‣ Меню 🔍 Разделы
Вход для подписчиков на электронную версию
Введите пароль:

Продолжается Интернет-подписка
на наши издания.

Подпишитесь на Благовест и Лампаду не выходя из дома.

Православный
интернет-магазин





Подписка на рассылку:

Наша библиотека

«Блаженная схимонахиня Мария», Антон Жоголев

«Новые мученики и исповедники Самарского края», Антон Жоголев

«Дымка» (сказочная повесть), Ольга Ларькина

«Всенощная», Наталия Самуилова

Исповедник Православия. Жизнь и труды иеромонаха Никиты (Сапожникова)

Кто законный Наследник Российского престола?

Ответ на этот вопрос дают Основные Законы Российской Империи.


Уважаемая редакция!
Успешно продолжается распространение труда Г.М. Некрасова "Россия, Монархия, Престол". Рассылаем главным образом по Епархиям. Газета "Радонеж" поместила полностью текст появившийся вчера на сайте "Единого Отечества". Просим и вас опубликовать этот труд. Будем настойчиво продолжать эту работу.
С наилучшими пожеланиями,
Димитрий Николаевич Вуич,
редактор журнала "Предтеченский Листок",
Канберра, Австралия.


Россия с незапамятных времен была монархией, а со времени Крещения Руси — Православной монархией, за исключением двух периодов: Смутного Времени и Советского Ига. Поэтому неудивительно, что и в наши дни, в постсоветскую эпоху, когда Россия опять стоит на перепутье, подымается вопрос о возможном восстановлении монархии.
Монархию можно рассматривать с чисто практической точки зрения. "Монархия, — это хлеб моей родины", — как написал с предельной степенью лаконичности известный монархический мыслитель И.Л. Солоневич. Можно указывать, как указывают политолог И.Н. Андрушкевич, а также и Солоневич, что большим преимуществом наследственной монархии является стабильность и отсутствие борьбы за власть и за престол.
Русская монархия уже свыше 1000 лет была Православной монархией. Эта зависимость от Православия была особо подчеркнута Московским Собором в 1613 году.
"Заповедано, чтобы Избранник Божий, Царь Михаил Феодорович Романов, был Родоначальником Правителей из рода в род, с ответственностью в своих делах перед единым Небесным Царем(…)
Кто убо не похощет послушати сего соборного уложения, и начнет глаголати ино, то таковой (…) по священным правилам Святых Апостол и Вселенских седьми соборов (…) всего извержен будет, и от Церкви Божия отлучен, и Святых Таин Христовых приобщения, яко раскольник Церкви Божией и всего Православного христианства, мятежник и разоритель Закону Божиего, отвержен (…)
А кто же пойдет против сего соборного постановления, царь ли, патриарх ли, или всяк человек, да проклянется такой в сем веке и в будущем, отлучен бо будет от Святыя Троицы…"
(Митрополит Иоанн Санкт-Петербургский, "Русь Соборная", "Наш Современник" N 9, 1994 г.)
От этой клятвы уйти невозможно.

