Вся Россия - наш сад!

В оренбургском Абдулино помнят о благоукрасителе тех мест купце Савелии Степановиче Жоголеве.

Сад за рекой Терешкой

Есть же еще на свете неравнодушные люди! В начале лета получил вдруг такое письмо:

Здравствуйте, Антон Евгеньевич. Обращается к Вам учитель школы № 87 г. Абдулино Оренбургской области. Вместе с детьми много занимаемся краеведением, с большим интересом читаем летопись нашего города и понимаем, что в ней очень мало информации. С удовольствием прочитали статью о Вашем прадедушке, Савелии Степановиче Жоголеве, посмотрели фильм о нем. Вот что о нем известно в Абдулино: «К 1917 году Савелий Степанович Жоголев успел построить паровую мукомольную мельницу (на месте современного элеватора), паровую просорушку из красного кирпича производительностью до 600 пудов гречи в сутки, дом по ул. Линейной, разбить фруктовый сад за рекой Терешкой. Продукцию С. Жоголев поставлял на интендантство. Рассказывают, что рабочие трудились у него по 8 часов, а не по 16 или 14 часов, как у других хозяев. Перед праздниками хозяин на рысаке лично объезжал дома рабочих и каждому вручал пуд муки сейки (так называлась мука высшего сорта, крупинками напоминающая манку). У Жоголева - первого в наших краях - была больничная касса, в которую каждый работник вносил небольшую сумму, и если кто-то заболевал, он получал из этой кассы деньги на лечение. После революции дом и мельницы Савелия Степановича были национализированы. Сам Жоголев перебрался в Самару и устроился на государственную мельницу, где занимался скупкой пшеницы и гречи».

Но у нас возник ряд вопросов, может быть, Вы сможете ответить, или посоветуйте, куда обратиться. Чем привлек наш тогда совсем крохотный городишко серьезного купца, что его имя осталось в веках? Заречный парк нашего города до сих пор мы называем Жоголевский, в память о садах, что посадил Ваш прадед вдоль речки Терешки. Читаем, что хлеботорговля привлекала многих купцов в наш город, но все ж, может быть, и что-то еще привлекало купца Савелия Жоголева, так как он много занимался благотворительностью. Да и самой биографией Вашего прадеда мы полностью не располагаем. Возможно, у Вас хранятся его фотографии периода жизни в нашем городе. Мы совместно с ребятами задумали снять небольшой фильм «Город Абдулино вчера и сегодня», прошлись по Жоголевскому парку и вдоль реки, ищем старожилов города, чтобы поведали подробнее о том, что было раньше. С глубоким уважением отношусь к памяти предков, поэтому будем рады вашему ответу.

С уважением Мелихова Наталья Дмитриевна.

Благодарю Вас за письмо!

Очень приятно, что память о моем прадеде продолжает жить в Абдулино. Это само по себе удивительно, так как прошел целый век, и я уже представитель третьего поколения, происходящего от Савелия Степановича.

Семья Жоголевых у своего дома в Абдулино. Фото начала 1910-х гг.

К сожалению, не могу похвастаться хорошим знанием его биографии (его годы жизни 1869 - 1946). Умер он в Самаре-Куйбышеве, ограбленный новой властью буквально до нитки, и в последние свои годы занимал скромную должность на куйбышевском элеваторе, что для купца-хлеботорговца его масштаба требовало немалого смирения.

Савелий Степанович по вероисповеданию был молоканином (эта секта появилась в середине XVIII века, молокане называли себя «духовными христианами», их вероучение близко к протестантизму). И не рядовым к тому же, так как на съезде молокан Поволжья в Самаре в 1919 году он был секретарем. Мне как Православному человеку тяжело об этом писать, но из песни слов не выкинешь. Сейчас почти все представители молодого поколения Жоголевых - Православные. Молокан среди моих живых родственников сейчас нет совсем. Да и есть ли вообще сейчас молокане, по правде сказать, не знаю, не уверен. Но мне эта семейная страница причиняет боль. Молюсь о предках-молоканах только келейно, как за «заблудших». И о своем прадеде так же молюсь, и, может быть, поэтому Вы меня нашли, обо мне вспомнили. Он был великий человек, безо всяких преувеличений, но его горькие религиозные заблуждения тоже часть истории моего рода. А вот понять, почему такие инициативные, сильные русские люди оказались отделившимися от Церкви, обособились от Нее, хотя и непросто, но все же необходимо. Это ведь было в том числе продиктовано неким духовным неблагополучием в тогдашнем обществе и в церковной среде. Некоторые Цари относились к молоканам милостиво и их не притесняли (Царь Александр I, св. Царь Николай II), другие же относились к ним сурово (Царь Николай I выслал значительную их часть в Закавказье). И конечно же, все наши Цари прекрасно понимали, что никакой раскол ни к чему хорошему привести не может. И не случайно богоборческая эпоха разрушила почти до основания весь этот молоканский уклад.

