‣ Меню 🔍 Разделы
Вход для подписчиков на электронную версию
Введите пароль:

Продолжается Интернет-подписка
на наши издания.

Подпишитесь на Благовест и Лампаду не выходя из дома.

Православный
интернет-магазин





Подписка на рассылку:

Наша библиотека

«Блаженная схимонахиня Мария», Антон Жоголев

«Новые мученики и исповедники Самарского края», Антон Жоголев

«Дымка» (сказочная повесть), Ольга Ларькина

«Всенощная», Наталия Самуилова

Исповедник Православия. Жизнь и труды иеромонаха Никиты (Сапожникова)

​«Поэт призван нести людям Божью правду…»

Интервью с известной российской поэтессой Дианой Елисеевной Кан.

Интервью с известной российской поэтессой Дианой Елисеевной Кан.

Диана Кан — известная поэтесса, член Союза писателей России, автор книг «Високосная весна», «Подданная русских захолустий», «Междуречье» и других. Диану (в крещении Анну) Елисеевну Кан хорошо знают в Самарской области, где она много лет прожила и где громко зазвучал ее поэтический голос.

А еще она — Капитанская дочка! Это высокое литературное «звание» присваивается только в Оренбурге, в котором происходило действие безсмертного пушкинского произведения. В 2012 году Пушкинская премия «Капитанская дочка» была присуждена Диане Кан. Ее поэзия — разная. Есть в ней и надрыв, и ласка, и буря, и тихие сумерки. Многое в ее поэзии пронизано христианским мироощущением. Наша беседа с поэтессой Дианой Кан — о взаимосвязи веры и поэзии, литературы и жизни. Но для начала представим ее читателям. Хотя, конечно, всем понятно: лучше всего поэта представляют его стихи. Потому и решили мы беседу «за жизнь» перемежать Дианиными прекрасными стихами.

— Диана Елисеевна, расскажите о себе. Где вы сейчас живете, почему уехали из Самары? Счастливыми ли были для вас последние годы?

— Самарскую область я покинула в октябре 2015 года, ровно два года назад. В год моего 50-летнего юбилея не нашлось для меня средств на издание юбилейной книги стихов, и я поняла, что в Самаре моя поэзия не так уж и нужна. Да и до юбилея восемь лет книги не издавались. Я никого не виню, но тут еще грустно было от того, что в зачет мне не пошло даже то, что я создала в Самарской области впервые в России уникальный литературный коллектив, который официально защитился на звание «народный»… И я была вынуждена оставить даже свой любимый коллектив… В общем, дело это прошлое. Самару я продолжаю любить, как любила. И до сих пор говорю в рифму: «мы с Самарой ходим парой». В том смысле, что мы похожи, обе с характером, обе задорные, цену себе знаем, обе красавицы и, конечно, обе влюблены в Волгу. За 20 лет Самарская область стала мне родной! Да и частенько приезжаю в Самару, скучаю по своим друзьям-волжанам, по своему коллективу — народному литобъединению «Отчий Дом», по дочери Анастасии, которая живет сейчас со своим отцом, моим бывшим мужем — выдающимся поэтом Евгением Семичевым. Я рада, что мы с Евгением Николаевичем смогли после нашего развода сохранить нормальные творческие отношения. У меня в поэзии два учителя. Это Юрий Кузнецов и Евгений Семичев. Творчество каждого из них мне почему-то очень близко. И обоими я восхищаюсь.

* * *

Эх, дородна, матушка-Самара!
Здесь в чести купеческий уют.
Матушке Самаре я не пара.
Нищим здесь, увы, не подают.

Для меня ты и такая — праздник!
За тебя хоть в омут, хоть в огонь.
Серебрит мороз — седой проказник -
Мне мою разверстую ладонь.

Прячься за вуаль от взоров шалых...
Бог с тобою! Я не жду чудес,
Кутаясь в морозный полушалок
Выцветших простуженных небес.

Не вступлю с тобою в поединок...
Господи, тебя благослови!
Служат мне подошвами ботинок
Мостовые стёртые твои!

