Вокруг Монумента

В столице Чувашии не утихают споры.

9 мая в столице Чувашии состоялось открытие и освящение грандиозного монумента Матери. Размеры этого уникального сооружения действительно впечатляют: высота его достигает 46 метров, высота самой скульптуры, на которой изображена женщина в чувашском национальном платье, широко расставившая руки, составляет 16 метров. На монументе надпись: «Благословенны дети мои, живущие в мире и любви». Вокруг этого амбициозного проекта, осуществляющегося по инициативе и под патронажем президента Чувашии Николая Федорова в лучшей, центральной части города на берегу Чебоксарского залива, рядом с древними монастырями и храмами, вот уже год не стихают страсти. У части Православной общественности города Чебоксары не без оснований вызвал возмущение тот факт, что на замысел монумента оказало влияние языческое прошлое чувашского народа. Создатели памятника сначала и не скрывали того, что их вдохновил замысел воспеть материнство, соединив в скульптуре христианские и языческие мотивы. В одном из интервью Николай Федоров прямо заявил, что «скульптура объединяет как христианские смыслы, например, образ Богородицы, так и черты чувашского культа покровительницы рода». Против такого кощунственного сплетения Христианских символов с языческими протестовали многие Православные. Под их нажимом постепенно изменилась риторика власть предержащих. В недавнем интервью президент республики заявил, что памятник не носит религиозного характера: «Мы строим светский монумент, посвященный такой светлой и святой ценности для каждого человека, как Мать». Из первоначального названия — Матери-Покровительницы — выпало последнее слово, в котором без труда угадывалось родовое чувашское «божество».

Скандал назревал целый год, и не заметить этого было невозможно. В нашу редакцию поступали письма от Православных жителей этого волжского города, в которых говорилось, что в республике власти возрождают язычество, а церковные власти этому фактически потворствуют. И скандал действительно разразился — после того, как Митрополит Чебоксарский и Чувашский Варнава все-таки благословил освящение сомнительного монумента.
Скорее всего, пожилой Митрополит, известный своей высокой духовностью и аскетизмом, пользующийся заслуженным авторитетом среди своей паствы, не посчитал нужным из-за каких-то "тонкостей" в замысле скульптуры ссориться с президентом республики, вложившим в этот проект не только значительные материальные средства, но и — что более важно! — свой авторитет, свое имя. Не случайно освящение монумента состоялось в день его 45-летия. Если бы языческий антураж памятника был более ярко выражен и не имел бы иных толкований, вряд ли Митрополит Варнава пошел бы столь далеко за президентом республики. Но памятник, как и любое произведение искусства, может иметь множество смыслов и толкований. Кому-то видится в этом монументе нечто вроде грандиозного «идола», кто-то преклонит голову перед святостью Материнства. А раз так, то почему бы и не уступить власть предержащим? А с общественностью, пусть даже и Православной, кто у нас когда хоть сколько-нибудь серьезно считался? Решили, что и на этот раз ничего из ряда вон выходящего не случится: пошумит «общественность», да и успокоится....

9 мая Владыка Варнава на торжественном открытии монумента произнес речь о том, что «памятник посвящен самому близкому человеку на земле — матери» и прочел молитву на освящение всякой вещи: «...и посли Духа Твоего Святого с вышним благословением на вещь сию...», а в это время наместник Свято-Троицкого монастыря г. Чебоксары Архимандрит Савватий (Антонов) окропил монумент святой водой.
Вскоре настоятель Успенского храма г. Чебоксары иерей Андрей Берман со своими прихожанами разослал в различные инстанции (в том числе и в местные газеты) письма с обвинениями в адрес Митрополита Варнавы в «идолопоклонстве». Священник Андрей Берман со своими прихожанами (всего 72 подписи) заявили, что отказываются подчиняться распоряжениям своего Правящего Архиерея, который, по их мнению, нарушил Вторую заповедь, данную Богом Моисею («Не сотвори себе кумира...»), и потому никакие его указы и распоряжения не будут приниматься ими во внимание.
Реакция Митрополита Варнавы была предсказуемая. На Епархиальном совете было решено запретить в служении иерея Андрея Бермана. Храм же и все имущество передать в распоряжение Свято-Троицкого монастыря, возглавляет который уже упоминавшийся Архимандрит Савватий. Необычность ситуации связана еще и с тем, что священник-раскольник заявил, что не выходит из подчинения Священноначалию Русской Православной Церкви, поминает за Богослужениями Святейшего Патриарха Алексия II, и лишь не желает иметь евхаристического общения с Митрополитом, публично освятившим «идола»...
А вскоре в электронной версии газеты «Русь Православная» (редактор — К. Душенов), широко известной своими публикациями, направленными на разрушение единства церковной иерархии и народа Божия, вышла статья с безпрецедентным по наглости заголовком: «Митрополит-идолопоклонник». До такого цинизма и грубости доходили разве только во времена Губельмана-Ярославского, возглавлявшего союз безбожников. Теперь их риторика странным образом перешла на вооружение «ревнителей чистоты Православия».

