‣ Меню 🔍 Разделы
Вход для подписчиков на электронную версию
Введите пароль:

Продолжается Интернет-подписка
на наши издания.

Подпишитесь на Благовест и Лампаду не выходя из дома.

Православный
интернет-магазин





Подписка на рассылку:

Наша библиотека

«Блаженная схимонахиня Мария», Антон Жоголев

«Новые мученики и исповедники Самарского края», Антон Жоголев

«Дымка» (сказочная повесть), Ольга Ларькина

«Всенощная», Наталия Самуилова

Исповедник Православия. Жизнь и труды иеромонаха Никиты (Сапожникова)

Священники Фомичевы

Многие самарские прихожане со стажем помнят двух замечательных священников Фомичевых, протоиереев Иоанна и Николая.


Многие самарские прихожане со стажем помнят двух замечательных священников Фомичевых, протоиереев Иоанна и Николая, отца и сына. Это были настоящие пастыри Христова стада, встречи с которыми запоминаются на всю жизнь. До сих пор в поминальных записочках нередко стоят рядом эти дорогие многим Православным самарцам имена. Мы постарались хотя бы немного рассказать о священническом роде Фомичевых. Ибо их имена не должны быть забыты теми, кто дорожит преемственностью поколений в духовной жизни. Ведь без преемственности труднее научиться настоящей жизни во Христе.

«Он научил нас молиться…»

Евгения Ивановна Фомичева, 1924 года рождения, дочь священника Иоанна Фомичева.
— Мой отец протоиерей Иоанн Григорьевич Фомичев родился 18 апреля 1892 года. Папа был талантливый художник, скульптор. И сначала он не собирался становиться священником. Но когда он заболел очень тяжелой болезнью — головным тифом, он дал обет Богу: если выздоровеет, то станет священником. Он вскоре исцелился и принял сан. У отца Иоанна было девять детей, но выросли только четверо. Мы, три сестры: Мария, Вера, я и наш брат Николай, который стал священником. Мы жили в Башкирии, в Довлеканове. Когда отца Иоанна в 1932 году арестовали, то должны были, как и всех священников, держать его в тюрьме. Но папу выручил талант художника. Его направили в Уфу, где в то время строился драмтеатр, и с 1932 по 1937 год он на стройке театра был главным художником и скульптором, отвечал за оформление театра.
Комсомолкой я никогда не была. Пионеркой, видимо, тоже не была — на всех фотографиях у других детей галстуки, а на мне бантик… И в советские годы я всегда ходила без страха в церковь. Работала инженером-сантехником сначала в облпроекте, потом в гражданпроекте. Папа был настоятелем Петропавловской церкви. И мы с папой жили на квартире одной его хорошей знакомой, верующей, — чтобы ему было ближе ходить в храм. А мама с другими детьми жила на Безымянке. Папа вечно снимал комнаты. Такая всегда у нас была нищета! Уже тогда мы знали, что отец проводит отчитки духовно болящих — исцеляет молитвой людей, одержимых злыми духами. Сама я не видела, как он это делает. Все это скрывалось, но мы все равно знали. Сейчас такое редко бывает, а раньше бывало чаще: стоит в церкви на службе женщина и вот как начинает кричать!.. И таких-то вот женщин он исцелял от одержимости. А какой он был молитвенник! И нам он оставил написанные советы (см. ниже), как правильно молиться. Учил нас Иисусовой молитве. Я заметила: если идешь зимой, когда скользко, и читаешь эту молитву — никогда не поскользнешься и не упадешь. Это и моя дочка тоже заметила. А как пойдешь без молитвы, можешь поскользнуться и ушибиться.
