‣ Меню 🔍 Разделы
Вход для подписчиков на электронную версию
Введите пароль:

Продолжается Интернет-подписка
на наши издания.

Подпишитесь на Благовест и Лампаду не выходя из дома.

Православный
интернет-магазин





Подписка на рассылку:

Наша библиотека

«Блаженная схимонахиня Мария», Антон Жоголев

«Новые мученики и исповедники Самарского края», Антон Жоголев

«Дымка» (сказочная повесть), Ольга Ларькина

«Всенощная», Наталия Самуилова

Исповедник Православия. Жизнь и труды иеромонаха Никиты (Сапожникова)

«Все возможно с Божией помощью»

Интервью с настоятелем самарского храма в честь Рождества Пресвятой Богородицы игуменом Фомой (Мосоловым).


 Игумен Фома (Мосолов) уже несколько лет является экономом Самарской Духовной семинарии. А в последние годы этот молодой, энергичный священнослужитель еще и возглавил приход одного из самых красивых самарских храмов — в честь Рождества Пресвятой Богородицы. Игумен Фома выкроил время для того, чтобы дать интервью Православной газете «Благовест».

— Отец Фома, монашество было вашей детской мечтой — или вы сделали этот выбор уже в сознательном возрасте?
— Я принял постриг, когда учился в Духовной семинарии. Но еще в детском саду меня ставили в угол за то, что читал молитвы. В школе даже родительское собрание специально собирали, ругали моих родителей за то, что я носил крестик. И из-за этого с первого до пятого класса я не носил крестик, не молился. Что удивительно: после того, как перестал носить крестик, я забыл все молитвы, которым еще до школы меня научила бабушка. Вдруг — напрочь забыл все молитвы…
— Видимо, сказалась мистическая связь: носишь крест — ты свой, а «кто без крестов, тот не Христов».
— Скорее всего, так и есть… Уже в пятом классе тайно от родителей я стал ходить к одной пожилой соседке — она по церквям, по монастырям ездила. Часто бывала в Троице-Сергиевой Лавре, ездила в Эстонию, в Пюхтицкий монастырь. И от нее я снова научился молитвам, выучился по-церковнославянски читать. Когда она умерла, я стал ходить к одному верующему дедушке. Ну а тут и время подошло — стали открывать храмы, у нас в Старо-Борискино храм открыли. Получилось так, что у нас каникулы совпали со Страстной и Пасхальной седмицами. И вот я Пасхальную седмицу провожу при храме, живу у настоятеля, отца Леонида Антипова, алтарничаю. И все пошло с этого времени…
— Но монашество — это путь строгой аскезы, отречения от самого себя. Могли бы и вы стать белым священником, радоваться всей полноте жизни в миру, растить детей… Как вы — такой молодой — решили принять постриг?
— Наверное, на это воля Господня была. Ничего экстремального в жизни не было, как многие думают — вот, мол, у него что-то не сложилось, потому-то он и пошел в монахи… Нет, с таким настроением — от неудач и разочарований — редко становятся настоящими монахами. Это должен быть осознанный выбор. Воля Божия, прежде всего, и внутренняя готовность ее принять. Я монахов первый раз и увидел-то, поступая в семинарию…
— Не мешает ли многозаботливая жизнь настоятеля (а еще прежде — и строителя) храма, эконома семинарии хранить в душе нужный молитвенный настрой?
— Главное для монаха — послушание. То, что мне задано, я делаю. И благодаря этому даже в такой хлопотной жизни духовный настрой не отнимается. Бывает тяжеловато, но Господь Бог помогает. С Богом легко.
— Кто для вас является духовным авторитетом?