Сам я уже почти три десятилетия нахожусь на сугубом церковном послушании - редактор Православных изданий: газеты «Благовест» и журнала «Лампада», и потому даже в какой-то мере соблазнительно мне писать о том, что предки по линии отца были молоканами. Но от меня это не зависит, и я не могу этого никак изменить. И потому надеюсь, что Вы не поставите в вину мою «родословную», от которой, конечно же, не отрекаюсь, но о которой как Православный человек весьма скорблю. А для справедливости лишь добавлю, что два других моих Православных прадеда были - один Царским офицером Оренбургского казачьего войска, другой - старостой кладбищенского храма в Бугуруслане.

Революция 1917 года была прямо враждебна моим предкам. Вся семья Жоголевых отступала на Восток вместе с армией Колчака. Старший сын Савелия Степановича, Владимир Жоголев, занимал важный чин на колчаковском бронепоезде, возможно, даже был его командиром. Мой будущий дед Николай Савельевич Жоголев, в ту пору 15-летний юноша, участвовал в важном сражении с красными под Лебяжьим, когда «под ружье» поставили буквально всех, без оглядки на возраст. Так с боями докатились они до границы с Китаем, и надо было решать, уходить ли в Манчжурию, на чужую сторону, или возвращаться в Россию. Семейное предание донесло такой аргумент остаться. К ним в дом то ли с обыском, то ли с проверкой документов нагрянули японцы-военные. Особо не придирались, но, уходя, офицер японский взял с серванта фотографию 18-летней дочери Савелия Степановича, Анны (моей двоюродной бабушки). Было ясно по его нечистой ухмылке, что он сделал это затем, чтобы похваляться между своими якобы «романом» с молоденькой белокурой барышней. Мелочь, конечно же, по тем суровым временам, но до того им стало это неприятно, что решили уж лучше остаться в «красной» России. Поехали обратно в Самару, что и определило дальнейшее бытование семьи (в том числе и мое появление на свет в 1965 году). Недавно мне из самарского госархива передали копию документа, извещающего о лишении избирательных прав всех, считай, моих родственников Жоголевых. В конце 1920 годов они были объявлены советской властью лишенцами.

Жили потом в Куйбышеве в своем доме - сейчас это улица Скляренко, раньше Газонная, еще раньше Мопровская. Из роддома «Красный крест» меня принесли как раз туда. Дом находился напротив кинотеатра «Спутник». Сейчас этот кинотеатр давно перестроили во что-то торговое, а на месте нашего дома стоят многоэтажки. Раньше эта часть города так и называлась - Молоканские сады.

Вот и всё, что смог Вам сообщить. Простите, что вышло негусто.

Помощи Божией Вам в трудах!

Антон Евгеньевич Жоголев.
г. Самара.

Облик самарского хлеботорговца Савелия Жоголева ломает привычные представления о купечестве как о сословии малограмотном и невежественном.

Добрый вечер, Антон Евгеньевич. Простите за долгое молчание, хотелось хоть что-то выяснить, чтобы ответить Вам. Но... удалось мало, хотя память и добрые слова о необычном по размерам и красоте фруктовом саде, да еще с тополиной аллеей, уже много для целого века! На месте фруктового сада (яблони, вишня, смородина, крыжовник) уже с конца 1970-х годов прошлого века построены дома. Сада больше нет. Но люди помнят и с большой любовью отзываются о саде и его обустройстве. Вспоминают с тихой радостью и благодарными улыбками, что плоды собирались и сдавались в огромных количествах. А лимонад был самый лучший! Вспоминают маслобойку и оборудованный пляж с песком, а также Жоголевский мост, всё это для Абдулино сделал Ваш прадед. Часть деревьев сохранилась у новых дворов. Вам есть чем гордиться! Отправляю несколько фотографий реки, на берегу которой был сад вашего прадеда.

С уважением Наталия Дмитриевна Мелихова, учитель МБОУ СОШ № 87, жительница г. Абдулино.

Я переслал эти письма и фотографии своим братьям. И вот в разговор некоторым диссонансом вступил старший мой брат Алексей Евгеньевич Жоголев, архитектор из Твери:

Россия - загадочная страна. Здесь память о месте значительно длиннее физической жизни самого места.

Людей прежних нет, садов нет, мельницы, моста, маслобойки и пляжа нет, а «память осталась».

Это и прекрасно, и печально, граждане больше смотрят назад, чем в будущее. Разрушают, растаптывают, отнимают, а потом с умилением вспоминают.

«Ах, какой был сад, какой крыжовник», - благостно улыбаясь, рассуждали мужики, сидя на пеньках от свежеспиленных деревьев. Вспоминается Чехов, Фирс, «Вишневый сад», но вместо новой буржуазии - новые мародеры. Если помнят про Жоголевский сад, это прекрасно. Нечем гордиться новым - печально.

