«Убеждена, что в скором времени раскол будет преодолен...»

Заявление Главы Российского Императорского Дома Ее Императорского Высочества Государыни Великой Княгини Марии Владимировны о IV Всезарубежном Соборе в Сан-Франциско.

Собор показал готовность к восстановлению церковного единства, что является положительным фактом. Убеждена, что в скором времени раскол, вызванный трагическими событиями ХХ века, будет преодолен.
В свое время, когда Церковь на Родине подвергалась жестоким гонениям богоборческого коммунистического режима и оказалась лишенной даже видимости свободы, существование Русской Зарубежной Церкви было не только оправданно, но и необходимо. Однако Зарубежная Церковь не отделяла себя от Церкви-Матери, всегда считалась лишь ее свободной частью, на которую Господь возложил миссию хранить традиции Русского Православия и свидетельствовать об истинном положении Церкви в СССР. После того как коммунистический режим пал, а Православная Церковь на Родине освободилась от гнета, исчезли прежние основания для отдельного существования Русской Зарубежной Церкви. В 1990-е годы воссоединению мешали личные интересы и фанатизм ряда эмигрантских иерархов. Ныне ситуация изменяется в лучшую сторону. Надеюсь, что Евхаристическое общение и каноническое единство под омофором Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II будут восстановлены в ближайшее время, при  сохранении самоуправления зарубежной части единой Русской Православной Церкви.
 Российский Императорский Дом в течение всего периода пребывания в изгнании стремился к уврачеванию церковных расколов. Последним публичным обращением моего деда Императора Кирилла Владимировича было послание II Всезарубежному Собору 1938 года с призывом ликвидировать разделения хотя бы в эмиграции. К сожалению, тогда этого добиться так и не удалось.
С Архиерейским Синодом Зарубежной Церкви у Нашей Семьи были особенно хорошие отношения, ибо из всех юрисдикций только она до определенного времени исповедовала в нерушимости Православное учение о царской власти и легитимный принцип. Приходы Московского Патриархата не могли себе позволить подобного по вполне понятным причинам, а Митрополит Евлогий, лично декларируя монархические убеждения и находясь в постоянном общении с нами, избегал формулирования определенной позиции по вопросу о монархии, считая этот вопрос чисто политическим.
Уже I Всезарубежный Собор в Сремских Карловцах в 1921 году призвал к верности Дому Романовых, справедливо утверждая, что клятва 1613 года сохраняет всю свою духовную значимость. Основатель Зарубежной Церкви блаженнейший Митрополит Антоний после сравнительно непродолжительного периода колебаний в легитимизме твердо встал на путь верноподданнического служения и в 1929 году обнародовал воззвание, призывающее к объединению всех русских людей вокруг моего деда Императора Кирилла Владимировича. II Всезарубежный Собор почтительно ответил деду на его Обращение, а Архиерейский Собор 1939 года в особой Грамоте приветствовал моего отца Великого Князя Владимира Кирилловича в качестве нового Главы Российского Императорского Дома. Митрополиты Антоний, Анастасий и Филарет, Святители Иоанн Шанхайский и Феофан Полтавский, Архиепископ Никон Вашингтонский и большинство других выдающихся иерархов Зарубежной Церкви были молитвенниками, духовными наставниками и преданными помощниками моих деда и отца. Ситуация изменилась при Митрополите Виталии, который по непонятной причине относился к Нашему Дому недоброжелательно. Сперва четвертый первоиерарх Зарубежной Церкви все-таки сохранял внешние приличия, но после того, как мой отец в 1991 году посетил Россию и встретился со Святейшим Патриархом Алексием II, проявил открытую враждебность. Дошло до того, что когда отец скончался в Майами в 1992 году, духовенство Зарубежной Церкви отказалось совершить над ним чин положения во гроб. Это был поистине антихристианский и безчеловечный поступок, продиктованный крайней нетерпимостью и злобой. Горечь от этого навсегда останется в наших сердцах. Но мы ни в коей мере не перенесли какого-либо отрицательного чувства на пастырей и чад Зарубежной Церкви, среди которых большинство не поддерживает таких крайностей и есть много верных Нашему Дому людей, с которыми мы поддерживаем связи по всему миру.
Российский Императорский Дом по определению не мог и не может относиться к какой-то из юрисдикций. Мы — чада единой Русской Православной Церкви. Расколы ХХ века — это болезнь, но болезнь излечимая. Одной из главнейших моих задач является способствование по мере сил исцелению ран, нанесенных Церкви новой смутой.
Подозрения в нецерковном характере предпосылок к воссоединению Зарубежной Церкви с Матерью-Церковью на Родине я считаю глубоко несправедливыми. Даже если субъективно кто-то и ставит перед собой в данном деле политические, имущественные и прочие материалистические цели, все это — ничто по сравнению с величием главного: восстанавливается Евхаристическое и молитвенное общение Православных людей. Добро всегда в конечном итоге сильнее зла. В истории человечества очень часто Господь устраивает так, что даже руками гонителей помимо их воли утверждается Вера и Истина. Бывает и так, что люди, вначале враждебные Церкви или просто видящие в Ней инструмент для решения корыстных задач, впоследствии преображаются духовно. Ведь даже несколько человек из числа распинателей Спасителя стали затем Христианскими мучениками, и ненавистник Христиан Савл превратился в Первоверховного Апостола Павла...
Для Русской Зарубежной Церкви воссоединение с Церковью на Родине — это единственный путь. В противном случае она неизбежно окончательно утратит свою русскость, а отсутствие канонических оснований для самостоятельного бытия приведет ее к вырождению и исчезновению. Дай Бог, чтобы этого не случилось, чтобы победу одержали Христианские мудрость, взаимопонимание и, самое главное, любовь.

02.06.2006