благовест» и по публикациям разных лет была издана книга — А.Ж.). Это было уже череcчур! Я, недолго думая, указал посетителю на дверь — не дал ему даже возможности хоть как-то оправдаться. Для него, по-видимому, все это было весьма неожиданно. Два коллеги вели приятную беседу об абстрактных вещах, и вдруг — на тебе… Не цивилизованно как-то… К тому же, он не собирался оскорблять ЛИЧНО меня, а мысль о том, что он оскорбляет МОЮ ВЕРУ и что это оскорбление для меня гораздо болезненнее и серьезнее личных обид, видимо, не приходила ему в голову… Я запер дверь на ключ в надежде уже никогда не встречаться с этим человеком. В общем, обычная ситуация для любой Православной редакции. Ничего чрезвычайного — «на войне как на войне». Стоило бы забыть об этом, но оказалось, что «продолжение следует».
Вскоре в одном самарском журнале я случайно обнаружил статью этого самого В. Как раз о «стоянии Зои». Его версия этих событий была настолько дика и кощунственна, что никакие атеистические бредни советских лет этой публикации и в подметки не годились. Чтобы не оскорбить читателей, я даже не решаюсь пересказывать всю ту напраслину, которая была излита автором на участников той «исторической» вечерники… С чувством омерзения я закрыл журнал… Сердце подсказывало: что-то будет…

Прошло несколько месяцев, и один мой знакомый, приятель В., сообщил, что мой неудачливый визитер попал в чеченский плен. Оказалось, В. уже ездил однажды на Кавказ спасать из плена солдата, сына какой-то знакомой. И ему это удалось. Домой он вернулся с вызволенным мальчишкой. Во второй раз в Чечню он поехал со столь же благородной миссией — еще кто-то из знакомых попросил его вызволить пленного солдата. Видно, его уже захватила «романтика войны» и мирные серые будни больше не отвечали запросам его натуры. Как тут не вспомнить его слова: «я все больше по мистике…» Во второй раз ему не повезло. Его пленили и спрятали в горах. Все попытки различных организаций и родственников найти его окончились неудачей. В «инстанциях» о нем постепенно начали забывать, оставив родственников наедине с их горем. Не помню, как я прореагировал на это известие, но знаю точно — злорадства совсем не было. И не потому, наверное, что я так уж сильно по-христиански желал В. «всех благ» — это было сложно делать, принимая во внимание его дерзкие статьи и известную истину о том, что «Бог поругаем не бывает». Наверное, я пожалел его по другой причине. Очень уж страшное это наказание — чеченский плен. И даже не знаю, найдется ли на земле такое преступление, за которое это наказание было бы по заслугам. Не знаю. Но еще до чеченской войны бесы однажды являлись и изощренно грозили мне — только-только становившемуся тогда на духовную стезю — и пугали не чем-нибудь иным, а именно чеченским пленом! Видимо, даже в их ведомстве на земле ничего более страшного не нашлось…

Прошло около двух лет. Я давно позабыл о досадном инциденте, случившемся между мной и коллегой-журналистом. И вот в конце мая этого года, когда у «Благовеста» праздновался десятилетний юбилей, меня пригласили принять участие в передаче на одном из самарских телеканалов. Я пришел в назначенное время на телевидение и перед эфиром познакомился с администратором передачи. Женщина-администратор как-то странно посмотрела на меня, радушно поздоровалась и представилась… женой В. Не вдовой — женой! Она, как выяснилось, ни на минуту не сомневалась, что муж ее жив и вернется домой. Признаюсь, мне стало как-то не по себе от этой встречи. Причин для хорошего ко мне отношения у нее не было. А повод для обиды был, и немалый. Но дальше все пошло совсем не так, как я предполагал. Вот что она рассказала: «Я в тот же вечер узнала от мужа, что вы его «попросили» из кабинета церковной газеты. А когда он рассказал о причинах такого поступка, то я сразу сказала мужу, что он получил по заслугам… В. ведь крещеный человек и не имел права на такие высказывания… Он переживал по этому поводу. Я просила его с вами как-то примириться. Но вскоре случилось это несчастье…» Я все больше удивлялся, слушая рассказ женщины. Оказалось, она верующая, ходит в церковь, ее духовный отец молится вместе с ней об освобождении из плена ее мужа… «Я молю Бога, чтобы Он по Своему милосердию простил моего мужа и вернул его живым и здоровым…» — сказала мне она напоследок. Пришло время идти на запись передачи. Я пообещал этой сильной духом женщине помолиться о В. «Если бы я только знал, какие его ждут впереди испытания, я бы ни за что не стал поступать с ним так, как поступил», — безпомощно оправдывался я. А что я мог еще сказать? По сравнению с горем этой женщины как жалко выглядела та давнишняя ссора в моем кабинете!
С того дня я стал поминать на молитве «плененного В.». Я ничего не знал и не знаю об истинных причинах случившегося, но свою какую-то отдаленную причастность к этой трагедии я все же ощущал в те дни. Ведь его жена как-то духовно связывала между собой эти два такие обособленные друг от друга события — нашу ссору в редакции и его плен в Чечне. И хотя только Бог знает, была ли она хоть сколько-нибудь права, мне стало как-то не по себе от того, что вдруг приоткрылось.