Вторым важным устоем русской монархии стали Основные Законы Императора Павла I, точно указывающие, кто именно является законным наследником Михаила Феодоровича на престоле.
И вот именно теперь, когда Россия вновь стоит на перепутье, пришло время обратиться к этим двум столпам Русской государственности. И тут становится очевидным, что в виду вероятности созыва Земского Собора поднявшейся и одновременно поднявшейся шумихи по поводу возможного престолонаследия, необходимо ответить сразу на два вопроса, а именно: "что?" и "кто?" Первый: "Что является сутью Основных Законов?", и второй: "Кто является носителем преемства согласно этим законам?".
Знакомясь с Основными Законами, заметно, что они написаны чисто юридическим языком, что вполне естественно, так как в то время верхи общества, развращенные вольтерьянством и моральной распущенностью при Дворе Екатерины, иного бы и не приняли. И все же, внимательно изучая этот документ, нельзя не прийти к выводу, что это не только, а может быть даже и не столько важный юридический документ, но, в первую очередь, это документ огромного духовного значения. Недаром Император Павел I, человек глубоко верующий, огласил его "Во Имя Отца и Сына и Святаго Духа" в соборе.
Этим Законами Он положил преграду всякому людскому произволу в вопросе о престолонаследии, введенному Петром I и внесшему столько смут и дворцовых переворотов в "век императриц". С этого момента вступил в силу принцип, который лет тридцать спустя Святитель Филарет, Митрополит Московский (Дроздов) определил как "Богоизбранничество через первородство".
Иными словами, Россия может иметь только того монарха, которого ей дает Бог, путем первородства. Если учесть, что Император Павел I обязал всех членов Династии, включая Императоров, приносить присягу на верность основным Законам, то становится ясным, что этот принцип также был установлен на все времена. Император Александр I дополнил Основные Законы непременным требованием равнородных браков для соблюдения престолонаследства. При нем же Основные Законы были кодифицированы. Впоследствии к ним добавлялись пояснения и уточнения, но сам принцип их оставался неизменным — и неизменяемым.
Принцип Богоизбранничества через первородство не смог быть нарушен даже тогда, когда сын Павла I, Александр, согласившись на насильственное устранение своего отца, совершил страшное клятвопреступление, вовлекшее его в грех, пусть даже невольный, отцеубийства и цареубийства. Его право на престол осталось неоспоримым. О его личном покаянии мы можем только гадать, заметим, однако и запомним, что Бог потомства ему не дал.
Уже в начале ХХ столетия принцип Основных Законов подвергся испытанию, когда Великий Князь Кирилл Владимирович вопреки воли Государя женился на разведенной принцессе, которая первым браком была замужем была за братом Государыни Александры Феодоровны. Император Николай II сначала лишил Кирилла Владимировича и его потомство права наследия престола, однако же, вскоре — речь об этом пойдет позже — восстановил Кирилла Владимировича во всех его правах. Из письма Государя к Императрице-Матери Марии Феодоровне видно, что он сам чувствовал неправильность своего первоначального решения и, что с окончательным решением у него "гора с плеч спала" (А. Закатов "Император Кирилл I в февральские дни" Москва, 1994).
Это окончательное решение Государя Николая II имело еще и то значение, что в корне отрицало всякое право земных властей, (даже власти Императора!) распоряжаться порядком престолонаследия. Написанное юридическим языком, оно опять же имело духовное значение.
Заметим еще, что Основные Законы предписывают строгий порядок на все случаи, включая переход наследия по женской линии и даже продолжение династии через иностранную династию, при непременном условии, что иностранный принц, наиболее близкий потомок Романовых, примет Св. Православие вместе со своим наследником. Эти же законы не допускают никаких корректировок, основанных на симпатиях либо любых иных соображениях.
Из всего вышесказанного можно сделать несколько важных выводов и заключений:
Первое: Россия поклялась быть монархией с потомком Михаила Феодоровича на престоле.
Второе: Россия не может иметь иного монарха, кроме того, которого дает ей Бог через первородство.
Третье: Никакая земная власть не вправе вносить свои "поправки" в порядок престолонаследия.
Четвертое: Любые попытки вносит такие "поправки" оказываются ничем иным, как противлением воле Божией.
Это даже страшно писать, но уйти от этого невозможно. Вот теперь, с этой точки зрения и следует рассматривать второй вопрос: "кто?".