Алексей Жоголев.

А Наталья Дмитриевна Мелихова продолжила свою кропотливую работу:

Добрый вечер, Антон Евгеньевич. Удалось выяснить, что за Жоголевским садом в советское время ухаживали, и узнали фамилии тех, кто работал по его благоустройству (Андреевы). Ученица моя собрала скромный фильм, и мы его презентовали в краеведческом музее. Рассказали о Жоголевых, показали фрагмент фильма. Считаю необходимым этот фильм Вам передать, может быть, это в чем-то Вас поддержит или натолкнет на новые мысли.

Всё время слышу в Абдулино Вашу фамилию: «Где встретимся?» - «Да в Жоголевском парке тебя буду ждать...» - «А я его вчера видел возле Жоголевских мельниц…» и т.д. А чаще и вовсе эти места называют Жоголевка.

Слава Богу - и спасибо добрым людям, что два года подряд удалось мне с паломнической группой из Самары во главе с Еленой Александровной Родниной побывать в Дивеево и на Валааме. Поэтому была очень приятно удивлена, что редактор, о котором не раз рассказывала нам Елена Александровна, - это и есть наш Жоголев (мы в Абдулино так Вас зовем теперь). К тому же, как оказалось, Елена Александровна Вам близкий человек - Вы крестили ее детей. Новых Вам горизонтов и открытий.

С уважением Мелихова
Наталия Дмитриевна.

Здравствуйте, Наталья Дмитриевна!

Конечно же, отрадно, что наша фамилия так крепко слилась с вашими местами, что, можно сказать, вошла в обиход всех жителей Абдулина. И люди часто сами того не зная поминают в своих разговорах моего предка.

(Кстати, моя мама работает в Самаре в нашем Православном магазине - сейчас он находится на улице Пушкина, 272. И недавно мне рассказала, как одна посетительница магазина назвала его в телефонном разговоре с кем-то из родственников моим именем: - Да я сейчас в жоголевском магазине, зашла вот молитвослов купить...)

Благодарю Вас за любовь к родному городу, к его истории, которая отзывается в современности - ведь история продолжается. Большинство Жоголевых люди успешные, ответственные, с деловой жилкой, по натуре лидеры (я этими качествами, наверное, тоже в какой-то степени обладаю, но все же к очень успешным людям себя не отношу. Хотя хорошо делаю то дело, которому служу). Думаю, эти деловые качества, а также трудолюбие - достались нам в первую очередь от Савелия Степановича Жоголева. Мы его наследники, хотя сами часто даже не помним об этом.

Мы семьей в этом году отдыхали в Крыму, в небольшом винодельческом поселке Новый Свет под Судаком. Весь этот поселок, можно сказать, «вотчина» замечательного человека князя Льва Сергеевича Голицына, и там каждый уголок связан с его именем. И очень приятно, что есть на Руси место - город Абдулино - которое вот так же связано с именем моего прадеда. Моя дочь Анна недавно посмотрела любительский фильм о своем прапрадедушке и впечатлилась. Она что-то почувствовала особенное в этом человеке. А он многое сделал за свою жизнь! И самое главное, положил начало не только прекрасному саду, но и целому роду, который разросся, как ваш абдулинский сад, но история которого и сегодня продолжается. Сейчас известны уже 84 прямых потомка Савелия Степановича, из них 8 детей, 12 внуков, 21 правнук, 34 праправнука и 9 прапраправнуков. Я лишь один листик из этого цветущего сада.

Всего Вам самого доброго!

Правнук Савелия Степановича Жоголева -

Антон Евгеньевич Жоголев.

История про гречку

Николай Савельевич Жоголев, мой дед, если и рассказывал про их семейный быт той еще, прежней, Абдулинской поры, то разве только «по случаю».

Савелий Степанович Жоголев работает в саду. 1935 г.

Однажды разговорился. А дело так было. В 1987 году я по распределению работал в Курске, в молодежной газете. Брат мой старший, Алексей - он тогда только женился, и у него родился первенец Тимофей, - работал в Твери. Так вот, нам на работе, в Курске, выдали по мешочку гречневой крупы, как дефицит какой-то. (Мы сейчас уже стали забывать прежние «карточные» времена, а ведь было!..) А я как раз узнал, что в Твери гречки нигде не купишь, а их сыночку маленькому, моему племяннику, гречка как раз очень нужна была для здоровья (или его маме, кормящей матери, уже и не вспомню). Я сразу отправил им эту посылку с гречкой в Тверь (тогда еще, кажется, Калинин). И вот когда каким-то образом об этой посылке с гречкой, отправленной мной брату через пол-России, узнал мой дед, он как-то заскорбел душой. Оказалось, он вырос рядом с крупорушкой! И там же у них был огромный амбар с зерном. Были целые хранилища именно гречки!