А как он молился за моего мужа! Александр Уколов пришел с фронта весь израненный. Я вышла замуж за него в 1952 году, а в 1956-м он умер от тяжелейшей болезни, саркомы. Он лежал в госпитале, туда никого не пускали. А папа мой туда к нему каким-то чудом проходил каждый день! Прямо там он его просвещал, учил вере. И несколько раз причащал его прямо в госпитале, на больничной койке. Тогда ведь это было категорически запрещено! Но он все же как-то сумел напутствовать умирающего. И когда мой муж умер, папа мне сказал: «Александра я просветил, он уверовал в Христа». Вскоре после того, как Саша умер, отец мне сказал: «Я сегодня стою на молитве, и вдруг слышу голос: «Александр устроен». Видно, эта тяжелая смерть от саркомы искупила его грехи. А отец успел наставить его в вере и перед смертью причастил Святых Христовых Таин.
Умер папа 13 апреля 1973 года. Умер он легко: есть попросил — пошли за едой на кухню, возвращаются, а он уже умер. Верующие ведь легче умирают, чем атеисты. Я папу во сне после его смерти не видела, а моя сестра видела его однажды во сне в таком чудесном райском саду, и он там был очень счастливый! Видимо, он стяжал благодать у Бога.
Теперь расскажу о брате Николае. Когда он подрос, не знал, какую профессию избрать. Папа ему советов не очень-то и давал. Не принуждал его идти по своему пути. Николай сам стал искать свой путь в жизни. Он вроде бы и не собирался сначала священником становиться. Получил среднее техническое образование, но поработает по специальности в одном месте и говорит: мне это не нравится. Устроится на другую работу — и опять ему это не по душе. Так постепенно он решил поступать в семинарию. Он окончил Саратовскую Духовную семинарию и принял сан священника.
Он с матушкой Марией Григорьевной вырастил четырех дочек, и все выучились, все удачно вышли замуж. Думаю, такое благополучие в их семьях по молитвам их отца. Протоиерей Николай был сильный молитвенник, как и папа. Что положено священнику, он все вычитывал. Его любили прихожане, к нему подойти всегда было можно, несмотря на его болезни. Смотришь на него: морщится, из-за давления голова болит, а подходят к нему люди, глядишь — он им улыбается. Всегда отвечал без спешки на все вопросы.
Отец Николай не любил свою городскую квартиру. А вот любил он свой бывший дом, где мансарда была. Оттуда его переселили на четвертый этаж многоэтажного дома. Ну, он на дачу все время ездил, там отдыхал.
Быстро умер и отец Николай, скоропостижно. Это случилось 25 октября 1993 года.
Похоронен протоиерей Николай Фомичев на старом городском кладбище в Самаре, на 6-й линии, где мой муж и папочка похоронены. Отец Николай упокоился почти рядом с ними, через две могилы.

