Рожденные Свыше водою и Духом

Об авторе. Протоиерей Дионисий Толстов родился 6 февраля 1973 года, на Ксению Блаженную. Окончил Самарский техникум космического машиностроения в 1992 году. В 1997 году окончил Саратовскую Духовную семинарию и был рукоположен в сан иерея. В 2004 году окончил Московскую Духовную Академию, кандидат Богословия. Клирик самарского Свято-Вознесенского собора. Доцент кафедры библеистики Самарской Духовной семинарии, преподает Священное Писание Ветхого Завета.

Таинство святого крещения возводит человека в состояние первозданного Адама и дарует ему новую жизнь во Христе. Это один из главных тезисов Богословия, так как целью спасительной миссии Богочеловека является обновление падшего Адама для вечной блаженной жизни. Обоснованию этой истины и предназначена настоящая статья.

Христос - это корень нового, без греха, человечества. Откровение Нового Завета безкомпромиссно свидетельствует о начале новой жизни во Христе, которая даруется каждому в Таинстве святого крещения, радикальное изменение в человеке называется возрождением и раскрывается в понятиях жизни и смерти. Апостол Павел пишет: «Мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни» (Рим. 6:4). Таким образом, Богом человеку даруется, а в моральном плане от него требуется, совершенное изменение прошлой жизни и начало принципиально иной жизни, без греха. Святая Церковь в Своем Предании твердо хранит и светоносно свидетельствует об этой истине. Сын Божий силой Своей Искупительной Жертвы даровал нам возможность вернуться к первозданному образу, совершенно очистившись от наследия ветхого Адама и избавившись от клятвы. 124-е правило Карфагенского собора однозначно говорит нам о том, что Таинство крещения избавляет нас от наследия ветхого Адама: «…чрез пакирождение очистится в них то, что они заняли от ветхаго рождения», - это сказано о крещении младенцев, но безо всякого сомнения относится ко всем, а не только к детям. В этих словах соборного определения однозначно говорится об омовении первородного греха водами крещения. Всё то, что возникло с грехопадением, изглаживается в святой купели. В требнике чин Таинства содержит в себе молитвы, в которых очень ярко отражена сущность священнодействия. «Ты даровал еси нам Свыше паки рождение водою и Духом: явися, Господи, на воде сей и даждь претворитися в ней крещаемому, во еже отложити убо ветхаго человека, тлеемаго по похотем прелести, облещися же в новаго, обновляемаго по образу Создавшаго его». Эта молитва очень красноречиво со всей силой догматического исповедания назидает нас в истине. Крещение - это исчезновение старого и появление качественно нового. Изменение происходит из тления в нетление, качество прошлой жизни меняется на новое. Священник просит Бога преобразить человека по образу Создавшего его. Крещаемый просвещается силою Свыше, не силой этого мира, потому что в этом мире нет такой силы, которая была бы способна дать вечные блага, а силой этому миру неведомой. Поэтому и качество, в которое возводится человек в Таинстве крещения, так же этому миру неведомо, поскольку Христос говорит: «Царство Мое не от мира сего» (Ин. 18:36), поэтому крещеные - не от мира сего, но в мире сем, отсюда непримиримая вражда между миром и стадом Христовым.

«В Таинстве крещения, родившись от Духа, мы становимся чистыми от прародительского греха», - говорит митрополит Макарий (Булгаков), то же мы находим и у протоиерея Николая Малиновского: «Действие благодати Божией на крещаемого состоит прежде всего в оправдании или очищении его от грехов, как от первородного, так и от всех личных, содеянных до крещения».

Если мы утверждаем, что первородный грех смывается святым крещением, возникает законный вопрос, как же этот грех передается детям крещеных родителей? Для более удобного ответа на этот вопрос, во-первых, следует термин «первородный грех» заменить другим, более традиционным для восточного богословия - «наследие ветхого Адама», а во-вторых, необходимо обратиться к очень важному понятию «благодати» и ее действию в Церкви. Прежде чем говорить о действии благодати в Таинствах Церкви, скажем о ней в общих чертах.