- Я любил [откуда-то] сверху прыгнуть в это безкрайнее море гречневой крупы, и барахтаться в нем, и из него вылезать… и нырять в зерно с головой, и потом из этого зерна выкарабкиваться… - вспоминал он свое купеческое детство.

…А тут два Жоголева, правнуки того самого купца первой гильдии, пересылают друг другу жалкие посылочки с гречневой крупой! Для него, купеческого сына, и спустя столько десятилетий это было и странно, и даже дико услышать... Сам он был агроном.

Раз уж заговорил о деде, Николае Савельевиче… Это было в Абдулино. Коля, четвертый сын купца Жоголева, как и все дети местной знати, учился в обычной гимназии с детьми из православных семей. Никто и не знал особо, что он молоканин. Был там Закон Божий, предмет. Вел его добрый и не очень усердный священник. Часто даже не давал им договорить, как уже ставил положительную отметку. А когда занятие заканчивалось, все вскакивали со своих мест, бежали к священнику за благословением и потом только выходили из класса. Коля при этом всегда смешивался с толпой и к священнику за благословением не подходил. И никто этого не замечал, так он это ловко делал. А может, лишь делали вид, что не замечали.

Но однажды вышло всё по-другому. Священник куда-то спешил, он построил ребят в один ряд вдоль всего класса и с крестом стал проходить по ряду. Учащиеся целовали святой крест по очереди. Коля стоял почти в самом конце, не был рослым, должно быть. И вот священник с крестом неумолимо приближался. Страх всё больше охватывал мальчика. Как быть, что делать? На этот счет инструкций ему не дал отец. Да и спроси его, ответил бы, скорее всего, неопределенно: «Сам смотри…». А священник всё ближе… Бежать? Стыдно, все ведь заметят, и как-то нехорошо. Объяснить? Но как? И чего объяснять? А то еще и выгонят из гимназии… Упасть в обморок? Не годится. Подумают, из Гадарина к ним учиться приехал. Ладно, будь что будет. Священник подошел к нему и протянул к его детским губам крест. Коля, бледный от волнения, отвернулся, и крест лишь коснулся его щеки. Священник не понял происходящего и потому снова протянул крест к его губам. Но Коля опять отвернулся, коснувшись креста лишь щекой. «Ох, молокана чуть не перекрестил!» - воскликнул с улыбкой священник. И пошел преспокойно дальше по рядам с крестом. У Коли отлегло на душе, но еще долго дрожали колени.

Этот случай запомнил на всю жизнь. И вспоминал об этом в 1991 году уже, когда его внук стал редактором церковной газеты. А сын - сын! - вот только что принял крещение в Православном храме. Мы тогда много спорили. Дед не был каким-то упертым, и когда мой папа бросил ему в лицо: «Я устал уже в ереси жить!» (имел в виду и ересь молоканскую, и, конечно, коммунистическую утопию), он ничего нам не ответил. Кажется, даже смирился в глубине души. Чуть ли даже не был рад за нас обоих. Он тогда уже увидел по телевизору первых священников - весточку перестройки - и отметил, что «с тех пор они стали как-то лучше». И на том спасибо!

Уже в зрелом возрасте, под старость, он увидел очень странный сон. Как будто снова подросток он, ну не подросток, а юноша скорее. Заходит почему-то в Православный храм, там нет службы, там никого нет. И он идет в сторону алтаря, идет… и сердце его замирает от открывшейся ему вдруг красоты. Неземной красоты! Дух захватывает… «Да тут... тут Бог живет!» -думает он и глазам не верит, как, оказывается, тут красиво! И вместе чувствует, какой он здесь совсем случайный. Чужой. И не его тут всё. И сам он тут как будто случайно. И откуда-то не отсюда совсем… Да, красиво здесь, да, хорошо и светло. И душа его трепещет от созерцания Света. Но ему надо почему-то отсюда поскорее уйти. Не его это… С таким чувством, в слезах, проснулся. Красиво, истинно. Не его…

