«Готовлю себя к высокому служению»

Дневник студента Московской Духовной Академии Николая Петровича Сапожникова (иеромонаха Никиты, в схиме Никандра).

Продолжение. Начало см.

Дневник 1912 года. Троице-Сергиева Лавра.

Святой праведный Иоанн Кронштадтский.

Октябрь, 19. Сегодня день Ангела о. Иоанна Кронштадтскаго - память преподобного Иоанна Рыльскаго. Горячо просил я Господа простить ему «всякое согрешение вольное и невольное, в сей жизни содеянное» и сопричислить к лику избранных Своих - святых^[1]. У него же просил за себя молитв у Христа-Бога, Котораго он теперь лицом к лицу созерцает, просил о том, чтобы и мне туда идти тем же путем служения Господу, каким и он шел. Пусть слаб я и мал и душой, и телом, но велик и силен Господь, ждущий и действующий в смиренных рабах Своих, отдающих ему все сердце свое! Пусть всеми родами прелюбодеяний и похотливости осквернено сердце мое и недостоин и «обуви развязать» у целомудренного, от чрева матернего непорочного Иоанна, но и прелюбодея может сделать Господь чище сохранившего девство. Пусть нет у меня навыка к практической деятельности - и это препятствие преодолею силою Христа-Бога, «вся бо творит, токмо еже хотети». А я хочу всю душу свою за Него - жизнь мою положить хочу, как и Он Милосердный положил ее за меня, окаянного. И молитвами раба Своего Иоанна услышал меня Господь и свидетельство дал в знак того, что услышал: раньше, бывало, и без дурных сновидений у меня часто были половые возбуждения, эту же ночь попустил Господь блудному бесу навести на меня прелюбодейное же сновидение - и во сне я как будто сгорал от похоти, на самом же деле был совершенно спокоен, как оно и в действительности пусто все, что от него. «Сохрани, Господи, душу раба Твоего от всякого зла противна», наставь и утверди навеки на тот путь праведности, каким Ты вел и привел к Себе угодника Твоего Иоанна!

Ноябрь, 11. Сочинением я был очень утомлен, и телом ослаб, и душою: ум ни на чем не мог остановиться долго сосредоточенным, молитва не доходила до сердца, воздержание стало неприятною уздою и тяжестью. От самого же сочинения хотелось поскорее избавиться. Темой его было «религиозно-нравственное развитие блаж. Августина, по его «Исповеди». Работать пришлось недолго, но не без пользы для души. В откровенных признаниях Августина и в покаянных слезах его за свои блуждания вне Церкви Христовой слышится голос общечеловеческой совести, в них ярко обнаруживаются присущие самой природе человека стремления к истине, к вечности, к Богу. Узнал я в них и себя - несчастного, как спичка, страстного, блудника и богопротивника, и вместе с Августином слезами раскаялся, и в благодарность Господу за извлечение из пропасти вечных проблем омывал грехи ранней юности. Не превзошел меня Августин развращенностью сердца, но покаянием превзошел, и об этом всегда бы следовало мне помнить. Пошли же, Господи, мне раскаяние и ревность настолько сильную, насколько я хуже и слабее душою Августина, чтобы не заслужить мне большего осуждения за свою безпечность.

Ноябрь, 17-18. Был в Параклите. Говел и приобщался Св. Тайн Тела и Крови Христовых. Творца моего, Спасителя и Бога приял я в себя грешного, в самое существо свое. Великое и страшное таинство! Грешный человек, я - соединяюсь со Всесвятым Богом. Пощади же меня, Господи. Очисти сердце мое, «просвети ум мой», утверди волю в добро. Даруй с Собою и все потребное для спасения. Сам по себе и нищ и убог; с Тобою же и в нищете - царь.

Святой мученик Михаил Новоселов.

Декабрь, 1. Вчера после ужина в покоях Преосвященнаго было открытое собрание Пастырско-Просветительского Братства^[2] с участием, наверно, больше чем половины Академии; на котором Михаил Александрович Новоселов^[3], известный издатель «Религиозно-Философской библиотеки», прочел реферат на тему «Догмат, этика и мистика», а его сотоварищ Вл. Ал. Кожевников^[4] - дополнительные рассуждения на ту же тему. Мысль реферата та, что истинная вера во Христа заключается в гармоническом и органическом единстве этих элементов. Отрицание одного из них влечет извращение всего Христианства. При свете этой основной мысли оба лектора рассматривали толстовство как сектантство, рационализм в богословской науке. Досталось и нашей Академии: с ее немецкой наукой, как выразился Владыка. После прочтения рефератов до 12 почти часов ночи шел оживленный обмен суждениями по вызванным темой вопросам между лекторами, профессорами и студентами. Новоселов произвел на меня впечатление такое же, как и его библиотека. Это человек очень умный, широко светски и богословски образованный на творениях св. Отцов, сердечно верующий. Кожевников уже старее, на вид суров, но так же христиански прост и добродушен. Оба - борцы за живую христианскую науку, проповедники в нашем интеллигентном мире начал Христовой жизни в лоне Св. Православной Церкви, светочи во тьме мира сего. Отверзи, Господи, сердце их разуметь Писания. По всей земле русской пусть несутся вещания их об истине Твоей!