Ну а за прошедших два года много чего в моей жизни случилось. Я вышла замуж. Муж мой с литературой не связан, хотя поэзию любит. По семейному преданию, один из его дедов был лично знаком с Есениным! Мой муж Сергей Орлов нумизмат и историк, умный и тактичный человек. Поначалу мы пожили несколько месяцев в Великоновгородской области. Новгородцы мне понравились. Они испокон веков были вольнолюбцы и люди с осознанным достоинством, этим похожи на волжан.

На крыльце дома Аксаковых в Оренбуржье.

Любовь ушла, а муза не явилась...
…Я насчитала сорок куполов
В том городе, который — Божья милость,
Где вечный дождь и звон колоколов.

Где по весенним мартовским аллеям
Бреду туда, куда глаза глядят -
Мои глаза, которые чернее,
Чем сорок загорелых арапчат.

Здесь в магазинах — только продавщицы
Да сине-новгородское стекло.
Здесь чувство, что ещё смогу влюбиться.
И, может, даже никому назло!

Ну а покуда остывают губы,
Бледнеют на запястье синяки…
Чудесные мгновения безлюдья
На берегу бунтующей реки.

Но вскоре мы с мужем уехали в Санкт-Петербург. Жили в Питере на Ржевке. Район мне нравился тем, что рядом был сосновый бор, куда мы любили ходить гулять. И я уже стала понемногу привыкать к питерскому климату (хотя все равно болела). А тут мне звонят мои оренбургские земляки-коллеги и предлагают работу. Так что сейчас я работаю ведущим методистом Оренбургского Дома литераторов и руковожу мной же созданным Областным литобъединением им. С.Т. Аксакова. Того самого Сергея Тимофеевича Аксакова, который «Аленький цветочек» написал. И много других прекрасных произведений.

Осень прошлого года была для меня удачной. Я стала лауреатом Международной Цветаевской премии в Татарстане. А спустя месяц в Оренбурге получила Оренбургскую литературную премию имени Петра Рычкова, причем тайное голосование жюри из писателей, художников, общественных деятелей оказалось единогласным только по моей кандидатуре. Обе эти премии, кстати, были присуждены мне за ту книгу, которую так и не помогли мне издать в Самаре. Книга называется «Звёзды окликая».

Куцая смешная кацавейка.
Очи родниковой чистоты.
Девочка со станции Налейка.
А в руках у девочки — цветы!

Захудалой станции истому
Не колеблет детское «Дарю!..»
Лишь ворчит смотритель станционный:
«Лучше продавай. Хоть по рублю!»

Рядом тетка продаёт картошку,
Дядька — пиво, бабки — пирожки...
Всякий здесь торгует понемножку.
Кто чем может. Чем кому с руки.

Эх, судьба-злодейка, жизнь-копейка!
Уж не первый день, не первый год
Богом позабытая Налейка
Придорожным «бизнесом» живет.

Каргала, Смышляевка, Соседка,
Варежка — да всех не перечтёшь! —
Свет и Ночка!.. Разве ваша сметка
Вам позволит сгинуть ни за грош?

Оттого, торгуясь лишь для виду,
Я потом в пути, не зная сна,
Всё твержу, как древнюю молитву,
Захолустных станций имена.

— Сейчас в литературе есть немало авторов, которые называют себя Православными поэтами и писателями. Вы относите себя к таким авторам?

— Такая вот попытка подмены собственно поэзии некой внешней конфессиональностью (не скажу религиозностью) не нова. В советское время, если помните, был целый ряд поэтов-лауреатов, которых были на руках носимы советской властью. И конечно, дело то было во многом хорошее — призывать читателей к разумному, доброму, вечному, к исполнению «морального кодекса строителей коммунизма», во многом перекликающегося с Христианскими заповедями. Вот и сейчас в литературе довольно широко распространены призывы к соблюдению теперь уже других — религиозных норм (а эти нормы тоже учат людей только хорошему). Но имен тех «правильных поэтов» советской эпохи как-то мы сейчас уже не припомним. И посмотрите, что в сухом остатке мы имеем от советской поэзии? Николай Рубцов, Дмитрий Кедрин, Юрий Кузнецов… Можно еще назвать несколько имен — тот же Прасолов, Решетов. Согласитесь, под категорию идеологически правильных «строителей коммунизма» эти поэты, жившие в советскую эпоху и мятущиеся в поисках истины, не вполне подпадают. Вот и настоящие духовные стихи — это отнюдь не приходская лирика с ежестрочным поминанием Бога всуе (что даже ведет к нарушению заповеди). Настоящая духовная поэзия рождается в первую очередь в осознании автором неизбежной своей человеческой греховности и несовершенства, ведь только такое осознание спасает автора от гордыни. Да, поэт порой обличает пороки, но если в авторе нет осознания того, что он в первую очередь виноват во всех неустройствах мира, то это просто выливается в нудный дидактизм и гордынюшку. В самых по-настоящему духовных стихотворениях нет частого и не к месту поминания Бога всуе. Если там и произносится величайшее из всех слов слово «Бог», то только с подлинным благоговением и тогда, когда это действительно нужно…

