‣ Меню 🔍 Разделы
Вход для подписчиков на электронную версию
Введите пароль:

Продолжается Интернет-подписка
на наши издания.

Подпишитесь на Благовест и Лампаду не выходя из дома.

Православный
интернет-магазин





Подписка на рассылку:

Наша библиотека

«Блаженная схимонахиня Мария», Антон Жоголев

«Новые мученики и исповедники Самарского края», Антон Жоголев

«Дымка» (сказочная повесть), Ольга Ларькина

«Всенощная», Наталия Самуилова

Исповедник Православия. Жизнь и труды иеромонаха Никиты (Сапожникова)

Нужно уметь прощать

Главы из романа Юлии Молчановой.

Главы из романа.

Об авторе. Юлия Александровна Молчанова - учитель русского языка и литературы в школе в с. Костырево Камышинского района Волгоградской области. Работала журналистом, художественным руководителем в Доме культуры, директором школы.

Начало см.

Мрачные хороводы

Было почти десять вечера, когда в окно к Зое постучали. Кирочка уже спала. На крыльце стоял Тимур. Зоя в ужасе попыталась закрыть дверь. Но тот с широкой улыбкой зашел в коридор.

- Да не бойся ты. Я с миром пришел!

Зоя испуганно смотрела на него. Тимур был трезв, чисто выбрит и одет. В руках у него был пакет.

- Я тут немного еды принес и винца.

- Я не пью! - перебила его Зоя.

- Не хочешь, не пей. Но давай поговорим.

- О чем? Ты же меня видеть не хотел. С чего вдруг такая перемена?

- Одумался! Все-таки вы мне не чужие.

- Кто - мы?

- Ну, ты и дочка.

Зоя опешила. «А может, и правда одумался? Ведь Кирочка его дочь. Все ошибаются, нужно дать человеку шанс на исправление. К тому же он красив, молод. А я так давно одна!»

- Ладно, пошли на кухню.

На кухне Тимур выставил на стол фрукты, консервы, бутылку кагора, сок и пять баночек с детским питанием. Эти пять баночек настолько умилили Зою, что она расплылась в улыбке. Она поставила на стол жареную картошку и салат из овощей.

- Сама не пьешь, мне-то плесни! - попросил гость.

Тимур открыл вино. Зоя принесла фужеры. Он поднял тост:

- За мою девочку!

Зоя просияла и выпила немного сока.

- А ты что, теперь будешь в гости приходить? - спросила она, любуясь, как он с аппетитом ест картошку.

- Пока да, а там, может, и совсем переберусь. Ты хоть и старше, но все же неплохая, да и дочь у нас.

Зоя снова расплылась в улыбке.

- Ну, может винца сто грамм? - белозубо улыбнулся Тимур.

- А, давай! - махнула рукой растроганная Зоя.

Они выпили и поцеловались. Тимур опять налил полные бокалы.

- Ты хоть бы дочку мне показала! - попросил юный отец.

- Сейчас сбегаю гляну, спит она или нет! - засуетилась Зоя.

Когда она вышла, Тимур незаметно добавил в бокал подруги белый порошок. Зоя вернулась через пять минут.

- Она спит, но можно зайти в спальню и посмотреть на нее.

- Хорошо. Давай еще по бокалу для храбрости! Представь, какие у меня переживания сейчас...

Тимур многообещающе посмотрел на Зою. И она залпом выпила бокал. Они прошли в спальню. Тимур посветил фонариком мобильного в кроватку. Девочка во сне дернулась и наморщила носик. «Правда, как на меня похожа!» - удивился он. Внезапно Зоя почувствовала невесть откуда навалившуюся усталость и непреодолимое желание уснуть. Она в забытье повалилась на кровать.

* * *

Антипа томился в камере. Его вызвали один раз на допрос к следователю. Он подробно описал, что делал вечером и ночью с 5 на 6 августа. Следователь записывал его показания, но не верил ему. Спросил, не хочет ли он дать признательные показания. Но Антипа ответил отрицательно. Он до сих пор не мог понять, почему попал под подозрение. И кто мог донести на него? Антипа напряг память и вспомнил разговор с Зюзей. Его пошлые насмешки насчет царапин на лице. Неужели он? Василий давно ненавидел его, а если за донос обещали деньги, то вполне мог и соблазниться на вознаграждение. Сокамерники на него мало обращали внимания. Антипа постоянно молился. Это очень выручало его.

- Эй, Антипа! А это не ты маньяк, который девок всю весну и лето грабит? - неожиданно спросил Славик.

- Нет, - коротко ответил он.

- А то тут нам инфу скинули, что с нами в камере он сидит!

Антипа видел в руках у Ванюши телефон, который тот ловким движением руки быстро куда-то прятал, как только начинали греметь замком.

- Колись, пацанчик, - тихо, но властно произнес хозяин телефона. - Мои ребята не соврут.

- Я никого не грабил. Да, меня задержали по подозрению в этом. Но из всех улик только расцарапанное лицо.

- И кто ж тебя так? - усмехнулся Славик.

- Это неважно.


Рисунок Анны Жоголевой.

Во все время разговора Лаврик напряженно о чем-то думал. Неожиданно он спрыгнул со своей полки и обратился к Антипе:

- Так это ты мою Аленку избил?

- Какую Аленку?

- Мою! 1 мая она из бара ночью шла одна. Мы еще с ней тогда немного поругались, и она без меня ушла с девчонками посидеть праздник отметить. И тут ты ее встретил…

- Я не знаю никакой Алены.

- А ну слазь на мужской разговор!

Глаза его налились кровью, а кулаки сжались.

- Это ж подарок судьбы! Я ж тебе не дам до зоны доехать!

- Э, потише, Лавр, - вступился Ванюша. - Может это не он.

- Да как же не он! Он же не говорит, кто ему фэйс подпортил, значит, последняя телочка. Это сколько он пограбил девчонок. Даже пацана, говорят, порезал.

- А он их насиловал? - спросил удивленный Славик.

- Нет, просто грабил. Иногда только избивал для куража. Лишнее ему не шейте! - ответил Ванюша.

Антипа слез со своей полки и встал напротив Лавра. Они были примерно одного роста и комплекции. Но Лавр был моложе и злее.

- Я перед вами оправдываться не стану. Я никого не грабил, - спокойно ответил Антипа.

Этим он взбесил сокамерника. Тот с размаху ударил его кулаком по лицу. Антипа пошатнулся, но не ответил ему.