Благодать не является принадлежностью нашего естества, а как животворящая сила даруется извне. Бог, сотворив человека, хотел, чтобы он жил вечной и блаженной жизнью, но люди, отвергнув волю Творца, лишили себя этой благодати и оказались смертны. Таким образом, благодать - это сверхъестественная сила, без которой невозможна жизнь. За подтверждением этой истины обратимся к святоотеческому наследию. По учению Святителя Афанасия Великого существенным следствием грехопадения прародителей явилось лишение их благодати, в результате чего вошла в мир смерть. «Человек, - по словам Святителя, - как сотворенный из ничего по природе смертен, но, по причине подобия Сущему, если бы сохранил оное устремление к Нему ума своего, мог замедлять в себе естественное тление и пребыл бы нетленным». Возрождающая благодать Таинства крещения не передается путем обычного рождения, поэтому дети крещеных родителей оказываются в безблагодатном состоянии, а значит, в качестве ветхого Адама. Исцеленная, как и неповрежденная природа, может мыслиться только под действием благодати, поскольку в отрыве от благодати невозможно исцеление человеческого естества.

Следующий богословский вопрос, который следует рассмотреть: почему остается смерть, если Таинством крещения изглаживается первородный грех, ведь если устранить причину, то не будет и следствия? На это просто ответить, опираясь на святоотеческое наследие.

Евангелие утверждает, что Крестная Жертва Спасителя решительным образом изменила мир, но при этом в окружающей жизни мы не видим каких-либо изменений среди обыденных вещей, поверхностный взгляд на мир нам как будто не свидетельствует ни о каких переменах, людьми движут всё те же пороки, смерть так же безраздельно господствует в этом мире. Адаму было сказано, что он будет в поте лица добывать хлеб свой, земля произрастит ему терния; если наша вера утверждает, что Христос избавил нас от клятвы, то почему тяготы жизни, о которых говорится в проклятии, остались неизменными? Ведь по логике вещей теперь над освобожденным от проклятия человеком не должны довлеть последствия первородного греха.

Но посмотрим на всё с точки зрения библейских истин. В наших рассуждениях будем отталкиваться от проклятий, данных первым людям при изгнании их из рая. Обратим внимание на проклятие, данное Еве: «в болезни будешь рождать детей» (Быт. 3:16). Эти слова Судии, как и все остальные, определили реалии жизни человека, но Воскресший Христос отменяет эти проклятия. В таком понимании Святитель Кирилл Александрийский толкует утешение Христом Марии Магдалины. «Глагола ей Иисус: жено, что плачеши; Кого ищеши» (Ин. 20:15). Но действительное утешение показано Святителем не в рамках обычных человеческих эмоций, а в свете библейской логики грехопадения и спасения. Самое незаурядное явление человеческой жизни, соприкоснувшись с личностью Богочеловека, приобретает смысл всеобщности для всего человеческого рода, став в цепь последовательности событий, определяемых историей грехопадения и его ближайшими последствиями, «Ибо в этом действии Спасителя мы видим отмену проклятия жене, - пишет Святитель Кирилл Александрийский. - Поэтому было необходимо через голос Осудившего уничтожить и тяжесть его истинного проклятия, когда Спаситель наш Иисус Христос, уже прекращая плач этой женщины или, вернее сказать, всего женского рода в лице Марии как в начатке».

Под клятвой Святитель подразумевает проклятие, полученное Евой при изгнании из рая, теперь же, после совершения Крестной Смерти и Воскресения, эта клятва отменена. Но образ появления на свет человека остался тем же в болях матери, видимым образом ничего не изменилось, но изменилось сущностно. Теперь рождение детей в муках вменяется христианке в мученичество, не будучи следствием древнего проклятия, как раньше. Таким образом, прежние реалии жизни силой Христовой наполняются новым и даже противоположным смыслом. Отцы Церкви нас учат тому, что внешние обстоятельства оставлены для воспитания в нас смирения.

Теперь в рамках той же логики можно рассудить о смерти, ибо смерть появилась также в результате грехопадения. Если мы утверждаем, что святым крещением изглаживается первородный грех, то смерть как его следствие тоже должна быть упразднена. Но смерть, так же как и проклятия, служит теперь иным целям, будучи наполнена новым содержанием. Для того, чтобы это понять, сравним смерть ветхого человека грешника и смерть святого.

«Смерть грешников люта» (Пс. 33:22), ибо - это пресечение всех его желаний, чаяний, стремлений и начало вечной погибели. Иначе - смерть праведника. Смерть праведника называется успением, ибо для него смерть - приобретение, встреча с Богом и начало вечной блаженной жизни. Внешне всё выглядит совершенно одинаково, обоих одевают, кладут в гроб, закапывают, насыпают могилу, но духовно между первым и вторым нет ничего общего.

