‣ Меню 🔍 Разделы
Вход для подписчиков на электронную версию
Введите пароль:

Продолжается Интернет-подписка
на наши издания.

Подпишитесь на Благовест и Лампаду не выходя из дома.

Православный
интернет-магазин





Подписка на рассылку:

Наша библиотека

«Блаженная схимонахиня Мария», Антон Жоголев

«Новые мученики и исповедники Самарского края», Антон Жоголев

«Дымка» (сказочная повесть), Ольга Ларькина

«Всенощная», Наталия Самуилова

Исповедник Православия. Жизнь и труды иеромонаха Никиты (Сапожникова)

Капельки вечности

Записки редактора.


Тест для Михалкова

Недавно к нам в Самару приезжал Никита Сергеевич Михалков. Представлять его, я думаю, не нужно. Это он представлял книгу своего друга, философа Тростникова, посвященную Основам Православной культуры. В актовом зале Самарской семинарии собралась самая разная публика. Встречались люди известные, заслуженные — и рядом совсем простые: учителя, студенты, семинаристы. Такое случается теперь уже только на Православных «тусовках», где селекция на богатых и бедных, vip-персон и «толпу» еще не достигла той абсолютной непромокаемости, как в миру. В куче обожателей Никиты Сергеевича я заметил знакомую «дурочку». Конечно, так называю ее я только условно. На самом деле никакая она не дурочка, просто немного странная девушка лет двадцати пяти. Прихожанка одного из окраинных храмов, добрая, верующая, «болящая», только не на голову — у нее что-то с рукой. И совершенно безвредная. Допускаю, что с набором этих качеств она поумнее многих из нас. Пусть простит меня она за такой эпитет. Что она делала возле трибуны с Михалковым, я ума не приложу. Как оказалась здесь — тоже. Ее отпихивали журналисты (мешает съемке), отводили в сторону люди ответственные (места в первых рядах заняты), на нее искоса поглядывали священники (как она тут очутилась?), но она все равно оказывалась всех впереди. И с обожанием смотрела на несколько постаревшего, но от этого только выигравшего режиссера и актера. «Мохнатый шмель на душистый хмель…», одним словом.
Михалков произвел хорошее впечатление. И все же не хватало какой-то точки над «i», какой-то уточняющей детали, чтобы понять: всерьез ли он о вере, или это так только: «слова, слова, слова…» И эта точка была-таки поставлена. Самара город особый: здесь все как на ладони. После долгих и ярких выступлений столичные журналисты увели Никиту Сергеевича наверх, в Епархиальный музей (они специально для этого прилетели следом за ним в Самару, чтобы была возможность записать передачу, — в таком взвинченном ритме живет режиссер, что за ним очень трудно угнаться). Не пустили на запись почти никого, у входа появился охранник. А мы, то есть все те, кто имел какие-то свои вопросы к известному режиссеру или просто хотел его увидеть, что-то ему передать, остались возле закрытой двери. Стали мы ждать, когда кончится запись, а она все никак не заканчивалась. Вскоре к нам подошла и «дурочка». Приблизилась ко мне и говорит: «Отец Д. меня сюда, наверх, не пускал, а мне ведь так нужно…». Я насторожился. Блистательный Михалков как-то не слишком представлялся в ее обществе. А девушка продолжила: «Ведь я не с пустыми руками пришла. Вот у меня есть… (достала дешевенький любительский фотоаппарат-«мыльницу»). Хочу с Михалковым сфотографироваться. Он мой любимый актер на всю жизнь! Всем у нас в поселке пообещала, что с ним сфотографируюсь, они никто мне не верят, а я привезу». Я внутренне содрогнулся: какое же ждет ее, бедную, разочарование! Правильно не пускал ее сюда отец Д.! Внизу уже начался банкет, и начальство нервно поглядывало на часы, ожидая виновника торжества. Здесь у двери застыл охранник. Визит Михалкова расписан буквально по минутам. Через два часа уже его ждет самолет… А тут эта дурочка… под ногами вертится.
Но она ждала и надеялась, не уходила. Хотя на нее косо поглядывали охранники, да и другие ожидающие как-то неловко чувствовали (как было заметно) себя в ее присутствии. Но вот дверь наконец-то открылась. Вышел в окружении охранников и журналистов сам блистательный Михалков. И быстрой походкой (умеют же быстро ходить эти знаменитости!) направился в банкетный зал. «Вас уже давно ждут!» — только и успел сказать ему посланный от Владыки отец В. Но тут вдруг вмешалась дурочка. Тихо встала на пути Михалкова и свиты, протягивая ему навстречу свой жалкий фотоаппарат. Лицо у нее было до того просящее, до того восторженное и до того наивное, что даже охранники не посмели ее подвинуть. Замешкались на мгновение. И этого мгновения как раз хватило для чуда. «Что вам нужно?» — ласково спросил у нее Михалков. «Хочу с вами сфотографироваться. Только с вами одним! Больше никого не надо!» — она покосилась на свиту. «Что же. Это можно!» — сказал режиссер, взял у девушки «мыльницу» и протянул ее кому-то из свиты: «Щелкни». Потом отечески приобнял нисколько не сконфуженную девушку и улыбнулся в кадр своей лучезарной актерской улыбкой. Улыбкой гениального пройдохи-сыщика («Тайный советник»), начинающего «нового русского» («Вокзал для двоих»), наивного юноши-мечтателя («Я иду, шагаю по Москве») — все свои роли за сорок с лишним лет собрал в этой своей неподражаемой улыбке. Щелчок. Вспышка. Кадр. Все напряглись, как на старте, готовые двинуться, помчаться куда-то… Ведь ждут же, давно уже ждут Михалкова едва ли не первые люди губернии… А он как ни в чем не бывало просит сделать еще один дубль! Режиссер, однако… «Вдруг она моргнула», — оправдывается перед свитой. И снова улыбается в «мыльницу». Снова щелчок, а теперь вот — поехали. Девушка осталась, ошеломленная, возле двери, а Михалкова едва не понесли на банкет. Но мгновенье-то, вот оно, остановлено в этой самой «мыльнице». Что скажут теперь в поселке!
Знаете, я не очень люблю хвалить Михалкова. Но думаю, что это был лучший кадр в его жизни