- Че, не бьешь, слабо? Знаешь, почему тебя к нам посадили в камеру! Чтобы я тебя поучил жизни! - Лаврик со всей злости ударил Антипу по животу. Сбил с ног и стал бить лежачего ногами, извергая слепую, глупую ярость. Антипа не отвечал. Он мог бы драться с ним на равных, но не стал. Перед ним встал образ Серафима Саровского, отложившего топор перед разбойниками и позволившего им поступать так, как они хотели.

- Харэ, нам еще жмуриков тут не хватало! - через некоторое время остановил Лавра Ванюша.

Славик тут же подскочил к Лавру и стал оттаскивать от жертвы. Тот плюнул на спину Антипе и пошел к раковине. Ополоснул руки, лицо, шею.

- На сегодня хватит, - он запрыгнул на свою полку.

Антипа медленно поднялся с пола. Всё тело болело. Из носа текла кровь. Была разбита бровь и выбит один зуб. Он подошел к раковине и долго умывался. Потом взял свой носовой платок и стал им подтирать пятна крови на полу камеры.

Антипа с большим трудом залез на свою полку и отвернулся к стене. Голова кружилась, было больно дышать, во рту он ощущал солоноватый вкус собственной крови. «Ополчились враги мои на меня, Господи! Да не погубишь с нечестивыми душу мою и с мужами, проливающими кровь, жизнь мою. Почему Ты оставил меня? Неужели мне суждено умереть в этой камере? - Псалмы Давида переплетались в голове Антипы с его собственными мыслями. - Меня били в первый раз в ИВС сокамерники, и сейчас снова. Зачем-то так надо. Надо всё принимать, как от Бога. Я уже стал гордиться, что живу в миру, как монах. И вот перед женщиной не устоял. Мразь я последняя и блудник! Мало еще получил. Очисти меня, Господи. Через эти раны помоги искупить грехи!..» Антипу сильно тошнило, каждый глубокий вздох отдавался резкой болью в грудине, ныли почки и поясница. Голова гудела, шумела. Потом он провалился в сон. Очнулся от того, что Славик с испуганными глазами тряс его за руку.

- Э, мужик! Проснись! Ты че, ласты склеил?

Антипа, превозмогая боль, повернулся на спину. Сильно болела грудь.

- Ого, вот это ты его отделал! - воскликнул Славик.

На Антипу было страшно смотреть. Левый глаз затек, под ним был синяк, нос распух, щека тоже.

- Ты слезть-то сможешь? - продолжил Славик.

Антипа неуверенно пожал плечами.

- Давай, я тебе помогу.

Антипа, опираясь на его плечо, сел. Волнообразная боль прошла по пояснице. Он закашлялся и тут же почувствовал, как будто сотни маленьких ножиков стали колоть в грудине.

- По ходу, ты ему что-то сломал! - вынес свой вердикт Ванюша.

Лаврик, прищурив глаза, молчал и наблюдал за происходящим. Ему было не то что бы жаль Антипу, а как-то боязно. Хоть и не дрался тот бородатый с ним, а словно он победил. Хотя и стонет сейчас на верхних нарах. Мучительно захотелось перекреститься. Но он сдержался: пацаны не поймут. Сочтут за слабость.

Антипа спустился вниз. Превозмогая боль, держась за поясницу, сел на лавку к столу. Его сильно тошнило, болело все тело.

- Нафига ты его так отметелил? - вновь тихо, но грозно спросил Ванюша. - Нам теперь всем отвечать придется. Ща баланду принесут. Че говорить будем?

После этих слов звякнул замок и открылась дверь. Вошли двое полицейских. Они бегло осмотрели камеру. Антипа сидел к ним спиной и молчал.

- У вас всё нормально?

- Да, норм! - быстро ответил Лавр.

Полицейские подошли к Антипе.

- Что произошло?

Антипа молчал.

- Вас избили? - повторил полицейский свой вопрос.

- Нет. - Антипа немного помедлил и продолжил. - Я ночью с верхней полки упал.

Полицейские переглянулись и вышли.

- А ты молодец! Мужик! - восхитился Славик.

- Если ты его зазря так отделал, - сказал Ванюша, - с тобой то же самое будет, понял, Лаврик?

- А я че? Я ниче! Сам уже жалею. Прости меня, брат. Может это и не ты мою Аленку испугал… - быстро и испуганно затараторил он.

* * *

Ранним утром 8 августа в дверь к Зое настойчиво стучали в течение пяти минут. Но она этого не слышала. Накануне вечером Тимур подсыпал ей в вино убойную дозу димедрола, и когда она отключилась, навел в доме безпорядок. Поставил на стол две пустые бутылки из-под водки и, прикрыв дверь, ушел.

Сотрудники опеки, услышав, что за дверью плачет ребенок, толкнули дверь. Она оказалась не запертой. Кирочка вся покраснела, она хотела есть, была мокрой и уже вся тряслась от голода и негодования. Зоя в мятой одежде спала на кровати.

- Может, и будить не будем. Сразу ребенка заберем? - предложила инспектор подразделения по делам несовершеннолетних сотруднице органов опеки.

- Конечно, заберем. Но нужно составить протокол, сделать фотографии, провести осмотр дома.

С большим трудом Зоя пробудилась, села на кровати. Поняв, что в доме незнакомые люди, она тут же спрыгнула с кровати и метнулась на кухню. К своему ужасу увидела стол, заставленный грязной посудой и пустыми бутылками.

- Мы приехали посмотреть, в каких условиях содержится несовершеннолетний ребенок, -начала сотрудница ПДН.

- У нас все хорошо!

Зоя подбежала к кроватке и взяла Киру на руки.

- Можно, я ее покормлю, а то она голодная?

- Ладно уж, - разрешили женщины.

Зоя села к ним боком и приложила дочь к груди. Та сразу же жадно зачмокала.

Проверяющие ходили по дому, делали фотографии, заглядывали в холодильник и шкафы.

Когда Кирочка была сыта и переодета, они обратились к Зое.

- Придется и этого ребенка у вас забрать, Зоя Павловна. Не справляетесь с родительскими обязанностями.

- Как не справляюсь? У нас всё есть. Я только и живу дочкой!

- Мы уже поняли, чем вы живете. Вчера мужчину принимали, водку пили! Ребенок орет голодный, а вы спите непробудным сном. Не стыдно? Сколько можно наступать на одни и те же грабли?

- Я давно не пью. Вчера ко мне приходил отец Кирочки, мы с ним помирились, и я выпила всего лишь один бокал вина, а потом… уснула. И ничего не помню.

- Вы нам сказки не рассказывайте! Мы уже и ваш стол сфотографировали, и пустой холодильник.

Зоя вновь выбежала на кухню. Заглянула в холодильник. Он был пуст. «Неужели Тимур разыграл эту комедию, чтобы меня лишили прав?» Она присела на стул и заплакала.