Декабрь, 7. Все время, в особенности же вечером, на душе было необыкновенно светло и радостно. Подлинно Св. Дух Утешитель, «мирный Дух», как учит Серафим Саровский^[5], снизошел в нее и не был бездейственен. А как же чиста и велика радость св. угодников Христовых, неотъемлемая радость навеки! Благодарю Тебя, Милосердный Боже, за такую щедрую милость мне, грешному, но вместе и за эту радость; за то каюсь, Господи, что Тебя Самого приявши в себя, неслитнаго, но и нераздельнаго, единаго в Божестве и человечестве, не радовался такою полною святою радостью, как радовался с друзьями вечером, такими же грешными людьми, как и я. Очисти же, Господи, вкус души моей. Ты дал мне грешному Себя, дай же и видеть, как благ Ты, Господи! Дай мне сердце чистое, а в нем и радость о Тебе святых Твоих!

1913 год.

Январь, 2. Проходят праздники. Свободна душа от забот. Но и вдохновением молитвенным во время богослужений даже не горит она. Только в день смерти о. Иоанна Кронштадтскаго и на Рождество Христово так радостно и чисто было на сердце. А потом осуетился и загрязнил его. Похоть плоти, сластолюбие одолевают меня на визитах, на которых кроме сладостей ничем почти здесь не угощают. Оттого и расстроилась душа, расслабившись до потери самообладания даже в мелочах, оттого и угас огонь ревности Божественной. Еще был я в Большом театре на опере «Евгений Онегин», слушал Собинова^[6]. Раньше, не зная высших радостей, я в театре жил жизнью героев, теперь же с удовольствием слушал только музыку и пение - и по исполнению дивные, и по содержанию удивительно правдивые, к самой же игре артистов, несмотря на все искусство ее, я был безучастен. Театр как театр не волновал души моей и не увлекал ее. Самые же герои… Что сказать о них? «Позор! Тоска! О, жалкое мое существование!» Вот самая правдивая и точная оценка в этих последних словах разочарованного сладострастника Онегина! Нет Бога у них, боги же их - страсть. Оттого-то они так несчастны и жалки. Не такая ли судьба всех, которые в себе и в мире ищут покоя души, а не в Боге? Чего же еще ждут они от себя и от жизни? Зачем так бешено рукоплещут артистам? Слепцы и глухие! Подлинно, видяще зрят и не разумеют. «Отврати же очи мои, Господи, во еже не видети суеты». В пути Твоем жив и я! Завтра в Параклит.

- Не увидит меня больше в своих снах театр, и я не увижу его в своих. Мысль даже дурная оскверняет душу и Духа Святаго отгоняет. А как же не оскверниться, прикасаясь к грязи? Очисти же сердце мое, Господи, прости и помилуй! Отцов и братий пустыни спаси. Велика сила смиренного, сердечного слова простеца.

Январь, 9. Недолго еще мне учиться. Скоро уже, скоро и других нужно будет учить: худшая овца стада Христова, по благодати Божией должен буду и я пасти стадо Его. А как пасти, когда сам - постоянная жертва волков лютых, похотей лукавых и страстей? Как учить, когда в писаниях Божественных - невежда, в жизни Христовой - несмысленное дитя, в проповедовании же настолько безгласен, что и в обычном разговоре двух-трех слов связать не умею, простой мысли выразить часто не хватает слов. «Искупай же время!» После поздно будет! На св. отцов взирать и им подражать. Как вчерашний день, как мгновение пролетит время ученья. И что с ним потеряешь, то, как и самое время, никогда не возвратишь. Начинаю учиться живой, изустной проповеди. Ежедневно после ужина в отдельной аудитории буду упражняться в проповедничестве, в развитии дара слова. Основателем и образцом мне будет св. Иоанн Златоуст. Он же невидимый мой небесный руководитель и помощник.

Вместе с ним читаю «Начертания христианского нравоучения» Епископа Феофана. Живая система лучше и скорее всего упорядочит духовную жизнь.