Диана Кан в Елабуге, у портрета Марины Цветаевой.

* * *

О, эти чудо-одуванчики,
Льняными бывшие и рыжими -
Совсем как новобранцы-мальчики,
Палёным ветром бриты-стрижены.

Они по отчим неудобиям
Встают рядами поределыми.
Иль жмутся к воинским надгробиям
С их матерями поседелыми.

Ужели им (уже не верится!)
Под всхлипы вешнего соловушки
Весной венки сплетали девицы
И водружали на головушки?..

Ужель совали им в карманчики
Гостинцы ласковые матушки?..
Вчера лишь — маменькины мальчики...
Сегодня — русские солдатушки.

Они взойдут на поле ратное
И сложат буйные головушки...
И — отцветут цветочки ранние -
Недолгие, как вдовьи солнышки.

— У Лермонтова в его великом стихотворении «Выхожу один я на дорогу…» о Боге упоминается всего один раз. Но зато как о Нем говорится!..

— Настоящая духовная поэзия вся пронизана неотмирным светом. И потому нельзя все дело сводить к подсчету, сколько раз в произведении сказано про Бога, про храм, про свечу, про молитву… Написать хотя бы одно такое вот настоящее стихотворение — и то очень большая удача. И, думаю, удача эта дается Свыше… Вообще отношения каждого большого писателя с Богом — это отдельная тема. Сложная тема! Вспомним отлученного от Церкви Льва Толстого — это уже хрестоматийный пример. Вспомним Гоголя, Лермонтова. Если вглядеться попристальнее, то отношения с Богом у этих великих людей могут быть как бы двух форматов — условно ветхозаветные и новозаветные. Первое — это осознание себя рабом Божиим и поистине безпрекословное подчинение Господу. По этому пути, я считаю, пытался идти Гоголь. Но, как видим, это вовсе не гарантирует писателя от неизбежных метаний — Гоголь ведь сжег «Мертвые души» во многом по причине своей глубокой веры.

— Здесь можно бы с вами и поспорить, ведь раб Божий на высотах духа и есть подлинно свободный человек! Вспомним слова Христа: «Вы други Мои есте…» (Ин. 15, 14). Но пусть уж у вас остается простор для мыслей и чувств. «Благовест» не раз писал, что у настоящего поэта порой складываются свои, несколько особые отношения с Небом. Но что достижимо для вас, поэтов, вполне может быть непонятно и даже чуждо другим…

— Отношения же условно «новозаветные» — это осознание себя Божьим чадом. Это прослеживается в отношениях с Богом Лермонтова, Блока… Чада, мы ведь знаем, порой бывают своенравны по отношению к Отцу, непослушны, но это вовсе не значит, что они не любят Отца. Скорее наоборот, именно любовь порой толкает их на внезапные порывы, поступки и даже проступки.