- Подпишите тут, - инспектор пододвинула Зое текст.

- Не буду подписывать. Меня вчера чем-то подпоили и вас, видимо, специально вызвали. Я водку не пью и Кирочку вам не отдам.

- Хорошо, так и напишу, что отказалась подписывать протокол, - спокойно ответила инспектор. - А ребенка мы все равно заберем. Если исправитесь, перестанете пить и водить посторонних в дом, устроитесь на работу, возможно, вас восстановят в правах на ребенка. А пока… Мы не имеем права оставлять несовершеннолетнего в такой обстановке.

Сотрудница опеки махнула кому-то в окно. В комнату вошли двое мужчин. Один из них взял ребенка на руки и пошел к двери.

- Нет! - Зоя кинулась ему на спину, но второй мужчина ловко откинул ее в сторону.

- Ты что, совсем дура? - гаркнул он на нее. - Сейчас тебе нападение на сотрудника при исполнении впаяют, сядешь ведь!

- А мне все равно. Я без Кирочки жить не буду!

Зоя упала на колени и зарыдала. Нежданные гости быстро вышли во двор и сели в машину. Когда она тронулась, Зоя резко вскочила и побежала за машиной. Она бежала и кричала:

- Отдайте мою девочку! Отдайте! Умру без нее!

Машина прибавила скорость. Зоя споткнулась и упала, больно разбив коленки. Она закрыла лицо руками и стала плакать. Люди, проходившие мимо, шушукались. Некоторые посмеивались, некоторые крутили у виска. К ней подбежала соседка Вика и после долгих уговоров убедила вернуться домой. Зоя шла, не видя дороги. Из разбитых коленок сочилась кровь, а из опустошенной души утекало желание жить на этом свете.

Узел начал распутываться

Дроздов молниеносно схватил телефон, увидев высветившийся на экране номер врача-реаниматолога.

- Да, слушаю вас! - выпалил он.

- Она очнулась, у вас пять минут, больше с ней общаться пока нельзя. Очень слаба.

Следователь быстро выскочил во двор. Уже через пятнадцать минут он, надев на ноги бахилы и накинув на плечи белый халат, шел по коридору реанимации. В руке у него была фотография Антипы, сделанная в ИВС. Он заглянул в палату. Девушка лежала с закрытыми глазами. Он зашел и присел рядом с ней на стул. Она слегка приоткрыла глаза. Белая, как мел, избитая, она вызывала жалость. Но Дроздов весь горел от нетерпения.

- Вы хорошо рассмотрели вашего обидчика?

Девушка кивнула.

- Я веду ваше дело, и мы задержали подозреваемого. Посмотрите, это он?

Алина равнодушно посмотрела на портрет Антипы и отрицательно покачала головой.

- Нет, не он. Это какой-то бородатый мужчина. А на меня напал совсем молодой парень, у которого и усов даже не было.

- А может, еще раз посмотрите?

- Нет, своего мнения не изменю.

Дроздов потерпел фиаско. Он чувствовал, как с плеч слетают погоны и карьера его летит в карьер, следом за всеми неудачниками.

- Можете составить его фоторобот? - разочарованно спросил он.

Алина не успела ответить, в палату зашел врач.

- Она очень слаба. Больше вам тут находиться нельзя. Гемоглобин упал до критической отметки.

Петр Сергеевич шел, опустив голову. Ему позвонили из лаборатории и добили сообщением, что образцы, взятые у Корнева, не совпадают с образцами предполагаемого преступника. Но и это был еще не конец. Когда он вернулся в комитет и подписал постановление, по которому Антипу должны были отпустить из ИВС, оказалось что дело и вовсе «пахнет жареным». И неприятности для него только еще начинаются.

- А твоего подозреваемого ночью отметелили! - с вызовом бросил ему дежурный полицейский на входе.

- Сильно?

- Да уж, краше некуда. Ты же сам попросил его посадить в одну камеру к отморозкам, чтобы они помогли из него признательные показания выбить.

- Да, было такое. Но я-то думал, он и есть тот самый маньяк.

- Теперь он тебя засадить может, если адвоката наймет.

Дроздов обреченно пошел в камеру. Антипа все так же сидел за столом. Подняться на свою полку у него уже не было сил.

Увидев его, следователь лишь махнул рукой, отдал полицейскому постановление и едва не убежал из камеры. В этот же день он уехал из Камышлова в Москву, благо, помог тесть, который занимал высокий пост в органах и смог в срочном порядке отозвать его в родные пенаты от греха подальше. Антипу осмотрел врач, которого вызвали сотрудники ИВС. При первичном осмотре ему были поставлены диагнозы: множественные гематомы, перелом ребер, ушиб почек. Антипу еще раз спросили о том, как он получил столь тяжелые травмы. Но он повторил, что упал с верхней полки. Сотрудникам ИВС это было на руку. Но они все же вызвали скорую помощь и отправили Антипу в травматологию.

- В суд подавать будешь? - спросил его, отдавая документы, полицейский. Он надевал ему наручники при задержании.

- Бог всем судья, - сухо ответил Антипа.

- Прости Христа ради.

- Бог простит…

* * *

В больнице диагнозы подтвердились. Ему наложили несколько швов на рассеченную бровь. Стоматолог удалил корни выбитого зуба. Грудную клетку туго перебинтовали, вкололи внутримышечно обезболивающее, поставили капельницу. В палате их было трое пациентов. Пожилой мужчина и еще один худой мужчина лет пятидесяти на вид. Когда прокапала капельница и подействовало обезболивающее, Антипа уснул и проспал до вечера. Организм пытался восстановиться после всего, что пришлось пережить за последние дни.

Зоя, оставшись одна в пустом доме, прорыдала до вечера, а потом купила бутылку водки, выпила половину и уснула тяжелым, горьким сном.

* * *

Злата позвонила Кротову и узнала, что москвич поспешно покинул город, а дело вновь вернулось к нему. Она настояла на встрече. Вечером, гуляя по набережной, они разговаривали.

- Ты рад, что Дроздов сбежал? - спросила она.

- Нет. Чего радоваться, теперь мне одному всё распутывать. Он, конечно, облажался с этим селянином, но его можно понять. Он был уверен, что дело в шляпе.

- А подозреваемого отпустили? - стараясь сделать голос невозмутимым, спросила Злата.

- С ним вышла накладочка, - признался Леонид. - Его избили в камере, и он сейчас в травматологии.

- Сильно?

- А что ты так переживаешь? - удивился Кротов, заметив в ее глазах искренний испуг.

- Просто у меня дача в Лесном, и Антипу я немного знаю.

- Интересно! Травмы средней тяжести, жить будет.