Прожил достойную жизнь. Подростком перестреливался с красными под Лебяжьим («не знаю, зацепил ли кого, темно было»). Служил главным агрономом района. Был осторожен, закрыт, со всеми держал дистанцию, внутренне, возможно, был горд. Папа мой бунтовал в юности, ругался с ним: «Постное масло!» Но он не такой совсем. Когда вызвали, сумел сказать твердо и вежливо: НЕТ! - в лицо следователю в «здании на Пионерской». Который для куража на край стола положил тогда револьвер, недобро улыбался при этом. Запугивал, но не запугал. А над его головой висел зычный такой лозунг: «Если враг не сдается, его уничтожают». («Это Горький тогда подъелдыкнул, в тридцатом», - вспоминал мой дед.) В доме хранился в ту пору «узелок» на случай, если заберут ночью. Под старость выращивал прекрасный сад. Малина… цветы… опять же вишня. Это у нас, видать, родовое. Тоска по раю, сад. Умер на Страстной неделе 1992 года (что по-церковному, наверное, «не есть хорошо»). Земной путь достойного человека, каких не так и много в его поколении (зато хватало стукачей да палачей, челяди да нелюди). По-небесному - судит Господь. Однажды увидел деда во сне я со священническим крестом на груди. Подивился, как такое может быть. А мама моя увидела во сне своего свекра смиренно выносящим навоз из свинарника. При грязном, непочетном, но все-таки ведь при деле он там, выходит… Кто из нас прав? Возможно, что оба правы. По-человечески он был безупречен. Такое внутреннее благородство! Не многие так же вот сохранили себя в этом «советском чистилище» столь же достойно. По-небесному… трудно сказать… не мне судить об этом.

Всё могло бы сложиться иначе, поцелуй он тогда крест. Не поцеловал. Отвернулся. Оставил мне это и своему сыну - моему отцу. И он это еще застал на своем долгом, долгом веку.

«Как много может сделать один человек!»

В канун праздника Введения во храм Пресвятой Богородицы Наталья Дмитриевна Мелихова посетила редакцию «Благовеста». Есть люди, с которыми легко общаться. Она как раз из таких. Едва только встретились, и уже говорили так, словно давно знакомы.

- Расскажите о себе.

- Преподаю в начальных классах. И веду историю в своем родном классе, который еще с подготовишек взяла. Родом я с Абдулина, люблю свой город. В этой самой школе училась, даже в том самом классе, где сейчас преподаю. Окончила Бугурусланское педучилище, потом уехали с мужем почти на десять лет на БАМ. Там очень скучали мы по родным местам, вернулись. Вырастили двоих сыновей.

К Абдулино трогательное отношение. Город небольшой, но мне всегда хочется в родном городе какую-то изюминку отыскать. Вечность живет в провинциальных городах, потому что они веками не меняются. И вот как-то на уроке своим восьмиклассникам говорю: «У нас в Жоголевском парке будет проходить День города. И мы дадим там мастер-класс по истории. А вы знаете, что такое Жоголевка»? И тут дети стали выдвигать самые разные версии (вы уж простите, не все они вам понравятся): «Это, наверное, животное такое редкое, жоголевка, ну, вроде бобра, в реке живет», - сказал один. «Нет, это какая-то большевичка, которая пожар революции у нас разжигала», - возразила другая. «А может, так назывался поселок на этом месте?» - кто-то ближе к делу предположил. Я им говорю: «Это фамилия какого-то человека. Давайте разберемся…» А тут как раз открывали купеческий зал в нашем краеведческом музее. И про наших, абдулинских купцов там ни слова. Почему? Обидно же, неправильно. Стала я сама интересоваться. И так узнала про Савелия Степановича Жоголева, который и парк разбил у нас прекрасный, и мельницы построил, и мост, и пляжи на речке Терешке.

- Нашли вы изюминку в этой истории?

- Да, эта изюминка - сад! С какой же любовью мне старожилы рассказывали, что это за чудесный сад был… Город наш разделен рекой Терешкой, которая вдоль железной дороги течет. А железная дорога в Абдулино как раз и была проведена в то время, когда появилась нужда зерно вывозить. Это когда купец Жоголев в наших краях развернулся… А Жоголевский парк за речкой находится, вот его потом назвали официально вроде как Заречный. Но все у нас его по-старому называют Жоголевкой. В парке том и сцена есть, и аттракционы, и площадка спортивная. Место отдыха горожан.

Антон Жоголев и Наталья Мелихова в редакции «Благовеста».

А в саду были только сортовые виды: вишня, смородина, яблоня, крыжовник. Посажены были ровными рядами, это сейчас целые улицы, а тогда был во всю ширь сад. Море зелени! Для красоты стояли в несколько рядов тополя. Была организована целая насосная станция, чтобы этот огромный сад поливать. Там же и мельница стояла (улица Северная сейчас). Мы взялись сделать об этом саде фильм. Дети ходили по домам, задавали вопросы. Все сведения собирали по крупицам. О Жоголеве, о саде, о пляжах прекрасных жоголевских, которых сейчас уже и в помине нет. А тогда там был песочек насыпан, река расчищена для купания, на благо всего городка. Про Жоголевский мост еще кто-то помнит. Его разрушили тоже, а потом построили другой, значительно уже и не такой удобный. В советские годы плоды с этого сада сдавали в промкомбинат в невероятных количествах. Не знали, что делать с ягодой, так было много всего, пускали на лимонад. Его пил весь город. Говорят, вкусный был. Потом сад стали застраивать. Сейчас его уже, по сути, и нет. Только на участках отдельные деревья уцелели.