Благослови же, Всеблагий Господи, добрая начинания мои! Ты Один Крепость, Разум и Спасение мое!

Январь, 14. Пошел с К. к о. Пантелеимону, а целых 3 часа просидел, как 3 минуты. Все время беседовал о браке и безбрачии, девстве и супружестве, а вместе с ним и о священстве, о белом духовенстве и в монашестве. Дает ли Господь силу дать обет девства, разрешает ли от уз брака. Не в плотском совокуплении сущность его, так что сохраняя, Богу содействующу, и в браке девственную чистоту и духа и тела, все же муж и жена едино суть - плоть едина, а не каждый порознь - целое. Следовательно, связан дух не только узами таинства, но и действительным [соединением], поскольку единство брака есть прежде всего единство души, и там нет уже той независимости, той полной свободы внешней, по скорбному, из горького опыта вынесенному, сознанию лучших, идеальных представителей белого духовенства. Что же и мне мешает креститься во имя Господа Иисуса крещением не только девства, но и безбрачия? Да будет благословенно имя Господне от века и до века!

Январь, 15. Не провиденциальное ли совпадение? На призывы Свыше к шествию по стопам подвижника, жившего девственно-безбрачной пустынной жизнью Павла Фивейского, сегодня, т.е. в церковный день вчерашней беседы и моего решения, Св. Церковью празднуется память его. «Твоею стезею, св. подвижниче Христов, право ходити познахом». Наставь же, вразуми и спаси своими молитвами.

Январь, 28. Получил от Саши письмо. Остался без брюк (пальцы выглядывают), так что на урок даже не в чем войти, но здоровья не потерял и стремлениям своим не изменил социал-анархическим, богоборческим, христоненавистным стремлениям, и надежды на лучшее будущее не теряет: «За первое полугодие в Университете заплатил; теперь на очереди второе. Как-нибудь к маю соберется, и я пред экзаменом все-таки внесу, но я сейчас абсолютно без копейки. Ко дню юбилея (1613 г. - 1913 г., Трехсотлетие Дома Романовых) шлю на Высочайшее имя прошение о стипендии, авось что-нибудь дадут…» Как-нибудь… авось… На что же больше и надеяться ему, если Бога нет в душе, если весь - земля и тление? В ком больше опоры искать, как не в «авось» и своем нищенском безсилии, если вся жизнь - сплошное «авось», если самая стихия ее - безпросветная тьма греха?

Ножом пронзает душу мою одно воспоминание о нем. И я плакал о нем навзрыд, как по мертвому, и просил Господа долготерпеливого и многомилостивого либо забрать его сейчас же, если он навеки потерян для Царствия Небеснаго, либо обратить на путь спасения, иначе лучше бы ему и на свет Божий не родиться. Но отошел с надеждой на последнее. Мир весь от ада и смерти избавил Господь, ужели не найдет средств спасти одну из заблудших Своих овец? Ведь было же время, когда оба мы были в Господе. Когда и молились вместе, возвратил же Господь в лоно Церкви Своей и опять поставил на пути спасения меня - отпавшего и погибавшего. Нет, может, все может Господь, «ненадеянных Надежда», и не только может, но и хочет больше жизни Своей, хочет нашего спасения. Спаси же его, Премилосердный Господь! Не дай прежде смерти навеки умереть искупленной Тобою твари! О. Пантелеймон еще больше укрепил меня в этой, по-человечески рассуждая, безумной надежде и дал для него 5 рублей. Воздай же и Ты ему, Господи, сторицею во Царствии Твоем: ради Тебя он это сделал. А я вместе с деньгами послал ему свои новые брюки, немножко белья. О, если бы захотел он прикрыть наготу души своей, как бы дивно одеждою вечной Славы своей украсил его Христос!

- Как безрассудно и безжалостно расточает сокровища и расстраивает силы души суета. Во сне даже вихорь стоял в голове после проведенного вечера, с почты же я вышел, как очумевший, провозившись целый час со сдачей, кроме сего, еще двух посылок. А в обеденной сумятице и не заметил этого. Между тем, если бы собрать и сложить вместе суету одного дня, то едва ли бы получилось меньше, чем попусту израсходовано сил за один час. Сколько же за всю жизнь без всякого толку еще будет растрачено! Сколько часов будет потеряно напрасно. Несчастны всю жизнь проводящие в такой суете! Блаженны пустынники, воспламеняемые «божественным рачением»! Блаженны, во «всуете» века сего умеющие жить как в пустыне - всем обладающие, но сами ничем не прельщаемые и не обладаемые, кроме как одним Господом Богом!