2.
В наши дни, когда вопросом о престолонаследии заинтересовались широкие круги, а возникшая по этому поводу полемика приобретает нередко страстные формы, переходя подчас к недопустимым выпадам, необходимо постараться разобраться в этом вопросе с предельной степенью объективности, опираясь на установленные факты и положения Основных Законов, строго различая их от различных частных мнений, на которые каждый имеет право, но которые ни в коем случае не являются ни заменой Основных Законов, ни дополнением к ним, ни к государственным актам, имеющим силу закона.
Итак, в марте 1917 г. Император Николай II, окруженный трусостью, изменой и обманом, отрекся от престола за себя и за сына, Наследника Алексея, передав престол своему брату Михаилу Александровичу, но и он решил принять престол только с одобрения Учредительного Собрания. Основные Законы вообще не предусматривают отречения царствующего Императора, а тем более и за законного наследника. Тем не менее этот исторический факт совершился. Совершился и факт "полуотречения" (иначе не назовешь) Михаила Александровича. Престол остался незанятым, но принадлежал он тому, кого Николай II именовал Михаилом II-м. Пока он был жив и не отрекся, никто не мог претендовать на Российский Престол. Поэтому подписка всех великих князей в том, что они отказываются от Престола, была не только естественна, но и законна: в то время любая попытка заявить о своих правах на Престол являлась бы попыткой узурпации Престола у Михаила II. Попутно отметим, что отказывались они от Престола, но не от прав на Престол. Поэтому в случае полного опустения Престола их права сохранялись, и их подписка становилась недействительной. Весьма вероятно — и даже предельно вероятно, что деятели февральского переворота в этой подписке усматривали полное отречение от прав, но самый текст подписки этого не подтверждает. Приведем его полностью:
"Относительно прав наших, в частности и моего на престолонаследие я, горячо любя свою Родину, всецело присоединяюсь к тем мыслям, которые выражены в акте отказа Великого Князя Михаила Александровича. Что касается до земель удельных, то по моему искреннему убеждению, единственным последствием этого означенного акта эти земли должны стать общим достоянием государства".
(Биржевые ведомости N 16134 от 14 марта 1917 г. — Цитирую по ранее упомянутому труду А. Закатова).
Эта подписка выражает солидарность Великих князей с Михаилом Александровичем. Стоит обратить внимание на то, что слов "отрекаюсь" или "отказываюсь" в ней просто нет.
Как известно, в 1922 г. Великий Князь Кирилл Владимирович принял звание Блюстителя Престола, а в 1924 г., убедившись в том, что надежд на спасение Алексея Николаевича или Михаила Александровича не было никаких, он принял титул Императора, став de jure Императором Кириллом I-м. С этим шагом Кирилла Владимировича не все были согласны, и с этого времени начинается полемика о престолонаследии.
В то время за границей находилась еще Вдовствующая Императрица, вдова Императора Александра III Мария Феодоровна. В течение царствования Александра III и Николая II она государственными делами не занималась и не являлась авторитетом по государственному праву, но имела несомненный (и немалый) моральный авторитет. Поэтому неудивительно, что Кирилл Владимирович обратился к ней с письмом, в котором он просил у нее моральной поддержки и клятвенно обещал отказаться от своего манифеста в случае, если бы либо Алексей Николаевич, либо Михаил Александрович оказались бы живыми.
Кирилл Владимирович просил у Марии Феодоровны только поддержки. Этой поддержки он не получил. Мария Феодоровна ответила письмом на адрес великого Князя Николая Николаевича, в котором следует отметить три момента:
1. "преждевременность" манифеста Кирилла Владимировича, поскольку она еще не верила в гибель своих детей и внуков,
2. ссылку на Основные Законы, и 
3. ссылку на авторитет Церкви "совместно с русским народом".
Последний пункт до некоторой степени повторяет формулу "полуотречения" Михаила Александровича и, по-видимому, предполагает некое "избрание", что полностью противоречит второму пункту, так как именно Основные Законы требуют строгого соблюдения порядка престолонаследия, "чтобы не было ни малейшего сомнения", кому именно предстоит занять Престол. Поэтому "выборы" царя были бы грубым нарушением законности.
Отметим попутно, что никаких иных возражений против манифеста Кирилла Владимировича она не выдвигала.