В этой статье с подзаголовком «Приидите, поклонимся... бесу?», истина перемешана с ложью, и здравый посыл растворяется в море безумной злобы и страсти к разрушению. Вот только одна цитата: «Такого святотатства в Русской Церкви не случалось, пожалуй, с момента Крещения Руси. Презрев протесты Православных, Митрополит Чебоксарский и Чувашский Варнава освятил гигантскую языческую статую «Матери-Покровительницы». У читателей может создаться впечатление, что осквернение большевиками святых мощей и разрушения храмов, костры из икон, обновленчество, «отреченцы» —...ничто в сравнении с «проступком» Митрополита Варнавы! Ничем иным, кроме как вызовом, брошенным распоясавшимися журналистами Православной Церкви, я этот пассаж считать не могу. Давно определившийся в своем желании «прокуророствовать» в Русской Церкви, Константин Душенов в этой ситуации почувствовал себя «на коне». Как же, ведь по его мнению, «состав преступления» — налицо, и он может смело призывать всех к ответу — Митрополита, Архимандрита... Вчитайтесь в тон его ответа Архимандриту Савватию, посчитавшему нужным возразить на одиозную статью в газете: «В материале, присланном нам из Чебоксар, содержатся конкретные факты, о которых вы в своем письме ничего не сказали. Вот что нас тревожит:

1. Действительно ли 9 мая Митрополитом была освящена статуя «Матери-Покровительницы»...
2. Действительно ли Владыка проигнорировал протесты Православной общественности... и т.д. Всего шесть (!) «прокурорских» вопросов.

Статья в «Руси Православной» вывела скандал вокруг памятника уже на общероссийскую орбиту. Вот почему мы позвонили в Чувашско-Чебоксарскую епархию и попросили прокомментировать сложившуюся ситуацию непосредственного участника событий — Архимандрита Савватия:

— Я считаю, что это провокация со стороны отца Андрея, — сказал нам отец Савватий. — Он давно уже восстал на нашего Владыку и нужен был только повод для того, чтобы порвать отношения с ним.

— Скажите, много людей поддерживают действия священника Андрея Бермана?
— В епархии он не пользуется авторитетом. Есть, правда, десяток-другой кликуш, которые его поддерживают. Священники все на стороне Митрополита Варнавы.

— Ни в коем случае не оправдывая действия человека, который пошел на раскол, все же хочу вас спросить: может быть, все-таки не нужно было этот памятник освящать?

— Думаю, мы правильно сделали, что его освятили. В этом памятнике нет никаких языческих мотивов. Скульптура символизирует Мать. Просто Мать, которая хочет объять весь мир и обращается к поколению, говоря: «Благословенны дети мои, живущие в мире и любви». В религиозном смысле этот памятник у меня отторжения не вызывает. Есть претензии эстетические — можно было бы сделать памятник красивее.

— Когда шло обсуждение проекта памятника, были какие-то консультации с Церковью?

— Да, были. Все согласовывалось, вплоть до каждой буковки надписи на памятнике.

— В Чебоксарской епархии среди верующих были различные мнения о монументе. Вы это подтверждаете?

— Да, подтверждаю. Были разные мнения и среди мирян, и среди священников. Были недовольные памятником. Но большинство было за него.

— Чем вы объясните разногласия, возникшие в церковной среде?

— Наверное, отец Андрей с самого начала, с самой закладки памятника вел такую работу среди верующих, настраивал их против памятника. Мы сначала удивлялись, откуда идут эти слухи? Мы ведь всем разъяснили, что этот памятник не может быть идолом. Рядом с ним, на горе, есть еще один памятник. На нем тоже изображена мать, провожающая сыновей на фронт. Это что, тоже идол?

— Чего, на ваш взгляд, добивается пошедший на разрыв с Митрополитом Варнавой священник? Как бы вы его охарактеризовали?

— Родом он из Чебоксар. Ему за тридцать лет. Он одно время в Духовном училище преподавал сравнительное богословие. Мы были вынуждены запретить ему преподавание, так как он явно симпатизировал католичеству и этим смущал учащихся. Студенты составили коллективное письмо с просьбой убрать его из училища, так как он туда вносил смуту. Было это четыре года назад. Сам он учился в Санкт-Петербургской Духовной семинарии, но был отчислен за, опять-таки, смуту, которую там учинил. Я думаю, сейчас им движет личная неприязнь к Владыке Варнаве.

— Как Митрополит Варнава относится ко всему случившемуся?