Не запачкав рук…

У одного близко знакомого мне пожилого человека умерла 90-летняя мать. Пришел срок. Отпели, повезли на кладбище. И было бы все как всегда, если бы не вмешалась интеллигентная женщина. Ее, собственно, и на похороны-то не звал никто. Но раз пришла — никто и не удивился этому, конечно. Я эту женщину знаю давно и близко. Добрая, отзывчивая, верующая. Преподает, несмотря на уже давно пенсионный возраст, в одном из наших вузов. И «на заслуженный отдых» не собирается. Когда священник однажды сказал ей: «Хватит! Отработала свое. Начинай молиться», — она даже не поняла, о чем речь. Нередко в разговоре она произносит с апломбом: «Думающие люди голосуют за того-то», или: «Думающие люди читают того-то» (смотрят, вяжут, покупают, поют, шьют). Так вот, она приехала уже на кладбище, когда гроб собирались опускать в могилу. Опоздай она минут на пять-семь, и ничего бы не было, никакой истории. Но она все же успела. И когда гроб опустили, когда начали было кидать первые комья мерзлой глинистой земли в разверстый зев могилы — тут-то она и вмешалась. Оказалось, она уже все предусмотрела. И зачем пачкать руки этой грязной могильной землей? Есть же выход! Она привезла с собой с полтора десятка пар гигиенических медицинских перчаток. Чтобы люди не запачкали своих ладошек. И раздала их всем, включая даже могильщиков (мало изменившихся еще со времен Шекспира). Все послушно надели перчатки и стали кидать землю в могилу. Но случилось так, что у одного «провожающего» вместе с комом земли перчатка соскочила с руки и упала на дно могилы. Перчатку решили не доставать и зарыли ее вместе с гробом. Это видели многие. А сыну покойницы сообщили об этом уже после похорон. И как же переживал он! Потерял сон, покой, ему даже снилась эта «фридина» перчатка… Сколько его ни убеждали, что все это не главное, пустяки, что покойнице от этой перчатки не жарко и не холодно, он только махал рукой, растирал слезы и шептал: «Она же мать!». Но не раскапывать ведь могилу из-за какой-то перчатки! Естественно, за глаза он ругал ту интеллигентную женщину, искренне хотевшую как лучше, позаботившуюся о чистоте рук… Потом он пошел к священнику, покаялся, получил совет, раздал милостыню и постепенно начал успокаиваться. А потом и мама ему приснилась улыбающаяся. Значит, милостыня подействовала… Значит, не сердится на него! Но еще долго эта боль напоминала себе.
А преподавательница так и не узнала обо всем этом. Сколько я ни просил своих знакомых, пострадавших от чистоплюйства, позвонить ей и во избежание подобных ошибок рассказать о последствиях ее поступка, они так и не решились. Не захотели огорчать, ведь она не нарочно. Пусть живет себе спокойно, не запачкав рук.

Антон Жоголев
20.02.2009
843
Понравилось? Поделитесь с другими:
См. также:
1
2
2 комментария

Оставьте ваш вопрос или комментарий:

Ваше имя: Ваш e-mail:
Содержание:
Жирный
Цитата
: )
Введите код:

Закрыть






Православный
интернет-магазин



Подписка на рассылку:



Вход для подписчиков на электронную версию

Введите пароль:
Пожертвование на портал Православной газеты "Благовест":

Вы можете пожертвовать:

Другую сумму


Яндекс.Метрика © 1999—2024 Портал Православной газеты «Благовест», Наши авторы

Использование материалов сайта возможно только с письменного разрешения редакции.
По вопросам публикации своих материалов, сотрудничества и рекламы пишите по адресу blago91@mail.ru