Еще следует отметить, что хотя Кирилл Владимирович обратился к Марии Феодоровне с частным, личным письмом, ответ, посланный на третье имя, был предан гласности Великим Князем Николаем Николаевичем. Мария Феодоровна ссылалась на Основные Законы, однако Николай Николаевич их не упоминает, зато говорит о необходимости решить "на русской земле", какой строй должен быть в России. (См. Приложение 4) В этом можно усмотреть не только отказ от Основных Законов (которым он присягал), но уже и отказ от Соборной клятвы, о которой упоминалось в первой части нашего труда.
Разберемся в приведенных трех пунктах. По пункту первому надежды Марии Феодоровны были явно напрасны (появление "спасшихся дочерей" не играло никакой роли, поскольку в Зарубежье имелось немало лиц, имевших право на престол по мужской линии).
По второму пункту против Кирилла Владимировича были выдвинуты возражения следующего порядка:
1. он не мог иметь права на Престол по своему рождению,
2. он был лишен права на Престол Императором Николаем II,
3. он отказался от Престола в революцию и 
4. он запятнал себя изменой присяге в дни февраля.
О последнем пункте речь пойдет позже, поскольку этот вопрос к Основным Законам не относится. Относительно пункта 3 уже говорилось, что подписка всех Великих князей в том, что они "отказываются" от полузанятого Престола, была не только естественной, но и вполне законной: Престол тогда принадлежал Михаилу Александровичу, но с его смертью он освободился и данная всеми Великими князьями подписка утеряла свою силу.
Что же касается пунктов 1 и 2, то в них уже заключается взаимное противоречие: либо Кирилл Владимирович не имел права престолонаследия по своему рождению, либо он был лишен этого права Николаем II; — нельзя лишить человека права, которого он не имеет. Однако все же стоит разобрать эти два пункта.
Делается утверждение, что Великий князь Владимир Александрович потерял право на престол в силу статьи 185 Основных Законов и своего брака с Марией Павловной, в момент брака не бывшей Православной. Упускается из виду, что эта статья относится непосредственно к Императорской Фамилии, а на остальную династию распространяется статья 184, допускающая брак с инославными и даже иноверными особами "по соизволению царствующего Императора". Этот вопрос детально рассмотрен А. Закатовым, а также и Хораном (Brian Purcell Horan, New York 1997) в его ответе на чью-то анонимную статью на интернете, оспаривающую права "Кирилловичей". (Хоран, Juris Doctor, заинтересовался вопросом русского престолонаследия в бытность свою юрисконсультом американского посольства во Франции и изучил этот вопрос тщательно. К его труду мы еще вернемся). Для нас важно то, что вскоре после своего вступления на престол, вслед за гнусным убийством Александра II, Александр III издал манифест, в котором в случае своей смерти указывал на Владимира Александровича как на регента, вплоть до совершеннолетия Наследника-Цесаревича, опираясь на статью 45 Основных Законов, которая гласит:
"45. Когда нет отца и матери, то правительство и опека принадлежат ближнему к наследию Престола из совершеннолетних обоего пола родственников молодого Императора".
Этот манифест, имеющий силу закона, однозначно указывает на Владимира Александровича как "ближнего к наследию". В то время Владимир Александрович был уже женат, а сыну его Кириллу было 5 лет. Можно еще указать, что в случае гибели всей Царской Семьи — а такие покушения предпринимались — Престол перешел бы в род Владимировичей. Ссылки на статью 185 поэтому являются явно несостоятельными.
Более важным является вопрос о лишении Кирилла Владимировича прав на престолонаследие. Действительно, спасшийся почти чудом после гибели броненосца "Петропавловск" возле Порт-Артура в 1904 г. Великий Князь Кирилл Владимирович в сентябре 1905 г. в Православном храме города Тегернзе, в Баварии, женился на Принцессе Виктории-Мелите, бывшей до того замужем за Герцогом Эрнестом Гессен-Дармштадтским, братом Императрицы Александры Феодоровны. Тут возникло сразу несколько затруднений: не было заранее испрошено согласие царствующего Монарха, чего требовали Основные Законы; к этому прибавилась и личная обида Императрицы за своего брата, а также возмущение Императора Николая II тем, что Законы были снова нарушены, как они уже ранее были нарушены двумя Великими князьями, женившимися морганатическим браком. Позже и брат самого Государя женился морганатическим браком на трижды разведенной. Государыня требовала самых строгих мер к Кириллу Владимировичу, вплоть до лишения его великокняжеского достоинства. Действительно, первая резолюция по этому поводу гласила:
"Признать брак Великого Князя Кирилла Владимировича Я не могу. Великий Князь и могущее произойти от него потомство лишаются прав на престолонаследие(…) В случае рождения от него детей дарую сим последним фамилию князей Кирилловских…"