«Он был такой удивительный дедушка!»

Иерей Максим Кокарев, клирик Петропавловской церкви г. Самары:
— Мой прадед Иоанн Фомичев был очень талантливым художником, окончил художественную школу, хотел пойти в жизни по этой стезе. Он был замечательный портретист, я видел его картины, наброски. Но отец его, священник Григорий, хотел, чтобы сын пошел по его стопам. Сын этому противился, но вот он тяжело заболел и дал обет Богу: если выздоровеет, то сделает как ему велит отец и станет священником. Все так и случилось. Но талант художника в нем не пропал. Только писал мой прадед уже не портреты, а иконы.

В Петропавловском храме города Самары, где он в 1950-е годы был настоятелем и где я сейчас служу, сохранились и почитаются прихожанами две иконы — Великомученицы Варвары и Почаевская икона Божией Матери. Эти иконы в середине 1950-х годов написал протоиерей Иоанн Фомичев («Благовест» уже писал о чудесных случаях от иконы Великомученицы Варвары из Петропавловского храма - ред.). Одно время батюшка Иоанн служил в Ташле. И в 80-х годах прошлого века, когда ташлинский святой источник еще только начали восстанавливать, в храме находились портреты, написанные моим прадедом. Отец Иоанн был знаком с Архиепископом Лукой (Войно-Ясенецким). Прихожане мне рассказывали, что он в середине 1950-х годов ездил к Святителю-хирургу в Крым. В ту пору никто из домашних не знал, зачем он туда ездил. Одна пожилая монахиня мне недавно рассказала, что она несколько раз возила его письма к подвижнику иеросхимонаху Кукше в Одессу. Сейчас и Святитель Лука, и преподобный Кукша уже прославлены Церковью в лике святых.
Родственники мне рассказывали такой случай. К отцу Иоанну однажды пришла домой женщина, а его в это время дома не оказалось. Ей предложили его подождать. И вот неожиданно она начала бесноваться. Оказалось, что в этот момент протоиерей Иоанн Фомичев подходил к перекрестку возле своего дома. И бес почувствовал его приближение — стал корчить одержимую… Женщина вдруг заговорила мужским голосом, басом: «Ой, идет, идет меня мучить…» Бабушка видела только один раз такой случай — женщина просто пришла не вовремя. Батюшка тщательно скрывал, что молится над одержимыми. Так стало известно, что он отчитками борется с бесами. Моя бабушка сама была свидетельницей такого случая. Но, конечно, массовых отчиток, как это принято сейчас, он никогда не проводил. Каждого одержимого отчитывал наедине.
Его сын, а мой дед протоиерей Николай Фомичев умер в 1993 году, когда мне было всего 13 лет. Но я сохранил самые теплые воспоминания о нем. Он и его матушка (моя бабушка) много занимались моим воспитанием, так как мама рано вышла на работу. У нас на улице Соколова были два дома за одним забором, на одной территории. Наш дом был деревянным, а дед с бабушкой жили в кирпичном доме, который отец Николай сам же своими руками и построил.
В юности он получил техническое образование. Очень хорошо разбирался в технике. Но по специальности работал недолго. Когда он окончил Саратовскую семинарию, ее сразу закрыли.
Это был такой удивительный дедушка! Мать ходила в Покровский собор и меня часто брала с собой на клирос. И я смотрел, как дедушка служит, общается с прихожанами. Свидетельствую: он был и дома, и в храме одним и тем же, одинаково добрым к людям. Он светился, его глаза источали доброту. А ведь бывает и так: с прихожанами стараются поприятнее быть, а дома ведут себя иначе… Но он таким не был. Он дома вел себя так же, как в храме. У дедушки не было «наигранной» доброты. Она была у него подлинная. У него было четыре дочери: старшая — Наталья, моя мама Елена, Галина (она живет сейчас в Тольятти, матушка протодиакона Иоанна Литвинко) и Ольга (она матушка протоиерея Александра Куликова, настоятеля Петропавловской церкви г. Самары). У него были все девочки и не было прямого наследника по мужской линии, а он так хотел, чтобы был сын, который пошел бы по его стопам, стал священником. Но у него теперь один зять протоиерей, другой — протодиакон, да еще я, внук, священник. Думаю, и еще будут его внуки священниками. Так что его желание все же исполнилось.
Мой отец, Сергей Валентинович Кокарев, много лет работал художественным редактором «Самарской газеты», сейчас он работает художником в газете «Волжская коммуна». Он известный художник-карикатурист. Сначала отец не хотел меня крестить. Дед сам крестил нас с братом втайне от него в подвале нашего дома на улице Соколова. Отец был в это время на работе. Но когда он пришел, конечно же, сразу почувствовал запах святого мира. Но только поворчал немного, что крестили нас без его ведома. А жизнь его постепенно очень сильно изменила. Сейчас мой отец из дома на работу уже не выходит без молитвы… Видимо, молитвы отца Николая, да и наши молитвы подействовали на него. Папины родители были коммунисты. И мой отец даже не решался говорить им сначала, что его невеста — дочь священника. Только уже перед самой свадьбой им об этом сказал. Сейчас они тоже изменили свое отношение к вере.