Злата какое-то время шла молча. Ей было тяжело. Ведь из-за нее невинный человек попал в изолятор и был избит.

- А Алина ведь очнулась. Когда ты пойдешь к ней? - спросила она.

- Наверное, завтра, - ответил Леонид.

- Ты можешь ей показать эту фотографию?

Она вынула из сумочки фото, которое забрала раньше у Кротова.

- О, ты его носишь с собой! Зачем это пострадавшей? - не понял Кротов.

- Потом объясню. Пока не могу. Это только предположение. Ведь ты же будешь составлять фоторобот?

Кротов кивнул.

- Просто доверься мне! - загадочно сказала Злата.

Кротов непонимающе посмотрел на нее, но фото взял.

Исповедь Лихолетова

Утром в четверг Кротов получил разрешение на посещение больной и отправился в палату к Алине. Он прихватил с собой фото, хотя до конца еще не решил, стоит ли его показывать потерпевшей. Вид девушки его расстроил. Она была совсем юной, а в глазах уже затаились боль и отчаяние, такие, что ему стало не по себе.

- Здравствуйте, я следователь по вашему делу.

- В первый раз другой приходил, - удивилась девушка.

- Да, но теперь мне отдали это дело. Как вы себя чувствуете, можете поговорить со мной?

- Могу, - кивнула девушка. - Хорошо, что вы пришли. А тот был какой-то дерганый. Фотографию бородача мне показал, а потом расстроился и ушел.

- Я вам тоже хочу фото показать, - осторожно начал Кротов.

- Надеюсь, не то же самое?

- Нет. Это групповой снимок молодых ребят. Я вам его покажу, а вы внимательно посмотрите. Может, кого-нибудь узнаете.

Алина кивнула. Кротов показал ей фото. Девушка нахмурила брови, моргнула несколько раз, а потом ее нижняя губа затряслась, а в глазах появились слезы.

- Вот он, - указала она сбитым ногтем на Николая, лучшего друга убиенного Саши Морозова.

Кротов от удивления привстал, сам посмотрел на фото.

- Вы уверены?

- Да, я его хорошо запомнила. Я рада, что вы его нашли. Но если можно, оставьте меня сейчас одну. Мне что-то плохо.

Кротов выбежал в коридор и позвал врача. Шагая по коридорам реанимации, он не мог прийти в себя: «Коля Лихолетов? Лучший друг Саши! Ведь он так рыдал, когда нашли тело. Он так помогал мне в поисках! И откуда Злата это знала? Может, она вела параллельное журналистское расследование? Срочно брать ордер на арест и обыск в квартире Лихолетовых. Вот это поворот!»

Когда Кротов позвонил в дверь к Коле, долго никто не открывал. Он позвонил к соседям, и бдительная соседка-старушка сказала, что «пацан уже четыре дня из квартиры не выходит».

- Если не откроешь, мы сломаем дверь! - предупредил Кротов.

Стоявшие рядом с ним полицейские это громко подтвердили. А один для убедительности пнул ногой в дверь. Через минуту в замочной скважине медленно стал поворачиваться ключ, и дверь неспеша открылась. На пороге стоял Николай. На его лице хорошо были видны уже заживающие следы от царапин.

- Нашли все-таки? - с ухмылкой спросил он.

Кротов молча вошел в квартиру. За ним шагнули двое полицейских и старики-соседи, приглашенные в качестве понятых.

- Сам отдашь или обыск будем проводить? - спросил Кротов.

- Цацки, что ли? - понял Николай.

Он подошел к шкафу, пошарил рукой на одной из полок и достал свои трофеи. Кротов пригласил к столу понятых и зафиксировал в протоколе, что подозреваемый добровольно предоставил улики: наушники, цепочку с медальоном, цепочку с крестиком, кошелек. Все улики были сфотографированы и разложены в пакеты. Соседи расписались в протоколе и, охая и ахая, ушли домой. Когда задержанного вели по ступенькам вниз в наручниках, Кротов шел позади и все еще не верил, что это дело наконец-то завершено и что наводившим ужас грабителем оказался совсем молодой и с виду неприметный парень.

Лихолетова посадили в одиночную камеру. Леониду несколько раз звонила Злата, но он был очень занят. Вечером сам перезвонил и попросил разрешения прийти в гости. Она согласилась.

Следователь позвонил в дверь ровно в девять вечера. Злата открыла ему и пригласила к столу. Кротов поставил на стол вино, конфеты, сок и фрукты.

- Что празднуем? - поинтересовалась Злата.

- Поимку особо опасного преступника. И я не уйду отсюда, пока не объяснишь, как вычислила преступника.

- А ты не будешь считать меня сумасшедшей? - серьезно спросила Злата.

- Нет. Я по долгу службы должен определять, вменяемый человек или нет. Ты мне кажешься вполне адекватной.

- Я не знаю, как тебе сказать, - замялась женщина. - Они мне снятся. Покойники, детали преступлений, потусторонний мир.

- Шутишь?

- Если бы!

- Ты хочешь сказать, что увидела Лихолетова во сне?

- Да. Я видела, как он совершал эти нападения. Но образ был смазанный, как в тумане. Но вот эта фотка на твоем столе заставила меня задуматься. А не тот ли это парень?

- Слушай, так тебе надо в «органах» работать! Ты такие показатели по раскрываемости особо тяжких преступлений дашь, все завидовать будут.

- Ну, во-первых, мне снятся не все преступления, происходящие в мире. И на заказ мне ничего не привидится. Так что считай это просто удачей.

- А давно у тебя этот дар?

- Давно, почти с детства. А дар ли это?

- Еще бы. Я смотрел битву экстрасенсов. Там как раз такие, как ты, собраны в команды.

- Да там все бесноватые, в основном. Мне даже неприятно, что ты меня к ним причислил.

- Не хотел обидеть. Просто я сны вообще не запоминаю. А тут такое!

- Только это должно остаться между нами.

- Но как мне объяснить коллегам, как это я вычислил маньяка?

- Скажи, сопоставил факты, улики. Что ты - не придумаешь, что сказать!

- Придумаю. Бедненькая! Тяжело тебе, наверное, с этим жить?

- Если честно, то да. С детства не понимала, почему сверстникам снятся мультики, а мне змеи и всякая нечисть. С годами сны стали еще страшнее. Летаю всюду во сне, вижу разные события. Иногда узнаю о них на следующий день из новостей. Иногда приходят покойники и просят. В основном молитв. Плохо им там. Мучаются. Особенно самоубийцы.

- Так значит жизнь после смерти есть?