Однако созванное для обсуждения этого вопроса Особое Совещание, в составе: П.А. Столыпин (председатель совета министров), барон В. Фредерикс, А. Извольский (министр иностранных дел) и И. Щегловитов (министр юстиции) в самой категорической форме с этим не согласились, направив Императору документ, подписанный всеми членами Совещания, в котором говорилось:
"Устранение Верховной Властью хотя бы и преслушного воле монаршей члена Им(ператорской) Фамилии, без его на то согласия, от прав на престолонаследие должно поколебать незыблемость коренного закона Империи о порядке наследия Престола. Всякое же прикосновение к твердости этого закона, являющегося основой наследственной монархии, может в будущем явиться причиной глубоких народных волнений, привести к раздорам в Императорском доме и подорвать крепость и силу династического начала".
И этот документ был утвержден Императором Николаем II, (вопреки, надо полагать, протестам Императрицы).
Этот утвержденный Государем документ, в отличие от прежней резолюции, имеет силу закона — и любые частные мнения по этому поводу остаются частными мнениями, не имеющими никакой силы или значения. С законом можно не соглашаться, но никакое частное мнение его не может упразднить ни при каких обстоятельствах. Несоблюдение же закона является его преступлением. К этому документу мы еще вернемся. О духовном значении этого документа уже говорилось в первой части нашего труда.
Когда же у Великого Князя Кирилла Владимировича родилась дочь Мария, то Именным Указом от 15 июля 1905 г. Император повелел:
"Супругу его Императорского Высочества Великого Князя Кирилла Владимировича именовать Великою Княгинею Викторию Федоровною, с титулом Императорского Высочества, а родившуюся от брака Великого Князя Кирилла Владимировича с Великою Княгинею Викторией Феодоровной дочь, нареченную во св. крещении Мариею, признавать Княжною Крови Императорской, с принадлежащим правнукам Императора титулом Высочества".
В скобках заметим, что в тот момент Великая Княгиня была еще лютеранкой. После этого Именного Указа уже не могло быть никакой речи о "князьях Кирилловских". Кирилл Владимирович и его потомство вошли в строгий и стройный порядок престолонаследия.
На этом следует поставить точку. В дополнение можно еще указать на то, что до самой революции в Придворном Календаре (это документ информационного характера, отражающий положение при Дворе) порядок престолонаследия указывался следующим образом (по Придворному Календарю на 1917 г.):
Наследник-Цесаревич Алексей Николаевич
Великий Князь Михаил Александрович
Великий Князь Кирилл Владимирович
Великий Князь Борис Владимирович
Великий Князь Андрей Владимирович
Великий Князь Павел Александрович
Великий Князь Димитрий Павлович
Великий Князь Николай Константинович
Великий Князь Иоанн Константинович
Князь Всеволод Иоаннович
Князь Гавриил Константинович
Князь Константин Константинович
Князь Игорь Константинович
Князь Георгий Константинович
Великий Князь Димитрий Константинович
Великий Князь Николай Николаевич
Великий Князь Петр Николаевич
Князь Роман Петрович
Великий Князь Николай Михайлович
Великий Князь Михаил Михайлович
Великий Князь Георгий Михайлович
Великий Князь Александр Михайлович
Князь Андрей Александрович
Князь Ростислав Александрович
Князь Василий Александрович
Великий Князь Сергей Михайлович
Тут следует обратить внимание на то, что за отцом всегда следуют его сыновья в порядке старшинства; после смерти отца его сыновья сохраняют свое место. Этим объясняется то, что, как видно выше, во многих случаях князья императорской крови стояли выше Великих князей.
Основные Законы предписывают:
"53. По кончине Императора, Наследник Его вступает на Престол силою самого закона о наследии, присвояющего ему сие право. Вступление на Престол Императора считается со дня кончины Его Предшественника".
Поэтому, в согласии с Основными Законами Великий Князь Владимир Кириллович имел абсолютное право и даже долг занять пустующий Престол после мученической смерти святых братьев Николая и Михаила и святого отрока Царевича Алексея. Так он и поступил.
Третий пункт, упомянутый Императрицей Марией Феодоровной, касается Церкви. В те годы Русская Православная Церковь в России подверглась чудовищным гонениям, по сравнению с которыми даже гонения первых веков христианства бледнеют. Патриарх Тихон и его местоблюстители были в тюрьмах и ссылках. Вся Русская Церковь не имела возможности что-либо предпринять. За рубежом, однако, находилась и другая, меньшая, но все же значительная часть Русской Церкви, имевшая полную возможность сказать свое слово по вопросу о престолонаследии. Но в то время и эта часть Русской Церкви не была единой, будучи раздираемой расколами и разделениями. Однако ее Первоиерарх Митрополит Антоний (Храповицкий), а с ним и многие другие иерархи посчитали манифест Кирилла Владимировича вполне законным, а его самого именно Императором Кириллом I.