- Сильно повлиял купец Жоголев на ваш город?

- Всё он делал с любовью, потому и имя его в Абдулино не забыто. Я вашим прадедом жила все лето, хотелось побольше о нем узнать и до учеников донести. Говорю им: смотрите, как может много сделать один человек! Вам в этом городе жить, и помните, что у него есть достойное прошлое. А больше таких садов у нас не было. С него наш город, по сути, и начался. Раньше была деревня Абдуловка. Это же бывшие кочевые степи. Потом деревня образовалась, заселилось сюда 37 дворов новокрещеных татар. А развитие получили эти места, когда сюда была подведена железная дорога. В 1923 году станция Абдулино получила статус города.

- Наверное, с храма история города начиналась?

- Был у нас большой храм в честь Александра Невского, в советское время его разрушили до основания. Сейчас на этом месте возвели новый храм. А в войну, в 1943-м, открыли у нас Воскресенскую церковь (ее называют Старая церковь). Она и сейчас действует. А старообрядческий храм сгорел.

У нас в городе жили монахини из разогнанного бузулукского монастыря. Многие монахини приехали к нам в Абдулино уже после долгих лет в ГУЛАГе.

Первый год веду я у четвертого класса предмет Основы Православной культуры. У нас все родители выбрали его благодаря заботе протоиерея Стефана Лищенюка. Он на собрания приходил, рассказывал, как важно знать родную Православную культуру. Оказывается, мы с детьми мало говорим по душам. А этот предмет дает такую возможность. Но говорить надо глаза в глаза, а не по стандарту, когда ребята сидят за партами и не шелохнутся. Должен быть живой разговор. «Когда, ребятушки, вам было стыдно?.. А почему так важно слушать родителей?» Я в предмете еще не так сильна, надо мне читать и читать, хотя и сертификат имею. И ездила в Оренбург на конференцию по этому предмету, Митрополит Вениамин с нами встречался. Надеюсь, у меня получится говорить с ребятами доступным языком о Православии. Меня и саму-то эта тема захватила.

- Если я приду к вам в класс и спрошу: кто такой Савелий Жоголев, что ученики скажут?

- Не растеряются, ответят: он сад посадил. И еще им очень нравится, что он больным работникам помогал. А я добавлю: есть люди многословные, а он был человек многоделания. И всё, за что брался, делал по-настоящему. Не позволял себе небрежности в работе. Я много про вашего прадеда прочла. Такой большой сад заложить - это дорогого стоит. Нелегко это ему далось. В то время же здесь была станция, глухой поселок. И вдруг такой сад вырос, каким и губернский город мог бы хвалиться! Человеческий труд всегда вызывает уважение.

- Как вы думаете, есть какая-то неслучайность в том, что один из потомков благоукрасителя вашего города Савелия Степановича Жоголева спустя восемь десятилетий стал редактором Православной газеты?

- Конечно, есть. Посмотрите, какую высокую миссию нес ваш прадед. Он людям нес свет. Ведь что такое сад? Что такое древо цветущее? Он красотой своего сада лечил души людей. Нес душам отраду. Заботился, чтобы люди и сыты были, и видели красоту рядом с собой. По-другому и не могло быть. Его потомки и должны были прийти к свету Православной веры!

Уже несколько десятилетий среди ненужных бумаг, которые и выкинуть жаль, но и в дело они совсем не годятся, лежат у меня и пылятся его тетради. Записи моего прадеда Савелия Степановича Жоголева последних лет. Открыл вот теперь, полистал, наткнулся…

Вниманию детей и внучат

«И возвратится прах в землю, чем он был; а дух возвратится к Богу, Который дал его» (Еккл. гл. 12, ст. 7).

«Дней лет наших - семьдесят лет, а при большей крепости - восемьдесят лет; и самая лучшая пора их - труд и болезнь, ибо проходят быстро, и мы летим» (Пс. 89, ст. 10).

Как быстро дни наши текут!
Как тень они проходят:
И нас с собой туда влекут,
Откуда не приходят.
(стихи неизвестного автора).

В древнем Риме был обычай к окончанию пиршества приносить в зал пиршества эмблему смерти - статую мумии, восклицая: «Помни о смерти!».

В данное время мне исполнилось 66 лет, то есть время близкое к окончанию пиршества жизни. А так как я еще нахожусь в здравом уме и твердой памяти, то вполне естественно, что поневоле приходит мысль: как и при каких условиях протекала моя жизнь? Что я сделал - доброго или худого? Чем был я в обществе и чего сделал полезного? И чем, хотя бы в малой мере, мог бы быть полезным хотя бы только даже для своих детей и потомков, и предостеречь их от худого.

Савелий Степанович Жоголев в последние годы жизни.