- Есть, Лёнечка, даже не сомневайся. Я много раз проверяла правильность их слов. То, что они мне рассказывали, я потом переспрашивала у их родственников, и те подтверждали. Ну, например, я видела, кто обмывал тело покойного, в каком платке хоронили бабушку, хотя там не была. Они часто пытаются передать живым родственникам слова поддержки. Но многие в это не верят. Я стараюсь держать это в себе, чтобы не прослыть сумасшедшей.

- А ты исполняешь их просьбы, молишься о них?

- Особо нет. Я к вере пришла совсем недавно. И то еще не глубоко вошла. Всё у меня идет как-то коряво и неправильно.

- А я даже крест не ношу, - признался Леонид.

- Вот это ты зря! Надень обязательно, это же такая защита. Да и молитвы выучи, хотя бы главные.

- Ты такая правильная!

- Ой, Лёня, не смеши меня! Я такая грешница, каких свет не видывал…

- Не наговаривай на себя. А крестик я надену. Он у меня где-то в шкафу лежит.

- Вот и хорошо. А когда ты пойдешь к этому… на допрос?

- Завтра. А что ты хотела?

- Спроси у него, не хотел ли он ночью с 5 на 6 августа напасть на другую девушку.

- Опять ничего не понял. Но спрошу у него. Это для тебя важно?

- Да. Важно.

- Хорошо. Я твой должник.

- Брось! Мы все должны только Богу.

Кротов внимательно посмотрел Злате в глаза. Он раньше не замечал, сколько затаенной боли и страданий в их глубине. Кивнул и засобирался домой. Закрыв за ним дверь, Злата встала на молитву. Она просила у Бога о выздоровлении Антипы и Алины.

* * *

Зоя пила два дня подряд. Вечером в пятницу к ней пришел Тимур.

- О, папаша явился! - заплетающимся языком проговорила она.

- Пьешь?

- Пью! А что мне теперь делать? Смысл жизни у меня забрали. Ты забрал!

- А я тут при чем?

- Не отпирайся! Ты всё подстроил!

- Ничего я не подстраивал. А раз девочку забрали, тебе надо исправляться, а ты опять запила!

- Ой, какой нравоучитель пришел! Чего тебе надо?

- Чтоб ты убралась из села!

- Да что ж ты никак не успокоишься! Уже и дочку у меня отобрали. Твою кровиночку, между прочим. Тебе не больно от того, что твоя дочь будет в детдоме расти?

- Ой, не дави на жалость! Об одном мечтаю, чтобы забыли про вас поскорее в селе. Мне такой позор ни к чему.

- Родная дочь тебе позор? А что это ты стал о своей репутации заботиться?

- Не твое дело. Может, я жениться хочу на девочке из соседнего села. Она из обезпеченной семьи, любит меня. Но родители ее не отдадут за меня, если узнают про тебя. Ехала бы ты из села, Зоя. Вот хоть в Москву. Туда многие деревенские подались.

- Ты меня из села не гони. Это мой дом, и я его не покину! Иди отсюда!

Зоя плеснула в сторону Тимура стаканом томатного сока, и на его белой футболке закраснели капли помидорной крови.

Тимур сощурился и сжал кулаки, но сдержался. Плюнул на пол и вышел, громко хлопнув дверью. Зоя тоже вышла во двор. В небе висела луна. Было тепло. Зое захотелось куда-нибудь уйти. Все равно куда. Лишь бы подальше от этого дома, где у нее отобрали ребенка. Она пошла в сторону реки. Тимур недалеко отошел от ее жилища и увидел ее шатающуюся фигуру. План созрел мгновенно. Не будет дома - ей негде будет жить и она уедет из села. То, что поджигатели дома Антипы не были найдены, придавало ему уверенности.

Дом Зои был старый, деревянный. Загорелся быстро. Сухая, жаркая погода стала хорошим помощником Тимуру в его гнусном деле. Зоя почти дошла до трассы, как что-то побудило ее обернуться. Всполохи огня и треск шифера заставили повернуть вспять. Она побежала, мучимая дурными предчувствиями. И они подтвердились. Горел ее дом. К приезду пожарных от него остались только тлеющие доски и вздрагивающие в ночи красноватые угольки. Рыдающую и бьющую кулаками по земле Зою забрала к себе ночевать соседка Вика.

- Тимур, за что?! - повторяла Зоя громко.

Это слышали многие односельчане, прибежавшие на древний зов огня. Вика напоила погорелицу успокоительным и уложила спать. Спала Зоя безпокойно, вздрагивая и плача даже во сне.

Ранним утром она вышла во двор, взглянула на тлеющие остатки своего жилища, тяжело вздохнула и пошла искать Вику.

- Викочка, родная… Я не хочу жить!

- Ты что, совсем сдурела?! Разве можно такое говорить? Ты что, дочь сиротой хочешь сделать? Просто у тебя сейчас черная полоса. Ничего, всё наладится, вот увидишь. Паспорт тебе скоро отдадут, устроишься на работу, вернешь себе Кирочку.

- А ты правда веришь в то, что говоришь, или просто утешаешь?

- Верю! Давай я тебе молочка налью. Любишь парное?

Зоя кивнула, вновь заплакала и пошла в дом. Вместе они процедили молоко, и Зоя выпила целую кружку. Утирая пенные белые усы, она впервые за последние дни улыбнулась и тихо прошептала Вике: «Спасибо!»

* * *

На допрос Николая Кротов шел с тяжелым сердцем. В интернет уже просочилась информация о задержании Николая. Все радовались, что это четырехмесячное безумие наконец-то прекратится. Кротов попросил первый раз разрешить ему поговорить с Лихолетовым без протокола. Ему разрешили. Вскоре его привели. Кротов с минуту глядел на него и не понимал, как этот парень мог натворить столько зла. Потом он сказал:

- Нас не записывают. Хочу, чтобы ты был откровенен со мной.

- А зачем мне это? - ухмыльнулся парень.

- Знаешь, иногда нужно облегчить душу.

- А ты что, поп что ли?

- Нет. А ты хочешь, чтобы мы пригласили к тебе священника?

- А что, можно? - удивился Коля.

Кротов кивнул.

- Нет, пока не надо. Ладно, давай, задавай свои вопросы.

- Почему ты стал нападать на женщин?

- Я сам об этом думаю в последние дни. Наверное, гены подвели. Я ведь появился на свет в результате изнасилования. Мой батя снасильничал мамку где-тов кустах. Их застукали, ему даже морду набили. В общем, ему пришлось на ней жениться. Через девять месяцев я родился. Батя жил с нами для вида первые три года, а потом бросил. Купил матери хату в ее родном городе и перевез нас. Очень редко приезжал, давал ей денег и постоянно унижал. А она его боялась до смерти. Он и меня учил, что с женщинами нечего рассусоливать. Потом вообще перестал к нам приезжать, сейчас он высокий чин занимает. А мать так и не выучилась ни на кого, работает всю жизнь санитаркой в травме. Последние два года совсем крыша у нее съехала. Стала ходить на собрания сектантов каких-то, и меня пару раз звала. Но я ей грубо ответил, она отстала. И знаешь, что?