В истории Церкви монастыри всегда являлись как бы совестью земной Церкви; поэтому необходимо отметить обращение настоятелей 15-ти русских обителей на Святой Горе Афон к предстоящему Архиерейскому собору в 1926 г., с прошением о поминовении за Богослужением Государя Кирилла Владимировича как Императора.
Признали его и Великие Князья, за исключением Николая Николаевича и Петра Николаевича. Отказались признать генерал барон Врангель — скорее всего под влиянием Николая Николаевича, который для зарубежных военных организаций продолжал оставаться большим авторитетом как бывший Верховный Главнокомандующий русской Армией — и ряд организаций. Однако морские организации признали Кирилла Владимировича Императором. С точки зрения Закона, любые непризнания не могут иметь значения, являясь, по существу, нарушением Закона.
Одновременно с изданием манифеста Император Кирилл возвел своего сына, Владимира Кирилловича, до того Князя Крови Императорской, в достоинство Наследника-Цесаревича и Великого Князя. Поэтому странно читать заявления, что, мол, титул Великого Князя был присвоен Владимиру Кирилловичу Римским Папой, "вопреки Основным Законам". Получается, что это достоинство, которого Римский Папа не имел права никому присваивать, было присвоено им лицу, имевшему это достоинство уже с 1924 г., именно на основании Основных Законов. Такого рода заявления являются явной дезинформацией.
В зарубежье нередко приходится читать, что, мол, Владимир Кириллович "не имеет никаких прав" или "в сущности не имеет никаких прав" на Престол. Большинство этих мнений опираются на уже рассмотренные выше доводы. К ним еще прибавляется, что он всего лишь "князь" и что его мать не была Православной.
Вспомним, что при рождении первого ребенка Кирилла Владимировича, Марии Кирилловны, Именным Указом новорожденной было присвоено звание "Высочества" и "Княжны Крови Императорской как правнучке Императора", в данном случае Александра II. Этим Указом она, а следовательно и все ее последующие братья и сестры вводились, как было сказано выше, в стройную и строгую систему династического порядка без каких-либо ограничений.
Владимир Кириллович родился уже после февральского переворота, при "полузанятом" Престоле, когда уже никакие именные указы не могли издаваться. Но на него автоматически распространялся вышеприведенный Указ, в силу которого он от рождения становился "Высочеством" и "Князем Крови Императорской". Одновременно в силу порядка о престолонаследии, по которому за каждым отцом (при условии равнородного брака) следуют его сыновья в порядке старшинства, Владимир Кириллович занял место непосредственно после Кирилла Владимировича, впереди всех остальных Великих князей. После рождения сына Великая Княгиня Виктория Феодоровна приняла Православие, поэтому было соблюдено требование Основных Законов, чтобы возможный — тогда еще только "возможный" — Наследник воспитывался в Православной семье.
Когда же Великий Князь Кирилл Владимирович принял титул Императора, принадлежавший ему в силу Основных Законов, то естественно, что его старший сын становился "Его Императорским Высочеством, Наследником-Цесаревичем Великим Князем", в силу тех же Основных Законов. Любые частные мнения по этому вопросу основываются в лучшем случае на вольном толковании этих Законов и не имеют никакой юридической силы.
Те, кто оспаривают целесообразность принятия Кириллом Владимировичем Императорского титула, избегают упоминать и о том, что его старший сын следовал за ним в порядке престолонаследия.


На снимках: Великая Княгиня Мария Владимировна с кавалерами ордена Святителя Николая; Великий князь Кирилл Владимирович, 1906 г.

Окончание см.

26.03.2004
4012
Понравилось? Поделитесь с другими:
См. также:
1
2
3 комментария

Оставьте ваш вопрос или комментарий:

Ваше имя: Ваш e-mail:
Содержание:
Жирный
Цитата
: )
Введите код:

Закрыть






Православный
интернет-магазин



Подписка на рассылку:



Вход для подписчиков на электронную версию

Введите пароль:
Пожертвование на портал Православной газеты "Благовест":

Вы можете пожертвовать:

Другую сумму


Яндекс.Метрика © 1999—2024 Портал Православной газеты «Благовест», Наши авторы

Использование материалов сайта возможно только с письменного разрешения редакции.
По вопросам публикации своих материалов, сотрудничества и рекламы пишите по адресу blago91@mail.ru