— Очень большим авторитетом для меня был протоиерей Иоанн Букоткин! А самым большим авторитетом является Архиепископ Самарский и Сызранский Сергий. Я смотрю, как он, не жалея сил, полностью отдает себя служению Церкви, и мне хочется брать с него в этом пример. Какой огромной энергией он обладает и какой неугасимой верой! Владыка очень часто совершает Богослужения. Великий пост — он, мне кажется, ни одну Литургию Преждеосвященных Даров не пропустил, обязательно служит в разных храмах епархии. А ведь он еще и чуть ли не каждый день народ принимает, решает сложнейшие вопросы епархиальной жизни, такие огромные дела делает! И Господь Бог помогает ему. Владыка часто берет меня в поездки по епархии, по приходам, и по святым местам. И благодаря этому я побывал даже на Афоне, в Иерусалиме…
— Что особенно трогает душу в святых местах?
— Прикосновение к святыне… И больше всего — то, как люди жили. Они же спаслись, преодолели свои искушения, они стали святыми — и, значит, мы тоже можем с Божией помощью все преодолеть. Они ведь такие же люди были, с теми же порывами, тоже были молоды — но вот смогли же откликнуться на призыв Христа: «будьте святы, потому что Я свят» (1 Пет. 1, 16). И это преисполняет сердце любовью к ним и радостью за то, что они — спаслись. Конечно, и сокрушением о своих грехах, больно становится, что не работаешь, как должно, над собой. И просишь святых, чтобы они помогли и нам преодолевать искушения. Нет человеку ничего невозможного с помощью Божией! — в этом зримо убеждаешься в такие моменты. Можно спастись.
Едешь к святыне для того, чтобы попросить помощи и чтобы ощутить ее на себе!
Вот был я в Бари, у мощей Святителя Николая — и ощутил, что он здесь вот реально находится, рядом стоит!… И обращаешься к нему — как вот к своему соседу. Конечно, чувствуешь, что он святой. Чувствуешь трепет перед ним. Тем не менее явственно ощущаешь близость святого. Как часто мы молимся, но при этом думаем, что Бог и святые где-то далеко, слышат ли они наши молитвы, отзовутся ли… А они слышат, лишь бы ты только с верой к ним обратился. И вот когда так молишься, душа наполняется великой радостью.
Николай Чудотворец до моего пострига был моим покровителем, но и сейчас я всегда прибегаю к нему с особым упованием на его заступничество. Уж если что не так в моей жизни, я молюсь ему — и он всегда помогает. До сих пор.
Уже студентом — я же в крещении был Николай — перед своим Днем Ангела, на Николу Зимнего, задумался. Завтра будут поздравлять, а чем я угощу своих сокурсников? Отстоял Всенощную, после Всенощной взял Минею и еще раз полностью канон прочитал, потому что в первый раз не совсем внимательным был, стихиры все пропел. И говорю: «Николай Чудотворец, пришли мне что-нибудь, чтобы студентов угостить!»
Утром я пошел на раннюю Литургию в Петропавловскую церковь, у отца Иоанна Букоткина поисповедался, причастился. Успел после этого и в семинарский храм прийти, здесь отстоять еще Литургию. Потом побежал в госпиталь — там как раз молебен был, служил Владыка Сергий. На молебне постоял, и подходит ко мне женщина, Тамара Васильевна: «Тебя как зовут?» — «Меня — Николаем». — «О, так у тебя День Ангела? Я к тебе приду, можно?» — «Ну конечно, приходите… » Мы с ней первый раз увиделись тогда. Она приходит — и мне два ящика апельсинов приносит! И я всем студентам раздал апельсины. Услышал Николай Чудотворец!
— Так ведь прежде на месте госпиталя был Свято-Никольский монастырь…
— И сейчас там Свято-Никольский храм, в нем-то и служился молебен… Здорово тогда было, все порадовались празднику. И всегда Николай Чудотворец мне помогал.
От нашего села церковь была далеко, сорок пять километров. Нужно было добираться на попутках. А машины пролетают мимо. Время поджимает — просишь Николая Чудотворца остановить машину. И машины останавливались. Николай Чудотворец и Матерь Божия помогают всегда!