Коля замолчал, потом продолжил.

- Пока она в секту не ходила, у нас дома иконы висели. Богородица, Николай Чудотоворец… На меня когда злоба звериная накатывала, я к ним подходил, присаживался, смотрел в глаза их глубокие, неземные и маленько отпускало. Правда, котят и щенят я много замучил, но людей не трогал. А как убрала она иконы, совсем мне туго стало. Какой-то жар в груди поднялся и мучил меня и гнал на улицу. Я в восемнадцать лет попытался с одной пьяной женщиной переспать, но несмышленым был, засуетился, ничего у меня не вышло. А она меня хлестко так высмеяла. Я после этого зарекся с женщинами дело иметь. Думаю, раз не получается насиловать, буду грабить. Если что, то и бить. Но я еще почти год не решался. Гулял по ночам, изучал окрестности, к одиноким присматривался. А потом решился. Выследил эту девчонку, что вдоль берега шла, и ограбил. А потом дальше - больше. Саньку, конечно, жалко было. Ты не подумай, что я тогда по-актерски плакал, когда его тело нашли. Мне ведь его больше всех жаль. Он мне правда другом был. Просто он стал догадываться. Сопоставил дни ограблений и мои отлучки из дома. А потом прямо в лицо спросил, не тот ли я самый, которого все ищут? Пришлось пообещать ему откровенный разговор, обманом выманить в питомник якобы на прогулку и убить. Он мне часто снится. Стоит, нахмурившись, смотрит мне в глаза и молчит.

Лихолетов тяжело вздохнул. Кротов вспомнил про Злату.

- А в ночь на 6 августа ты хотел напасть на Алину или у тебя на примете была еще одна жертва?

- Откуда ты знаешь? - вскинул удивленно брови парень. - Да, я пас одну пьяненькую блондиночку. Она от «Тролля» еле ноги волочила. Телефон уронила. Я хотел на нее у подъезда напасть. Там как раз фонарь не горел. И уже подходил к ней, как подъездная дверь открылась. Из нее свет так и хлынул, я аж глаза рукой прикрыл. Смотрю, на пороге мужик высокий, бородатый, косая сажень в плечах и грозно так говорит: «Кто здесь?» Ну, я и спасовал. Если бы не этот мужик, всё бы удалось! Пришлось мне до парка тащиться. Я уже подустал. Нет чтобы домой идти. Но меня как будто бес вел. Покоя от него никакого. А с этой Алиной мне не повезло, спортсменкой оказалась. Я ведь убивать не хотел…

Николай опять замолчал и посмотрел в зарешеченное окно.

- Знаешь, я рад, что она выжила, - продолжил он. - Да и мне уже надоело от вас бегать. Сам уже стал думать, что пора завязывать. А как? Ведь этот внутренний жар снова бы погнал меня на промысел. Хорошо, что попался. Устал я.

Лихолетов закрыл глаза и опустил голову.

Неожиданная встреча

Антипа лежал в отделении травматологии уже три дня. Чувствовал постоянную слабость, тошноту и головокружение. Не давала покоя боль в пояснице и при глубоком вдохе. Но лечили его исправно и пока не разрешали вставать. Кормили сытно, еду приносили прямо в палату. Приходилось есть всё. Выказывать свое постничество Антипа не хотел. Но все-таки в пятницу не стал есть котлету, сказал, что нет аппетита. За него с удовольствием ее съел Илюша - мужчина, лежащий слева от него. У него был сложный перелом таза, по ночам он стонал от боли, днями часто бранился и постоянно звал медперсонал. Втихаря курил прямо в палате. Сосед справа - пожилой сухонький Федор Николаевич - вел себя потише. Травмы у него были легче, чем у Антипы. Он упал из окна второго этажа: решил починить кондиционер и выпал на газон.

В субботу к Антипе наконец-то пустили Елену. Она зашла в палату и всплеснула руками:

- Ой, братик, да кто ж тебя так?

- Лена, здравствуй, не причитай, садись рядом.

Елена утерла слезы и пододвинула стул к кровати больного.

- Ты это так не оставляй, Антипа! Такое прощать нельзя! Напиши заявление в прокуратуру. Пусть тех, кто тебя бил - осудят.

- Во-первых, он бил один, а во-вторых, он и так осужден.

Илюша, подслушивающий разговор, неодобрительно хмыкнул.

- Ой, братик, тебя не исправить!

- Лен, у меня всё хорошо. Полежу недельку и домой. Как мама?

Лена решила умолчать о пожаре, но хорошие новости сообщила с радостью.

- Ой, Антипочка, она же заговорила!

- Как?! - Антипа привстал на локте.

- А вот так, от стресса. Тебя забирали, а она пыталась тебе крикнуть и с тех пор говорит!

- Значит, мне не показалось! - широко улыбнулся Антипа. - Она сейчас у вас?

- Нет, у мамы! У нее и руки стали действовать, она сейчас на коляске инвалидной лихо ездит. Ты за нее не переживай.

- Как ты меня обрадовала! Да ради того, чтобы маме лучше стало, я готов еще в изолятор сесть!

- Ой, не шути так!

- Как там в Лесном, всё спокойно?

- Не совсем. Зюзю по пьяни трактор переехал. Он тоже здесь в травматологии лежит. Ноги сильно раздроблены. А у Зои одни несчастья. Кирочку отобрали, дом сгорел. В селе говорят, всё Тимур подстроил. И напоил ее, и опеку вызвал. И дом тоже он спалил.

- Сколько в нем злобы! И где же она сейчас живет?

- У Вики. Не пьет, но смотреть на нее страшно.

- Лена, а можно, я напишу для Зои записку. Ты передашь?

Сестра порылась в сумочке и протянула брату листок и ручку. Антипа немного подумал и написал: «Дорогая Зоя! Не печалься, всё наладится. Дочку мы тебе вернем. А если будет негде жить - поживешь у меня. Меня скоро выпишут, и мы увидимся. Антипа».

Он аккуратно сложил записку и передал сестре.

- Я тебе твой телефон привезла. Мы его в бане вчера нашли.

- Да, я его там оставил, когда меня забирали. Спасибо! И что, я могу позвонить маме?

- Можешь! - улыбнулась Лена.

Антипа опустил глаза, чтобы скрыть слезы.

- Позвоню вечером. Тут после девяти тихо, мне еще нужно набраться храбрости, чтобы услышать ее голос.