Я не беру на себя смелость поучать, ибо сам немощен, а рекомендую направить ум и мысль на изречения древних мудрецов и воспользоваться их советами.

А мысли их и нравоучения следующие:

«Больше всего хранимого храни сердце твое, потому что из него источники жизни» (Притч. 4, 23).

Ясно и определенно! Если сердце твое чисто - незлобно, если в нем нет лукавства, то взор твой светел, сердце радостно и ничто тебя не тяготит. И наоборот, человек с порочным сердцем сам же и страдает, а в дальнейшем несет кару за свои деяния. Ибо «что посеешь, то и пожнешь». А поэтому:

«Любите справедливость, (…) право мыслите о Господе, и в простоте сердца ищите Его» (Прем. 1, 1); «В лукавую душу не войдет премудрость и не будет обитать в теле, порабощенном греху, ибо святый Дух премудрости удалится от лукавства и уклонится от неразумных умствований, и устыдится приближающейся неправды» (Прем. 1, 4-5).

А потому: «Не ускоряйте смерти заблуждениями вашей жизни и не привлекайте к себе погибели делами рук ваших», ибо «праведность безсмертна, а неправда причиняет смерть» (Прем. 1, 12; 15).

По слову Христа, «Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк. 17, 20).

«Источник премудрости - слово Бога Всевышнего, и шествие ея - вечные заповеди» (Сир. 1, 5). Другими словами, всё на свете подчинено определенным законам. «Корень премудрости (для человека) - бояться Господа, ветви ея - долгоденствие», ибо «страх Господень отгоняет грехи; не имеющий же страха не может оправдаться» (Сир. 1, 20-21).

Значит, соблюдая Заповеди Господа, тем самым человек благоукрашает свою земную жизнь, будучи для всех приятным и полезным членом общества. Господь Иисус Христос этот вопрос решает так, уча: не делай другому того, что себе не желаешь - «Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними» (Мф. 7, 12).

И я от души желал бы, чтобы дети и потомки мои помнили Заповеди Господни и по ним благоустрояли свой жизненный путь и могли бы сказать:

Пошли нам, Боже, благодать,
Пошли в начале года,
Чтоб мудро дни нам исчислять
среди людского рода.

Не дай нам, Боже, унывать,
Но дай всегда смиряться.
Тебя в молитвах прославлять,
Перед Тобой склоняться!

«Век пережить - не поле перейти», говорит народная пословица, то есть краткая народная мудрость.
В жизни человека всё может случиться, и нужно быть готовым ко всем превратностям судьбы. И хотя «премудрость» предостерегает и уберегает нас от падения и несчастия, но всякий человек слаб и немощен, а потому и несовершенен, ибо «во грехе зачат и во грехе родила меня мать моя», то на эти случаи мудрые люди учат так:

«Всё, что ни приключится тебе, принимай охотно, и в превратностях твоего уничижения будь долготерпелив, ибо золото испытывается в огне, а люди, угодные Богу, - в горниле уничижения» (Сирах гл. 2, ст. 4-5)

А поэтому, милые и дорогие! Не увлекайтесь тщеславием и богатством, ибо это лишь суета. Соломон по этому случаю изрек:

«Двух вещей я прошу у Тебя, не откажи мне, прежде нежели я умру: суету и ложь удали от меня, нищеты и богатства не давай мне, питай меня насущным хлебом (выделено С.Ж.), дабы, пресытившись, я не отрекся Тебя и не сказал: «кто Господь?» и чтобы, обеднев, не стал красть и употреблять имя Бога моего всуе» (Притч. 30, 7-9).

Но старайтесь быть честными, хорошими, полезными обществу людьми на том поприще жизненного пути, который тебе дан…

«Во дни благополучия пользуйся благом, а во дни несчастья размышляй» (Еккл. гл 7, ст. 14). «Не делай зла, и тебя не постигнет зло; удаляйся от неправды, и она уклонится от тебя» (Сирах гл. 7, ст. 1-2).

Следовательно, для земной жизни человека требуется, а потому и полезнее для него самого, жить по законам справедливости, то есть по Законам Господа. К этому есть инстинктивное стремление всего человечества, во все времена и всеми языками и племенами. «Этого отрицать никто не может, ибо это есть Истина».

И на это я благословляю своих детей и внучат и желал бы, чтобы они помнили и не забывали, что:

«Блажен муж, который не ходит на совет нечестивых и не стоит на пути грешных и не сидит в собрании развратителей, но в законе Господа воля его, и о законе Его размышляет он день и ночь! И будет он как дерево, посаженное при потоках вод, которое приносит плод свой во время свое, и лист которого не вянет; и во всем, что он ни делает, успеет» (Пс. 1. ст. 1-2).

Савелий Жоголев (подпись),

январь 1935 года.