— Владыка очень сильно переживает из–за этого. Все происшедшее для него как шок. Все ведь знают нашего Владыку. Это же старец... Самый настоящий старец! Некоторые даже считают его прозорливым. Он уже старый, двадцать лет прожил в Лавре. Это настоящий Монах, с большой буквы! У таких, как он, нужно учиться духовной жизни...
Я считаю, что Владыка слишком милостиво обошелся с иереем Анедреем Берманом, только запретив его в служении. Согласно 13 правилу Двухкратного Константинопольского собора отец Андрей должен быть вообще извержен из сана. Но Владыка еще надеется, что он исправится и покается.

— Можно ли назвать действия священника Андрея Бермана расколом?

— Да, раскол уже произошел. Сейчас отец Андрей явно не готов к покаянию. Он не принял даже указ о запрещении в служении.

— Он что, и после указа продолжает священнодействовать?

— В праздник Святителя Николая он исповедовал своих прихожан. Это факт доказанный, есть свидетели, которые могут это подтвердить.

— Все же лучше было бы, если бы на памятнике была изображена не абстрактная женская скульптура, а Божия Матерь, Которая действительно является Матерью и чувашского, и русского народов...

— Видимо, и такие предложения тоже высказывались...

— Простите, отец Саватий, вы кто по национальности?

— Чуваш.

— Скажите, у чувашей в древности был культ матери?

— Конечно, у чувашей принято уважительно относиться к матери. Но божества такого в чувашском язычестве не было. Правда, была у язычников «мать-земля», но это божество не имело изображения. Вообще, чувашское язычество находилось на очень низком уровне: поклонялись деревьям, но идолов не было. И сейчас язычество в республике до конца не изжито, но находится оно в зачаточном состоянии. Исповедуют язычество всего-то, может быть, две деревни. И некоторые псевдоинтеллигенты пытаются реанимировать этот забывающийся культ. Чувашский народ — Православный народ.

Интересна и сама личность возмутителя епархиального спокойствия. Иерей Андрей Берман, по словам его оппонента, имеет еврейские корни. И этот факт (мною, естественно, не проверенный) также сыграл в скандале не последнюю роль. К национальности раскольника из Чебоксар апеллируют и Душенов, и отец Савватий... Вот что пишет последний в «Руси Православной»: на приеме у Владыки иерей Андрей Берман кричал: «Вы потворствуете антисемитизму! И вы тоже махровый антисемит! Я подниму всю еврейскую общественность и расскажу всем, как ущемляются права человека по национальному признаку». Так ли было все это в действительности — оставляю на совести отца Савватия и первого публикатора вышеприведенного текста — К. Душенова. Но раз уже эта скользкая тема зазвучала в печати, придется и мне сказать об этом несколько слов. Евреев по национальности сегодня немало среди прихожан Православных храмов. Встречаются священники и даже церковные иерархи, имеющие еврейские корни. Подавляющее большинство из них честно и добросовестно служат Богу и людям. Многие из них совершенно искренне нашли себя в Православии и стали всеми уважаемыми церковными тружениками. И это совершенно нормальное явление. И все же бывают случаи, когда именно в этой среде — кровно не связанной с Православной традицией, передающейся не только «интеллектуально», через книги, а и «с молоком матери» — людям, не связанным корнями с Православием, становится легче метнуться к тому или другому берегу, уйти резко вправо или влево. И вот этот вполне объяснимый интеллектуализм в вере, заменяющий родовые традиции, порой делает этих людей более удобными жертвами различных искушений (впрочем, известны и сильные стороны христиан — выходцев из еврейской среды: это, как правило, и высокий образовательный уровень, и организационные способности, и др.). Одним из последствий этого интеллектуализма в вере («книжной веры» — проще говоря) при определенных условиях может стать неподчинение церковной иерархии, которая установлена и действует в Церкви по иным, более глубинным духовным законам и причинам, нежели «интеллектуальные». Известно, что в трагической истории со смещением Епископа Никона в Екатеринбурге не последнюю роль сыграли люди с неславянскими фамилиями. В Православии нет ни эллина, ни иудея. И потому я говорю не о правиле, а об исключениях, которые могут быть в любой другой среде — и русской, и украинской, и чувашской... Но отрицать наличие каких-то национальных особенностей (в том числе и слабостей) в вопросах веры, мне кажется, тоже не следует. Хотя не следует их и преувеличивать.