Лена кивнула.

- А ты знаешь, что маньяка нашли?

- Слышал краем уха от медсестер.

- Это 19-летний студент. Он уже во всем признался, у него в квартире нашли вещи ограбленных.

Лена оставила Антипе на тумбочке фрукты, сок и домашнюю тушеную картошку с курицей. После ее ухода Илюша, живший холостяком и истосковавшийся по домашней еде, выпросил у Антипы картошечку и спешно умял ее, не забыв поблагодарить соседа.

После девяти часов, когда все уколы и процедуры были сделаны, а дежурная медсестра ушла смотреть сериал, Антипа осторожно вышел в коридор и прислонился к окну. За забором больницы бежала, ехала и шла чужая жизнь, сигналя, смеясь и спотыкаясь. Антипа набрал телефонный номер.

- Здравствуй, мамочка!..

* * *

Илюша привычно стонал и ворочался. Когда Антипа лег, он первым заговорил с ним:

- Я что-то не пойму тебя. Вроде ты наш, из изолятора битым привезли. А по базару твоему совсем другой! Я срок мотал три раза. Ты вроде должен быть, как я, но ты совсем другой!

- Все люди разные.

- Эт понятно. Но ты по фене не ботаешь. И вообще добрый какой-то. Ты, наверное, в изолятор в первый раз попал, и то случайно?

- Нет, уже второй. И нет в жизни случайностей!

- Ты, я слышал, даже молишься вполголоса.

- Есть такое, - не стал отпираться Антипа. - У меня первый раз условное наказание было. А в этот раз и вовсе отпустили безо всяких.

- А тебя что, охранники отдубасили?

- Нет, сокамерник.

- Оба-на, как-то не по понятиям.

- Да нет, я его понимаю. Он решил, что я его девушку ограбил.

- Лихо вас в одну камеру посадили. Вас же специально стравили. Ну а ты ему фэйс подпортил?

- Не за что мне было его бить.

- Странная у тебя логика. А ему, значит, было за что?

- Ему было, вот он и бил.

- Ладно, ты какой-то с приветом. У тебя подруга есть?

- Нет, я холостяк.

- Вот это правильно. Я был женат по молодости, но быстро разбежались. Я в 90-х в авторитете был!

* * *

В воскресенье к Антипе в больницу пришла Злата. Она молча села рядом с кроватью. Пенсионер был на процедурах. Илюша сделал вид, что дремлет.

- Здравствуй, Антипа, - тихо сказала она.

- Здравствуй, - ответил он, стараясь не смотреть ей в глаза.

- Я… - Злата мялась. - В общем, прости меня! - наконец собравшись с духом, выпалила она.

Илюша приоткрыл один глаз, но тут же вновь закрыл.

- Прощаю, Злата, и ты меня прости! Я не должен был тебя бросать там на речке ночью, одну.

- Да правильно ты всё сделал. Я ж тогда как кошка дикая себя вела, словно бес в меня вселился! Если бы я тебя не исцарапала, ты бы под подозрение не попал!

У «спящего» Илюши поднялись от удивления брови, но глаза жили не в унисон и будто бы дремали.

- Значит, так надо было.

- Так ты простил меня?

- Да. Раз это со мной произошло, значит, на то есть воля Божия.

- Я молилась о твоем выздоровлении и сорокоуст заказала.

- Спаси Бог! Очень благодарен тебе.

- А ты знаешь, мать этого маньяка работает в вашем отделении санитаркой, ее Ольгой зовут. Ты ее видел?

- Была какая-то Оля в первый день, как я сюда поступил. Но мне тогда не до смотрин было. Да и зачем мне это?

- Антипа, а ты молился за меня, когда я тебе пьяная позвонила и сказала, что за мной следят?

У Илюши зашевелились уши.

- Да, молился. Я очень переживал за тебя.

- У меня знакомый следователь. Он допрашивал этого Колю и тот признался, что следил за мной. Но его спугнул мужчина, вышедший из подъезда.

- При чем тут я?

- Просто мне открыл дверь подъездную старенький, худенький, низенький сосед. И он сказал, что выйти на воздух его как будто кто-то позвал. А маньяк, рассказывая о том, кто его спугнул, описывал тебя.

- Правда?

Антипа и Илюша удивились одновременно.

- Да. Высокий бородатый мужик, косая сажень в плечах...

- Ты меня в прелесть не вводи, - перебил Антипа. - А то я еще почувствую себя великим молитвенником. У страха глаза велики. Спутал он, вот и всё! Не бери в голову.

- Все равно я останусь при своем мнении!

Злата выложила на тумбочку пирожки, сок, ряженку и печенье. Илюша вытянул шею и облизнулся.

- Ладно, пойду. Можно, я еще приду к тебе?

- Не нужно! - тихо, но твердо ответил Антипа.

Злата обиженно кивнула и быстро вышла из палаты.

- Эге, какие красавицы к тебе ходят! - привстал на локтях из последних сил молчавший Илюша. - Ты чего ее выгнал?

- Просто попросил больше не приходить.

- Да это одно и то же! Антип, а тебе зачем столько пирожков? - указал подбородком на пакет вечно голодный Илья.

- Да бери сколько хочешь.

Антипа протянул ему пакет. Илюша жадно ополовинил его и вернул назад.

- Спасибо, братан! - с чувством ответил он, надкусывая пирожок с капустой. - А ты что - правда, великий молитвенник?

- Ты же вроде спал?

- Хэ, кто на зоне срок мотал, тот спит, как заяц. Я и во сне что мне надо услышу!

- Не верь ей, глупости!

- Ну я тоже так подумал!

* * *

Утром в понедельник 13 августа Антипа почувствовал себя лучше. Боль в пояснице стала тупой, а не резкой. Ребра побаливали, но терпимо. Врач после обхода удивленно констатировал, что выздоровление идет довольно быстро. Антипе разрешили прогулки. Поднимаясь на второй этаж, он увидел, как старшая медсестра отчитывает средних лет санитарку:

- Зачем сюда ведро поставила! Я чуть воду не разлила!

- Простите, Светлана Петровна. Я буду аккуратней.

- Ольга, ты уже полжизни у нас в травме проработала и всё такая же неуклюжая.

Ольга наклонилась за ведром и, разгибаясь, подняла глаза на Антипу. На мгновение их взгляды встретились. У обоих в головах промелькнула мысль, что они знакомы, но вспомнить детали встречи они не смогли и разошлись каждый в свою сторону.