…Читаю эти едва уже заметные выцветшие строки - и не могу отделаться от ощущения, что он мне их писал. И ведь дошли же они до меня через все перипетии нашей суматошной жизни, долежались до срока! Но не будь этой замечательной женщины-краеведа с прекрасной шолоховской фамилией, абдулинской учительницы Натальи Мелиховой, так бы и пропали эти тетради. Теперь вот уже не забуду. И другие с пользой, надеюсь, прочтут.

Что у меня от прадеда? Сам не знаю. Внешне я не в него. А брат Алексей его точная копия, особенно в молодости.

В посты мне трудно без молока (знаю, откуда «растут ноги», и потому с этой слабостью борюсь). Гордыни, густой, жоголевской, тоже хоть отбавляй. Борюсь и с ней, как без этого. Но есть и хорошее. Просто об этом сейчас не буду.

Сама жизнь семьи нашей показывает, что нужно что-то менять в жоголевском нашем укладе. Всё расползлось у нас, разделилось уже до отдельных частиц. Мы семья. Но все мы разбросаны, мы далеко не вместе. С двоюродной сестрой - словно враги. С родным братом, чуть что, сразу в споры. С троюродной сестрой - а ведь живем в одном городе - познакомился шесть лет назад в Греции, в отпуске. Отели были рядом. По фамилии друг друга в аэропорту узнали. Свел так Господь. Но дружба, начавшись было, как-то не прижилась. Только с младшим братом Николаем (он староста храма в честь иконы Божией Матери «Умиление») как-то есть все же духовное родство некоторое. Потому и друг к другу ближе. А так…

И только в нем, величавом купце, созидавшем весь наш род, разбившем сад, построившем мельницы, мы едины. И это немало.

…Я покупаю одежду (Большой размер) в доме купца Жоголева. К чемпионату мира повесили даже табличку на доме. С моей фамилией. Продавцы смеются: «Вот, хозяин пришел…»

А ведь и правда.

Всё растеряли мы. Остались нищими. Без сада. Без дома. Без мельниц. Но осталось главное. Фамилия ведь осталась. И мы должны это помнить. Должны хоть это с честью хранить.

Вишневый сад

После школы ни разу не заглядывал, а тут вдруг недавно перечитал эту чеховскую печальную пьесу. Как чувствовал…

Сад моего прадеда давно поруган. Там сейчас дома с участками. Там сейчас одно лишь название - парк. А на самом деле от прошлого только название и осталось. Красота стремительно уходит из мира. Ее пускают в распил, на дрова. При этом руководствуясь вполне себе здравыми соображениями. Кому он нужен, «с белых яблонь дым»? Вот и Лопахин советовал пустить прекрасный сад на дрова… отдать на потеху дачникам. Так всё и вышло. Лопахин - это русский капитализм, как нам в школе вдалбливали. Неграмотный, самодовольный, грубый. А оказалось, мой прадед, купец первой гильдии, считай, компаньон того самого Лопахина, взял да и посадил такой вот сад, что до сих пор о нем до конца позабыть не могут.

«Посадить дерево… вырастить сына…» Это тоже важно. Не обязательно - чудо света какое-то, висячие сады Семирамиды - не для нас, конечно же. А вот просто сад. Но такой, чтобы все-таки помнили. Как в раю есть ведь сад. В каждом саду воспоминание о рае.

Много дел в жизни каждого. И большинство из них забудется навсегда. Уйдет, канет в Лету. И хорошо, что так. Забудется случайное и пустое. Трусливое наше, злое - забудется. Гордое тоже. Заблуждения наши зарастут крапивой, а то и вовсе быльем порастут. Глупостей никто и не вспомянет. Чудачества тоже пойдут коню под хвост. А вот сад останется! Пусть как легенда, как сон, как мечта… но останется! Потому что не для себя. Не только для себя. Это главное.

Абдулино из села превратится в город. На месте крупорушки кто-то построит себе дом. Заброшенные мельницы долго будут стоять молчаливым укором. Потом их пустят сметливые мужики на кирпич. Не пропадать же добру. А сад все равно останется. Теперь уже незримый сад. Ведь сад - это жизнь. Древо жизни!

«Вся Россия - наш сад!» - восклицает в грустной пьесе вечный студент Трофимов. А ведь и правда так. Каждый из нас должен хоть что-то оставить после себя. Не туда лишь только, нет, там-то нас Бог и так будет судить за всё сделанное. И за несделанное тоже. Что только лишь могли мы сделать, но так и не сделали. А тут чтобы тоже хоть что-то осталось потомкам. Хорошо, когда имя твое живет. Когда в твоем парке назначают свидания. Когда по твоему мосту везут коляску с младенцем. На твоем пляже играют в волейбол. Или «веселыми ногами» спешат по твоей тропинке на службу в храм…

Хорошо, когда сад.

Антон Жоголев.