Вот как обозначает противостояние Архимандрит Савватий (цит. по «Русь Православная»): «Строгий постник, молитвенник, безсребреник, любимый всей чувашской паствой и подавляющим большинством священников епархии — с одной стороны. И коротко стриженный, носящий подрясник, очень напоминающий католическую сутану..., служащий службы в фелони, до боли напоминающей униатскую..., скандальный, склочный, воспитывающий в своих прихожанах готовность к склокам — с другой». Не знаю, на сколько соответствует действительности вторая характеристика (в верности первой, касающейся Митрополита Варнавы, — не сомневаюсь). Но даже если все это и так, все же и в этом случае нельзя не согласиться с ответом Душенова: «Ведь Берман этот не с неба свалился, его же кто-то рекомендовал к рукоположению, продвигал, сделал настоятелем прихода... Причем этот «кто-то» находится в вашей же епархии. По-моему, тут есть о чем задуматься», — нагло, в свойственной ему «прокурорской» манере, но все же «не в бровь, а в глаз», пишет К. Душенов.

Мне трудно судить о мотивах, движущих чебоксарским раскольником. Возможно, им движет своего рода «интеллектуальная честность» — если по его убеждению монумент все-таки «идол», то, стало быть, и действует он весьма логично: разрывает общение с Митрополитом, его освятившим... Но в этой искаженной логике так мало любви! Любви к своей пастве, вынужденно пошедшей за своим бойким пастырем в раскол. Любви к Церкви, которая из-за его «интеллектуального упрямства» переживает нестроение. Любви к тем, кто его рукополагал, учил, ставил на приход. Ведь были же и другие способы, как донести свои идеи (пусть даже и весьма сомнительные с точки зрения канонов) до Священноначалия. Можно было задолго до освящения памятника направить в Синод свой протест, попросить аудиенции у Митрополита. Рассказать ему о своих сомнениях и тревогах...

И все же у этой трагедии есть и другая сторона. Не мне судить о том, насколько была оправданна озабоченность Православной общественности строительством монумента. Возможно, эта тревога была и мнимая. Но епархиальным властям все же, наверное, следовало начать со своей паствой доверительный разговор, выслушать противоположное мнение. И — если не удалось бы утихомирить страсти, возможно и воздержаться от освящения ставшего «злополучным» памятника. Скажи Владыка «нет» властям республики, ничего уж слишком страшного не случилось бы. Церковь все-таки отделена у нас по закону от государства (только об отделении этом почему-то любят вспоминать лишь тогда, когда это удобно государству). И с какой стати епархиальная власть должна не просто одобрять и поддерживать, но еще и освящать инициативу главы республики, никакого отношения к духовной жизни не имеющую? Сам президент назвал идею установить памятник светской, — ну так и обошлись бы без «помощи» Митрополита Варнавы... Ан нет! Для порядка, для благолепия, для авторитетной поддержки потребовалось именно освящение. Потребовалась своего рода «канонизация» этой все-таки с точки зрения Православия сомнительной идеи. И в результате всего этого проблемы возникли уже внутри церковной ограды. В своем письме священник Андрей Берман заявил, что «не осуждает мирскую власть в лице Президента Чувашской республики Николая Федорова за строительство монумента, не считая возможным вдаваться в компетенцию светских властей». Все претензии у него — к власти церковной.
Светские власти и в центре, и на местах по-прежнему не слишком склонны прислуживаться к голосу Церкви (и уж тем более, к голосу какой-то «Православной общественности»). Нужно, конечно, эту практику постепенно менять. Но пока власти предержащие не готовы к действительно равноправному партнерству с Церковью, нужно хотя бы научиться отгораживаться, когда потребуется, от наиболее одиозных ее, этой власти, инициатив. Особенно, если эти инициативы представляют угрозу внутрицерковному единству. Известно, например, к чему привели уступки федеральным властям в вопросе об ИНН: инициатива в борьбе с этим уродливым явлением перешла из церковных структур и епархий к все той же общественности. И это привело к многочисленным конфликтам уже внутри самой Церкви.
Величественный монумент Матери, по замыслу призванный объединять людей в почитании и уважении к материнству, перессорил даже и тех, кого по слову Христа должны узнавать внешние по взаимной любви между собою.
Глава правительства Чувашской республики Н. Партасова на открытии монумента сказала:
— Было много споров, нужно или не нужно строить этот монумент. А сегодня
сюда пришли люди и увидели воочию совершенно удивительное сочетание доброты, тепла и могущества, которые воплощает в себя это сооружение. Рядом стояли несколько девушек, и я им сказала: девочки, вот будете выходить замуж, приходите сюда, чтобы ваши будущие мужья пронесли вас по этой сотне ступенек на руках, потому что вы достойны этого, вы — женщины.
Какие все-таки неосторожные слова! Вдруг кто-то расценит это как призыв к поклонению «идолу».
Все-таки жаль, что над берегом Волги в этом красивом и древнем городе раскинула руки в желании уберечь его жителей от всех напастей хотя и красивая, хотя и величественная, но светская скульптура. А не изображение Матери Божией –покрывающей весь мир Своим честным омофором…

Антон Жоголев

30.05.2003