Январь, 31. Обжорлив, как сибирский кот, - лаком, как индийская царевна - что же удивительного, если блудливая страсть не дает мне покоя? И как ближнего буду судить, если сам блудник до мозга костей, во всех движениях сердца? На чем и как устоять в целомудрии сынам века, если сыны света во тьме ходят, следуя похотям сердца своего? Боже, очисти сердце мое! Дай зреть мои прегрешения и не осуждать брата моего!

Февраль, 4. «Познав, яко от послушания рождается смирение, от смирения же безстрастие, всем сердцем возлюбил еси послушание, во всем волю и злыя помыслы отсекая. Темже и безстрастия достигл еси, уготовав душу твою в чистую обитель Духа Пресвятаго» (тропарь из 3-й песни канона св. Феодосию). Будь же и ты послушлив и старшим, высшим себя, и равным знакомым, и товарищам, и всем низшим себя без исключения; в особенности последним. Не мертвое приличие, но живая, сердечная любовь во Христе да будет неизменным руководителем Твоим в отношениях ко всем людям; любовь всем себя покоряющая, всем, как себе самому и больше, служащая. Послушание же не в том только, что легко и приятно, но и в том, что требует жертвы, потерь, самоотречения, - не в ничтожных пустяках, но и в важных делах. Всем буди всем, и до безконечности изольет на тебя Господь дары благости Своей и сердце твое, как и рука, никогда не оскудеет: не ты, но Сам Христос - полноту всяческих будет чрез тебя изливать щедроты Свои. Святителю отче Феодосие, управи в спасение овцу блудную, жестокосердую! «Сам искушен был, можешь и искушаемому помощи».

Февраль, 5. Почтил память св. Феодосия Черниговскаго: до отрыжки наполнил чрево угощением после Литургии, устроенным К., так что до сих пор дышать тяжело. Услаждается похотью плоть, но ею же за это бичуется. А я ли не молился за Литургией? И вознесенный над суетою дух так далек был от приманок плоти… Но… только развлекаясь, опустела душа - и сама собою явилась необходимость заполнить и яствами. Не терпит и не знает живая природа пустоты, невыносима она для души, и если перестает хоть на время быть храмом Духа Святаго, то роковым образом становится помойною ямою. Наполни же Собою сердце мое, Господи! Ты один - истинное питье души моей!

Февраль, 12. Ни одного действия нет, ни одного движения сердца, которые не отразились бы «по роду своему и подобию» в сокровенных тайниках нашей души. После проведенного вчера у одного доброго человека вечера на именинах приснился мне сон. Гадливостью своею словно обливший меня вонючими помоями; смысл его тот, что похотливость есть и в невинных, по-видимому, проявлениях своих. Прелюбодеяние души, растление плоти, вражда против духа. Оно и подлинно так. «Сеющий в плоть от плоти пожнет тление». На кресте Ты уже, Господи, убил вражду духа и плоти, умертвил смерть и тление, убей же и во мне похоть - этого дикого, лукавого и скверного зверя.

Февраль, 16. Обжора, похотливец - всегда и во всем обжора: и наяву, и во сне, и в невоздержании, и в воздержании. Мерзость пред Господом пост его, не только не полезно, но даже вредно и для него самого его воздержание, потому что ведет к еще большей разнузданности духа и плоти. Вяжут его узы воздержания, добродетель же свободна. Следовательно, ты раб, а не свободен. Будь же им на самом деле везде и всегда, и станешь свободным: как раб, не сам распоряжайся собою, но Господь пусть владеет сердцем твоим, стяжи смирение: оно и только оно - истинный корень воздержания и основа всякой добродетели. Все, что не от него - ложь и беззаконие, хоть бы на вид было вершиной добродетели. Хуже всех тварей Твоих - я, Господи, не только людей, но и пресмыкающихся. Дай же видеть мне себя таким - и не в своей слабости, а в Твоей крепости искать опоры во всем!

Февраль, 21. Ликует Святая Русь Православная. 300 лет прошло со дня избрания и венчания Богом на царство благочестиваго, самодержавнаго Дома Романовых. Не по прихоти грешных людей, но, подлинно, по воле Божией царствует этот Род, иначе и трех лет не устоять бы Руси даже против своих только внутренних врагов, как тогда, так и теперь раздирающих ее на части. Как бы и светильники веры Христовой и благочестия воссияли в ней так ярко и в таком преизобилии. Благоденствует и живет Россия и созидание ее внешнее, историческое есть вместе и созидание Царствия Божия в душе народной. Да хранит же Господь Царский Дом! Да управит им и царство Российское, нашу родину святую в вечное царство Свое, в Небесное наше отечество!

Окончание следует.