А буквально через неделю пришло ошеломляюще известие — В., живой и здоровый, чудом спасся из чеченского «рабства». Просто выждал момент и… ушел от своих мучителей в горы. Несколько дней скитался он по лесам, пока, наконец, не вышел к своим…
Вскоре о нем заговорили местные газеты. Он очень достойно, без лишних эмоций, рассказывал журналистам о страшных годах кавказского плена. Чувствовалось, что он и там, в зверских нечеловеческих условиях фактического рабства остался человеком, что его не сломали, а скорее закалили эти суровые испытания. Меня особенно поразило, что убежать из плена ему удалось всего через два или три дня после моего разговора с его женой — словно бы к этому времени какой-то незримый цикл завершился и на небе уже произошло ИСКУПЛЕНИЕ, а нам, участникам (путь и случайным, косвенным, как я) этой драмы, оставалось только одно — подвести какую-то незримую черту. Смысл всего этого для меня прикровенен, но знаю одно, что все происшедшее далеко не случайно.
… В одном из своих интервью В. рассказал, что однажды озверевшие бандиты-чеченцы хотели обратить его в свою веру — ислам. Но в последний момент прочему-то передумали. В. совсем неубедительно объяснил это тем, что в них жажда наживы пересилила религиозный фанатизм. Ведь, принимая мусульманство, пленник становился им как бы «братом по вере» и его уже нельзя, как раньше, нещадно эксплуатировать и избивать… Думаю, это не объяснение, а отговорка. Причины, видимо, были другие. Наверное, его жена молилась о муже в далекой Самаре и Бог, по ее молитве, хранил не только тело его, но и душу. А может, и сам он не захотел предавать веру отцов. Ему, вчерашнему атеисту, наконец открылась подлинная мистика — и он вдруг понял: лучше здесь, на земле, терпеть самую страшную неволю, чем попасть на веки вечные в духовный плен… Это только мои догадки. С В. мы больше не встречались. Может быть, все было иначе и какие-то совсем другие мотивы двигали участниками этой драмы. Но наш общий знакомый мне не забыл передать, что из плена В. вернулся с крестом на груди. А это сказало мне больше, чем любые слова.

На снимке: кадр из фильма "Кавказский пленник".

Антон Жоголев
05.10.2001
820
Понравилось? Поделитесь с другими:
См. также:
1
1
Пока ни одного комментария, будьте первым!

Оставьте ваш вопрос или комментарий:

Ваше имя: Ваш e-mail:
Содержание:
Жирный
Цитата
: )
Введите код:

Закрыть






Православный
интернет-магазин



Подписка на рассылку:



Вход для подписчиков на электронную версию

Введите пароль:
Пожертвование на портал Православной газеты "Благовест":

Вы можете пожертвовать:

Другую сумму


Яндекс.Метрика © 1999—2024 Портал Православной газеты «Благовест», Наши авторы

Использование материалов сайта возможно только с письменного разрешения редакции.
По вопросам публикации своих материалов, сотрудничества и рекламы пишите по адресу blago91@mail.ru