Христианское погребение содержит глубочайший смысл. Наполненная светом христианского благовестия о вечной жизни, наша мысль проникает сквозь скорбную картину удручающей реальности и, окрыленная предвечной надеждой, торжественно заявляет, что даже плач по усопшему превращается в победную песнь над смертью: «Надгробное рыдание творяще песнь: аллилуия, аллилуия, аллилуия». Такое смелое исповедание победы жизни над смертью наполняет торжествующим духом веры над очевидностью невидимую сокрытую жизнь Церкви.

В Церкви все вещи наполняются новым смыслом, самый яркий пример тому - это Крест Господень. До распятия на нём Христа он был орудием казни, но после Воскресения Христова этот знак смерти стал знаком жизни. Таким же образом меняется значение смерти.

Церковь прославляет святых мучеников, которые были изранены и убиты за веру. Внешне всё выглядит так, как будто они потерпели поражение, но в действительности они одержали победу, поскольку даже самые страшные пытки не смогли заставить их отступить от истины, оставшись же твердыми в вере, своей смертью они прославили Бога, поэтому они победители, а не побежденные.

Многие церковные праздники связаны с переходом в Горний Мир, например, Успение Пресвятой Богородицы. Для посторонних глаз этот праздник непонятен, ведь с их точки зрения Дева Мария в этот день умерла, поэтому следует скорбеть, а не радоваться. Святая же Церковь празднует торжественное восхождение Ее на небо к Своему Сыну. Очами веры мы прозреваем надмирные истины. Так же и в Таинстве крещения внешне ничего не меняется, видимым образом мы ничего не наблюдаем, смерть остается в своих правах, но в действительности происходит возрождение крещаемого к новой блаженной жизни, смерть же остается как для смирения, так и для получения лучшего воскресения.

Какова цель жизни христианина и в чем заключается спасение души, если рассуждать об этом в рамках библейской логики как возрастания в человеке святости от первоначальной данности к определенному совершенству? Первозданные люди, получив начаток благодати, должны были преумножить в себе этот дар, достигнув святости. Такая цель стояла перед Адамом и Евой в раю, поскольку они должны были через соблюдение заповеди «не вкушать с древа познания добра и зла» достичь совершенства. Но нарушением заповеди они совершили акт апостасии и вместо преумножения образа Божия в себе исказили его. Крещение же возвращает человеку потерянный шанс и ставит его в исходное положение, теперь он должен пройти не пройденный Адамом путь. Поэтому спасение души - это путь от образа к подобию, которое является целью христианской жизни. Неправильно думать, что целью жизни христианина является восстановление в себе первоначального образа, позднее искаженного грехом. Этот образ восстанавливается крещением, а достигнуть он должен подобия Божия путем добродетельной жизни. В Церкви каждая личность поставляется в состояние первозданного человека и должна осуществить то, что должен был сделать Адам, то есть возрастить в себе данный изначально образ, но только иным путем. Первые люди должны были пройти этот путь в раю, соблюдая лишь одну заповедь. Современные же христиане идут к той же цели, но в других условиях и другими средствами.

В заключение хочется ответить на последний вопрос. Почему просвященные Благодатью Святого Духа по-прежнему остаются способными грешить, не доказывает ли это присутствие в них первородного греха? Способность грешить говорит о свободе воли, а не о первородном грехе, ибо первые люди были созданы без всякой скверны, но согрешили, а значит, крещеный если и согрешает, то согрешает не в Адаме, а как Адам.

Евангелие от нас требует и ждет совершения подвига веры, и мы должны вопреки обыденности падшего мира проявить волевой акт и заставить себя смотреть на вещи не обывательским взглядом, но пройдя испытание очевидностью, всё должны представлять себе в свете Божественного Откровения. Окружающий мир нам как будто не свидетельствует ни о чем новом, телесными очами мы не замечаем никаких перемен, но они происходят невидимо. Во Христе мы новая тварь, - говорит святой Апостол Павел. А значит, Таинство святого крещения возводит нас в состояние первозданного Адама.

В статье использованы снимки с Таинства крещения, сделанные волгоградским фотографом Ольгой Папиной.

__________

* Статья написана для Иоанновских чтений, которые прошли 9 октября с.г. в Самарской Духовной семинарии.