В первой палате на втором этаже шла уборка, и Антипа услышал оттуда голос Зюзи. Тот разговаривал с кем-то по телефону. Антипа на миг заглянул в палату. Василий Сергеевич увидел его и потерял дар речи. Он от удивления открыл рот, краска ударила ему в лицо, и он замолчал. Антипа тут же прошел мимо. «То, что он краснеет, это хорошо. Значит, у человека есть совесть. Но где же я раньше видел эту Олю? Эти ее испуганно-забитые глаза, торопливо-извиняющиеся движения? Вот загадка. Даст Бог, вспомню!»

Когда он вернулся в палату, там его ждал Илюша.

- Сегодня Оля вышла на сутки, - сказал он.

- Какая Оля?

- Ну, про которую тебе твоя фифа рассказывала. Мать маньяка.

Вскоре она пришла мыть полы у них в палате. Делала она всё очень быстро, резко-извиняющимися движениями. Илюша пытался шутить с ней, она отмалчивалась. Антипа не проронил ни слова. Он так и не смог вспомнить, где видел эту женщину. Поздним вечером четверга Антипа сидел в больничном коридоре и смотрел в окно. Назавтра его обещали выписать. Чувствовал он себя, как Бременский музыкант - «изрядно потрепанным, но не побежденным!» В ночь дежурила Ольга. Она сидела рядом в ординаторской и вдруг довольно слышно заплакала. Что-то побудило Антипу заглянуть в помещение.

- Извините, мы с вами знакомы? - спросил он.

- Я тоже об этом думаю, - вытерев слезы, сказала женщина.

- Давайте вспоминать. Вас как зовут?

- Ольга. Ольга Лихолетова.

Антипа сдвинул брови. В его голове проскочил калейдоскоп событий и откинул его на 20 лет назад. Это была та самая Оля, из-за которой он получил условный срок.

- Ну здравствуй, Оля. А я Антипа Корнев.

Женщина ойкнула и прикрыла рот рукой.

- Вот так встреча! - вскрикнула она. - Мы столько лет не виделись.

- Да уж, полжизни прошло!

- Я тебя тогда оговорила. Запугали меня, к тому же беременной оказалась. Но меня Бог наказал. У меня вырос сын и стал… - она запнулась, подбирая нужное слов. - В общем, это он женщин грабил. Мне уже и дверь подожгли, и ящик почтовый выкорчевали, и дерьмо на коврик положили. Но это всё ерунда, а как жить с пониманием того, что мой сын натворил?

Антипа потерял дар речи. «Опять Лихолетов, только теперь младший. И опять я попал под подозрение вместо него! Не просто так Господь перемотал всю мою жизнь на 20 лет назад».

- Антипа, ты меня простил? - спросила Оля.

Антипа молчал. Он понял, что все эти годы не мог простить ее. Ведь она ему когда-то нравилась, он за нее заступился. А она оговорила его и вышла замуж за насильника.

- Так ты простил? - повторила она свой вопрос.

- Простил, - тихо ответил Антипа и почувствовал, как у Лермонтова - «с души сомненье скатится... сомненье далеко, и верится, и плачется, и так легко, легко».

Ему стало легче дышать, причем не физически, этому мешали поломанные ребра. Он ощутил простор в своей душе. «Так вот что заставило меня вернуться в прошлое. Я, оказывается, до сих пор не простил ее. А ведь в молитве прошу: «и остави нам долги наши, якоже и мы оставляем должникам нашим»! Вот что мучило меня и заставляло сторониться женщин. Эта обида, разъедающая душу. Мне стало легче на душе, да и мама поправляется! Слава Богу за всё!»

Антипа встал и пошел к выходу.

- Ты веришь в Бога? - неожиданно остановил его вопрос Ольги.

- Да.

- Хочешь почитать наши брошюры?

Она вытащила из ящика стола целую стопу цветастой сектантской агитации.

- Православный я. И вера для меня всё.

Ольга посмотрела в его умные и спокойные глаза и согласно кивнула.

Утром перед выпиской Антипа решил зайти к односельчанину. Василий Сергеевич лежал, не шевелясь. Его ноги были закутаны гипсом. Увидев Антипу, он покраснел, но кивнул ему.

- Я тебе, Сергеевич, продукты принес. А то мне Лена натаскала.

Он выложил на тумбочку яблоки, баранки и бутылку минералки.

- Спасибо, - сдержанно ответил Козлов.

- Меня сегодня выписывают. Тебе еще долго лежать?

- Да, переломы сложные. Дай Бог, хоть на костылях ходить смогу. Чудной, ты Антипка, тебя жизнь бьет, бьет, а ты всё такой же. А правда, что ты рыбу живую, которую тебе иногда за работу местные мужики приносят, опять в пруд выпускаешь?

Антипа промолчал.

- Если б не Славка, никто б не узнал. Но он божился, что щуку ту запомнил, которую тебе за ремонт отдал. А потом опять ее выловил, какая-то она приметная была!

- Ой, Василий Сергеевич, не верь ты этим россказням!

Антипа протянул ему руку. Давний враг его на минуту замешкался, но все-таки протянул свою. Они обменялись крепкими рукопожатиями, почти как друзья. Антипа вышел. А Василий Сергеевич почувствовал стыд и за оговор, и за поджог. Совесть выжигала огнем его щеки, но от повышенной температуры горения души не поможет парацетамол.

Антипе отдали выписку, и он стал собираться. Илюша смотрел на него глазами покинутой собаки. Пенсионер разгадывал кроссворды в соседней палате.

- А давай номерами обменяемся? - предложил Илюша.

Антипа продиктовал свой номер. Илья тут же позвонил ему.

Антипа уже был на пороге, когда Илья остановил его неожиданной фразой:

- Помолись за меня!

Антипа оглянулся. Он посмотрел в глаза этому страдающему и изъеденному своими собственными грехами человеку и кивнул.

- Обещаешь? - не отступал Илья.

- Обещаю!

Антипа не видел, но когда он вышел, Илья - этот взрослый, прошедший тюрьмы мужчина - заплакал.

Окончание следует.

129
Ключевые слова православная проза
Понравилось? Поделитесь с другими:
См. также:
1
1
Пока ни одного комментария, будьте первым!

Оставьте ваш вопрос или комментарий:

Ваше имя: Ваш e-mail:
Содержание:
Жирный
Цитата
: )
Введите код:

Закрыть






Православный
интернет-магазин



Подписка на рассылку:



Вход для подписчиков на электронную версию

Введите пароль:
Пожертвование на портал Православной газеты "Благовест":

Вы можете пожертвовать:

Другую сумму


Яндекс.Метрика © 1999—2024 Портал Православной газеты «Благовест», Наши авторы

Использование материалов сайта возможно только с письменного разрешения редакции.
По вопросам публикации своих материалов, сотрудничества и рекламы пишите по адресу blago91@mail.ru