Друг друга тяготы носите

Давнее, незабытое.

Таисия Петровна Гусева на Православной выставке в Самаре предлагает новый выпуск «Благовеста».

Екатерина Александровна (имя и отчество изменены - О.Л.) подошла ко мне в храме и негромко, чтобы не мешать стоящим рядом, поделилась своей печалью:

- Не знаю, что и делать. Вот пока молюсь о себе, о своей семье - всё хорошо. Но стоит начать молиться об одних достаточно близких родственниках, такие искушения начинаются!..

- Но, может быть, они ярые противники Православия? Ненавистники Церкви? - осторожно произнесла я. - Может, занимаются какими-то неподобающими… темными делами?

Не спросишь ведь в лоб: а что, не колдуны ли твои родичи, не оккультисты ли часом?

- Нет-нет, - правильно поняла недосказанное Екатерина. - Хорошие верующие люди и ничего недозволенного за ними не водится. Разве что в церковь ходят не так часто, как надо бы.

- Тогда - почему же вам о них не молиться? Ваша молитва помогла бы им укрепиться в вере.

- Да потому что на меня сразу обрушивается столько всяких напастей, столько искушений!..

- Екатерина Александровна, вы же понимаете, кто мешает вам молиться о близких! Кого нестерпимо жгут наши молитвы за други своя. Давно же известно: начинаешь доброе дело - готовься к искушениям. А что может быть более доброго, как не помощь близким и молитва о них. Ну вот вспомним слова Апостола Павла - не помню точно, из какого его Послания: «Друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов». Когда вы молитесь о родственниках, когда заказываете о них церковные требы, их тяготы становятся ощутимо легче… И кто же еще, если не вы, помолится о ваших близких!..

- Но мне-то от того, что молюсь о них, тяжело! - нахмурилась моя давняя знакомая. И чуть отступила в сторону, всем своим видом показывая, что разговор окончен и она только утвердилась в принятом решении.

В эту самую минуту на амвон вышел настоятель Кирилло-Мефодиевского собора протоиерей Сергий Гусельников († 8 сентября 2020 г.). И начал свою проповедь о любви и милосердии неожиданными для двух слушавших его в эти минуты словами:

- Я хочу напомнить вам, дорогие мои, всем вам хорошо известное наставление Апостола Павла из Послания к Галатам: «Друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов»…

- Вы слышите?! - я обернулась к изумленно застывшей на месте Екатерине Александровне. - Вот и ответ на ваш вопрос, молиться ли о ваших близких!

- Он же… Он же никак не мог услышать наш разговор, - потрясенно прошептала Екатерина Александровна.

- Конечно, не мог. Но Господь вложил ему в уста именно эти слова. Чтобы мы с вами услышали.

Не стала уточнять: чтобы Вы,Екатерина Александровна,услышали.

Это ведь и так было очевидно.

Серый вечер, серый снег. Замерзает человек…

Он лежал в тоненьком осеннем пальтишке на заснеженном асфальте, скорчившись в позе эмбриона: ноги поджаты к животу, руки прижаты к телу в безуспешной попытке согреться. Елена наклонилась над ним:

- Эй, вставай, замерзнешь!..

Парень промычал что-то невразумительное, чуть приподнялся и снова рухнул на смерзшийся затоптанный снег. Пришлось изрядно попотеть, пока Елена кое-как растормошила и помогла ему подняться на ноги.

- На плечо, на плечо обопрись! - Она отряхнула грязные комья снега с его помятого пальто, с трудом закинула безвольно свисающую правую руку юноши на свое плечо, нахлобучила ему на голову поднятую с асфальта шапчонку и потянула найденыша по скользкой от льда тропинке. - Ты далеко живешь?

- Не-а… Там, - голова юноши взметнулась в сторону ближайших девятиэтажек и снова безсильно упала на грудь.

- Держись, парень! - подбадривала его Елена. - Шагай, сейчас я тебя отведу. Дорогу-то помнишь?

- Ага-а… - выдохнул он (мальчишка, совсем же мальчишка - ну сколько ему - лет семнадцать, вряд ли больше!). Елена поморщилась от пахнувшего в лицо вонючего перегара.

А парнишка так и норовил опять приземлиться в невысокий сугроб.

- Не падай, держись!..

- Ах ты, старая… - Елена не сразу поняла, что это ее только что обозвала отборным матом шагавшая навстречу женщина примерно ее же лет, только накрашенная и одетая более прилично. - Ты куда моего сына тащишь? На молоденького потянуло? Видишь, что он ничего не соображает?!

Глаза ее бешено сверкали, рука замахнулась, чтобы ударить старую «блудницу».

- Вот к вам домой и тащу. Чтобы не замерз на снегу!

Елена сгрузила пьяного парня на плечо его грозной матери и немного помедлила. Уж спасибо точно не скажет, так, может, хоть извинится?

Размечталась…

Елена поплотнее запахнула полы старенькой шубейки - пуговица отлетела и затерялась в снегу, когда она из последних силенок волокла мальца, - и повернула к своему дому. Кажется, его мама так и осталась при своем мнении на ее счет.

Ну и ладно. Зато человек остался жив.

Еще бы это послужило ему уроком…

Да, бывает взявшемуся нести чьи-то тяготы и такая вот «награда» - оскорбительной бранью, а то и похуже; и искушения не замедлят, и напасти откуда ни возьмись… Что же теперь, отвернуться, пройти мимо замерзающего - не только от зимней стужи - человека? Не подставить плечо? Не помолиться о страждущем близком?..

«Теперь буду себя корить»

И не думала, что так скоро и неожиданно получу отклик - на еще неопубликованные эти заметки.

Позвонила незнакомая женщина, Наталья. Спросила, может быть, я знаю, работает ли сегодня в Православном магазине Таисия Петровна Гусева. Похоже, эта женщина почему-то не читала семнадцатый выпуск газеты, в котором мы писали о смерти Таисии Петровны. И я не сразу решилась ответить…

- Не работает. Таисия Петровна 10 сентября умерла. От ковида.

- Как же так! Таисия Петровна! Это такой удар!.. Она мне столько всего рассказала, так духовно наставляла… И я думала: ну вот, теперь всё, что нужно, знаю. Но у нее же было миро - надо было пить его и аспирин (это чтобы кровь разжижить), и она бы поднялась! Я ей в начале болезни и 4 сентября звонила, а она спокойно, бодрым голосом сказала: температура 39 так и держится… И в мыслях не было, что она может умереть. Я молилась о ней, а потом подумала: за нее и дети, и вообще столько людей молится, - и перестала читать акафист. Может быть, ей и не особо помогали мои молитвы, только я теперь буду себя за это корить.

Может быть, именно моих молитв не хватило, чтобы она осталась жива…

Ольга Ларькина.

Фото Е. Ситникова.