— У вас такой красивый храм! А строительство тоже вы курировали?
— Нет, сначала строительством храма руководил игумен Вениамин (Лабутин). А меня Владыка назначил курировать строительство уже где-то с половины. Стены были возведены, но надо было проводить внутреннюю отделку, купола возводить, ставить иконостас, убранство внутри храма. В 2004 году храм был освящен, начались службы, но и сейчас еще работы продолжаются, ведется роспись храма. Храм расписан палехскими художниками — очень красивая, тонкая работа, преобладают нежно-голубые богородичные тона.
Когда я начинал служить, был единственным священником, потом уже направили еще троих священников. Богослужения совершаются каждый день. Владыка говорил: «Будете каждый день служить — все будет хорошо!» На самом деле так: совершается каждый день Богослужение — и чувствуется, что сам храм уже намолен. Потому что совершается великое Таинство здесь, на земле, — безкровная жертва. Божественная литургия.
За час до службы священник приходит, и народ начинает подходить со своими вопросами. И после окончания службы еще на час остается священник, чтобы ответить на все вопросы прихожан.
— С какими вопросами чаще приходят?
— Очень много все-таки с житейскими тяготами! С духовными реже. У каждого свои проблемы, свой крест. Но я священникам нашего храма говорю: «Не спешите дать совет. Лучше попросите, чтобы этот человек еще и на следующий день подошел после Литургии». Помолишься Богу, чтобы Он вразумил о том, что сказать просящему совета. И когда после Литургии прихожанин снова задает вопрос, я уже подготовлен к этому и стараюсь ответить. Священник ведь — пастырь, врач духовный. И для него очень важно — не навредить доверившемуся человеку.
И другой момент. Говорим человеку: «А как вы бы поступили на моем месте, что бы вы ответили самому себе?» Рассудите сами: если ваша совесть говорит вам, что, скажем, идти в пост на день рожденья нельзя, тогда зачем вы спрашиваете? Может ли воин покинуть свой пост ради увеселения? А ведь все мы призваны быть воинами Христовыми.
В пост молитвенное правило устрожается. И если здоровье не позволяет поститься в пище, так возьми на себя другой подвиг — молитвенный, творение добрых дел. Это тоже вменяется в пост. Нет денег, чтобы помочь неимущему, — словом утешь; навести, позвони…
— Отец Фома, расскажите немного о своем родном селе. Вы ведь родом из Оренбуржья?
— Да, из села Секретарского Северного района Оренбургской области. Прежде это село входило в Бугульминский уезд Самарской губернии. Из нашего села вышел канонизированный Церковью священномученик — священник Николай Ермолов. Он окончил Самарскую Духовную семинарию и был направлен в Бугульминское уездное училище. В годы гонений он ушел вместе с Белой армией и дошел до Новосибирска. Там его и расстреляли. После него не осталось потомков, корень оборвался. Я интересовался историей своего села, стоявшего в нем храма — и мне удалось это выяснить. Но метрические книги были переданы в Оренбург, и о своих родственниках, о предках узнать больше пока не смог. А хотелось бы.
Мой прадед (отец папиной мамы) священник Георгий Симдянов тоже пострадал от богоборцев. Его забрали в Бугульму, издевались, потом зацементировали по пояс, а когда увидели, что он уже умирает, откопали и отпустили домой.
Придя домой, он еще некоторое время пожил, попросил натопить баню, вымылся, облачился в священническое облачение, долго молился. Потом велел приготовить смертный одр. Сказал: «В последний раз взгляну на белый свет», — благословил всех, лег на застеленную лавку, сложил руки на груди и умер.
Больше, к сожалению, мне о нем ничего не известно, потому что бабушка умерла рано, а дяде, от которого я и слышал рассказ о смерти прадеда, в то время, когда отца Георгия мучили, было всего девять лет, и сам он помнил не так много.
По маминой линии родственники, жившие в селе Мордово-Добрино, все были певчими, а кто и старостами храмов. Я еще хорошо помню, как они пели: бабушкина сестра, дедушкина сестра… А папиного отца тоже чуть было в тюрьму не посадили за то, что он отказался разрушать храм. Он был шофером. Было это то ли в шестидесятых, то ли в пятидесятых годах. За ним пришли с конвоем: «Если не пойдешь сносить храм, посадим!» А он ответил: «Не нами было строено, не нам и ломать!» Его забрали, но потом отпустили.
— В детском Православном лагере «Волгаренок» этим летом отдыхали девочки, которые, как мне рассказали, пригрелись около вашего храма…
— Ну как — пригрелись… У них вроде бы и есть семьи, но семьи неблагополучные… Когда зимой маленький ребенок ходит практически голышом, как смотреть на это? Просто вот взял и купил им одежку. Подкармливаем, конечно. Очень жалко деток… На брошенных детей смотришь — сердце кровью обливается… Ездим вместе с Фондом милосердия и здоровья по детским домам, в дома престарелых. Наберем с кануна конфеток, пряников и везем. А чьи-то брошенные дети и родители этому рады. Неимущим с кануна даем продукты, что уж есть.
Как-то из Кирова в наш город пришло письмо с таким адресом: «Всем прихожанам какого-нибудь храма». Мне его отдали, и я в храме зачитал — что вот заключенные нуждаются в таких-то вещах, продуктах. И люди столько всего нанесли! Собрали мы посылки и отправили. И после этого еще два письма пришло оттуда — я после воскресной проповеди зачитываю их, а люди откликаются, делятся всем, чем могут. Сами и отправляют посылки. Мы помогаем прихожанам творить добрые дела, весь приход участвует в делах милосердия. Отвозили вещи и в Ильинский храм, окормляющий местные колонии.
Впереди Пасха — и надо сделать так, чтобы святому Празднику порадовались и обездоленные. Уже не в первый раз на Пасху мы для всех наших прихожан в стенах семинарии организуем концерты. И очень хорошо, когда в праздник мы вместе, как одна дружная семья.

На снимках: игумен Фома (Мосолов); храм в честь Рождества Пресвятой Богородицы.

Ольга Ларькина
08.04.2007
2324
Понравилось? Поделитесь с другими:
См. также:
1
20
7 комментариев

Оставьте ваш вопрос или комментарий:

Ваше имя: Ваш e-mail:
Содержание:
Жирный
Цитата
: )
Введите код:

Закрыть






Православный
интернет-магазин



Подписка на рассылку:



Вход для подписчиков на электронную версию

Введите пароль:
Пожертвование на портал Православной газеты "Благовест":

Вы можете пожертвовать:

Другую сумму


Яндекс.Метрика © 1999—2024 Портал Православной газеты «Благовест», Наши авторы

Использование материалов сайта возможно только с письменного разрешения редакции.
По вопросам публикации своих материалов, сотрудничества и рекламы пишите по адресу blago91@mail.ru