Дед нас с братом очень редко вводил в алтарь. За все время я помню всего два таких случая. Я помню, как однажды он вынимал частички, а я ему помогал читать записки-помянники. Думаю, он не брал нас с собой в алтарь сознательно, чтобы у нас не пропало благоговение перед этим святым местом.
Мой дед не мог жить без храма. Еще он был человеком необычайного трудолюбия. Он и нас к труду приучал: мы с детства на земле привыкли работать. На даче вставал он в четыре часа утра. Когда мы проснемся, видим, он спит. Но он к тому времени уже все полил, все вскопал и после этого прилег немного отдохнуть. У него в доме была своя комната, где он уединялся и подолгу молился. Бабушка нас туда старалась не пускать. В его комнате были только книги и иконы. В первое время он произносил только свои проповеди. Он не пользовался никакой литературой, кроме Священного Писания. И прихожане его проповеди очень любили. У него была печатная машинка, и он свои проповеди на ней сам печатал. Но до компетентных органов вскоре дошло, что его проповеди очень любимы прихожанами. Его вызвали на беседу и предложили показывать тексты проповедей перед тем, как их произнести в храме. Пришлось с этой цензурой согласиться. У меня сохранилось несколько отпечатанных на пишущей машинке текстов его проповедей с пометками оперативников. Некоторые предложения на листках подчеркнуты красной авторучкой. Видимо, в этих местах что-то не устраивало оперативников. Из-за этого пришлось моему деду отказаться от своих проповедей и чаще пользоваться теми проповедями, которые в те годы печатались в Журнале Московской Патриархии… Потом, конечно, в связи с перестройкой цензура исчезла, и он снова смог произносить свои проповеди.
Его матушка Мария Григорьевна родом из деревни. Ей сейчас 70 лет. А он умер в 63 года. Он очень рано поседел. В последние годы жизни у дедушки было высокое давление, и потому ни кофе, ни чай он не пил. Алкоголь он совсем не употреблял. Даже когда на Литургии он причащался, то потреблять остающиеся после причащения Святые Дары просил дьякона. Протодиакон Владимир Кострыкин († в 2005 году) мне об этом рассказывал.
Когда отец Владимир меня увидел уже священником в Петропавловской церкви, то сразу вспомнил, как мой дед ему обо мне говорил. Они вместе служили в Покровском соборе, и протоиерей Николай ему сказал, указывая на меня, тогда еще маленького: «Это внук мой. Может, Бог даст, вы еще с ним послужите». Отец Владимир этот случай запомнил. И это предсказание сбылось. Мы несколько лет прослужили вместе с протодиаконом Владимиром в Петропавловской церкви, до его недавней кончины.
Дед умер скоропостижно. Кто-то привез на дачу два мешка с мукой и не донес их до дома. Отец Николай их сам занес в дом. После этого он почувствовал себя плохо. Его привезли с дачи в городскую квартиру. Он сам поднялся пешком на четвертый этаж (в 1989 году нас переселили из нашего дома в разные квартиры в многоэтажных домах). Близкие вызвали «скорую помощь». Оказывая ему помощь, врачи вывели всех родственников из комнаты, хотя одна его дочь была тоже врачом. Врачи «скорой помощи» вполне могли, не разобравшись в ситуации, сделать отцу Николаю не тот укол. В тот же день, 25 октября 1993 года, он скончался. Я помню, что в этот день шел уже мокрый снег. Я шел к его дому и не мог поверить, что дедушки с нами уже не будет…
При жизни он всегда улыбался. И уже во время его отпевания в храме я вдруг увидел, что дедушка улыбается и в гробу…
Когда был жив дедушка, я своего дальнейшего жизненного пути отчетливо не осознавал. И вот когда протоиерей Николай Фомичев умер, на поминки к нам пришел его духовный друг протоиерей Олег Булыгин. Он в тот же день неожиданно пригласил меня помогать ему на Богослужениях в только что открытом храме Иоанна Предтечи, где отец Олег по сей день служит настоятелем. Я с радостью согласился и вскоре стал там алтарником и чтецом. Так и определился мой духовный путь. Думаю, это произошло по молитвам деда.
После своей смерти дедушка стал часто сниться родственникам в тяжелые моменты. Были такие случаи и со мной. Но мне он снился тогда, когда я начинал что-то не то делать. Он меня во сне журил за ошибки. Как в детстве он меня журил, воспитывал, когда мы с братом плохо себя вели, так и сейчас, но уже во сне. Но один случай был просто удивительный! Я познакомился в университете, на историческом факультете, со своей будущей матушкой Ксенией. Мы встречались с ней уже около года, но дома она у меня еще не была, фотографию деда не видела. И вот когда она в первый раз пришла ко мне домой, познакомилась с моими родителями и увидела фотографию моего деда, то почему-то при этом изменилась в лице, хотя ничего не сказала. И только когда мы вышли из дома, она призналась, что не так давно она совершила плохой поступок, пошла против совести. И вот после этого во сне ей явился неизвестный дедушка и очень сурово ее отругал за проступок… А когда она увидела фотографию моего деда, она сразу узнала того старика, который явился ей во сне… У меня от ее слов даже мурашки пошли по коже! Ведь моя будущая матушка его даже не знала!..

«Он был священник старой закалки»

Протоиерей Олег Булыгин, настоятель Иоанно-Предтеченской церкви г. Самары:
— Мы с отцом Николаем Фомичевым из поколения старых священников. Мы пришли служить в Церковь в сложное время. Пришли не за наградами. В ту пору мы не ставили таких вопросов, сколько мы будем денег получать и есть ли при приходе квартира… Мы знали, на что идем и куда идем. Вот и отец Николай был священником старой закалки. В Самару я приехал в 1968 году, и мы сразу с ним познакомились. И с той поры до 1992 года, когда я стал настоятелем Иоанно-Предтеченского храма, мы вместе с ним служили в Покровском соборе. И все это время была у нас взаимная любовь. Бывало, и поспорим, не без этого, но все равно царило согласие между всеми священниками. К заработку мы не стремились. Все силы целиком отдавали служению Церкви. Отец Николай из семьи священника. Я несколько раз видел его отца. Протоиерей Иоанн был в последние годы отстранен от службы и по состоянию здоровья, и по другой причине, но без какой-либо его вины. Ведь отец Иоанн отчитывал бесноватых и тем самым навлекал на себя злобу темных сил… Но отпевали его как священника.
Отец Николай начал работать на заводе имени Масленникова. Там он познакомился со своей будущей матушкой Марией Григорьевной. Потом поступил в Саратовскую семинарию. Это был очень добрый священник, хороший службист. Безотказный, ревностный. Прихожане очень его любили. Еще он был замечательный проповедник. И, видимо, дар этот он унаследовал от своего отца. Протоиерей Николай мне рассказывал, что когда его отец, священник Иоанн, совершал крещение (а в послевоенные годы крестилен при храмах еще не было и очередь выстраивалась от алтаря к притвору в два ряда!) и говорил при этом проповедь, то коммунисты часто прямо в храме выбрасывали свои партийные билеты или сдавали их в райкомы партии… Вот такая сила была у его огненных проповедей!

«Я не умирал!..»

Мария Ивановна Родионова, прихожанка Петропавловской церкви, 82 года:
— Когда отец Иоанн Фомичев был настоятелем Петропавловской церкви, на него восстали со всех сторон, прохода не давали. Он даже своих духовных чад (и меня тоже) всегда исповедовал отдельно от всех, на правой стороне храма. Он был чист, он был большой молитвенник. А на него шла страшная клевета. Видела я его во сне в голубом одеянии. И он мне сказал: «Попроси молитв у Иоанна (у Ванечки Голгофы — известного самарского блаженного той поры — ред.). У него высокие молитвы…» Он мне квартиру освящал, мужа моего назидал в вере. Он ведь был и в тюрьме, отец Иоанн…
Постоянно, каждый день начала ходить в церковь я только в 37 лет (по благословению своего духовного отца Мария Ивановна на протяжении уже нескольких десятилетий причащается каждый день! — ред.). Так что не так и много могу о нем вспомнить…
А отцу Николаю Фомичеву я однажды дала денег, чтобы он за меня молился, как умру. А он вперед меня умер… И вот вскоре после его смерти во сне ко мне пришли Митрополит Мануил и протоиерей Николай. Отец Николай во сне был такой красивый, такой румяный… Он мне только сказал: «Я не умирал!..».

См. также

На снимках: протоиерей Иоанн Фомичев; протоиерей Николай Фомичев беседует с прихожанкой; протоиерей Николай после службы в храме.

Антон Жоголев

30.09.2005
1854
Понравилось? Поделитесь с другими:
См. также:
1
3
2 комментария

Оставьте ваш вопрос или комментарий:

Ваше имя: Ваш e-mail:
Содержание:
Жирный
Цитата
: )
Введите код:

Закрыть






Православный
интернет-магазин



Подписка на рассылку:



Вход для подписчиков на электронную версию

Введите пароль:
Пожертвование на портал Православной газеты "Благовест":

Вы можете пожертвовать:

Другую сумму


Яндекс.Метрика © 1999—2024 Портал Православной газеты «Благовест», Наши авторы

Использование материалов сайта возможно только с письменного разрешения редакции.
По вопросам публикации своих материалов, сотрудничества и рекламы пишите по адресу blago91@mail.ru