Блок однажды очень хлестко высказался про Анну Ахматову (и в ее лице как бы вообще о «женской» поэзии): «Ахматова пишет стихи так, как будто на нее глядит мужчина, а нужно стихи писать так, как будто на тебя смотрит Бог».Но насколько эта его оценка справедлива? Ведь и столь любимый всеми нами Пушкин писал свои стихи с оглядкой и на женщин, и на друзей, и на властителей (в эпиграммах). И все равно это была высокая поэзия, в главном своем устремленная к Богу! Взять ту же Марину Цветаеву… Последнее время часто езжу в Елабугу, где Марина Ивановна покончила жизнь самоубийством. И я была очень приятно удивлена тому, что в елабужских храмах за Цветаеву молятся, ее поминают на панихидах, потому что Церковь сочла страшный поступок Марины доведением до самоубийства. И думаю, это очень мудро, ведь всякий сколько-нибудь знакомый с творчеством Марины Цветаевой не может не увидеть, что человек с такой любовью к жизни мог пойти на такой ужасный шаг не иначе как под агрессивным давлением извне… В этом случае имеется в виду жестокость тогдашней власти к «белогвардейской поэтессе»…

Об отношениях великих писателей с Богом написано множество научных работ, ведь, по сути, это главные отношения в жизни того, кто работает со словом. Ибо Слово-Логос есть Господь Иисус Христос! А вся система образности русской литературы, во многом потому и ставшей великой мировой литературой, наследуется от Образа, от первообраза. Я не отношу себя к писателям, кто уж так сильно занят исключительно Православными темами в творчестве. Да это было бы с моей стороны и нескромно. Так что про то, что у Дианы Кан много упоминаний о Боге в стихах, это явный перехлест. Я выросла в Средней Азии, много общалась с мусульманами. Родители у меня оба крещеные, именно от отца, корейца-выкреста, мне и досталось это редкое отчество Елисеевна. Просто отца крестили с этим именем, и крестивший его священник дал моему отцу столь редкое в миру имя в честь пророка Елисея. Я в своей жизни до недавних пор не встречала ни одного мужчины с таким именем. Пока сын моей близкой подруги, живущий в Санкт-Петербурге, не назвал своего недавно родившегося сына этим не просто редким, но поистине редчайшим сегодня прекрасным именем. Подруга долго удивлялась, откуда ее сыну пришла в голову идея назвать сына Елисеем. Тем не менее, несмотря на то, что к сугубо Православным авторам я себя не причисляю, ибо я слишком разнообразный и даже я бы сказала — всеядный поэт, меня интересует жизнь в любых ее проявлениях. А жизнь духа разве может оставить поэта равнодушным? И все же я не считаю, что есть темы, которые при известной степени деликатности не могут стать литературными. Раз есть такое или другое явление, попущенное Свыше, значит, о нем не надо молчать. Раз это Бог попускает в нашей земной жизни, нам, авторам, надо это как-то осмыслять.

Поздравленья так кратки и редки,
Росчерк букв оскорбительно-твёрд.
Содержанье почтовых конвертов
Мне известно, увы, наперёд.

На открытке широкие вязы.
Тишина. Ледяной перезвон.
Древнерусской загадочной вязью
Разрисованы стёкла окон.

С Новым годом! Неужто короче
На год жизнь? Занемеет рука…
О, никчёмность затверженных строчек
«Очень занят. Целую. Пока…»

Раздражённая и неживая,
Между них пустота залегла
Ведь давно понимала — чужая.
Понимала. И всё же ждала.

— Есть такое превратное мнение: вот, сегодня в церковь люди больше ходят, но вряд ли больше думают в своей жизни о главном, мало пытаются изменить себя… Как все-таки соотнести в своей жизни внутреннее и внешнее?

— В храмы надо ходить обязательно. И чем больше, тем лучше. Я верующий человек, но знают об этом лишь самые близкие мне люди. Прилюдно стараюсь не демонстрировать свою любовь к Богу. Как у Шекспира: «Я не хочу хвалить любовь мою. // Я никому её не продаю». После посещения старинных храмов, где есть не только архитектурная лепота (произнесу уж это изысканное слово), но обитает и благодать небесная, так легко становится на душе. Я хожу в храмы одна. Не люблю гурьбой и за компанию ходить к Богу. Мне надо постоять там в тишине. Наверное, просто от того, что я еще новоначальная, но иногда мне лучше бывать в храме, когда там нет службы. Внутренне обратиться к Богу… Чем стариннее храм, тем более он намолен. И я это всегда как-то чувствую. И заблуждаются те, кто думает, что наши храмы безбожники могут осквернить.

— А ведь пытаются! Вспомним относительно недавнюю историю с «Пусси Райот»…

— Ну как люди могут осквернить Храм? Ну, богоборцы в атеистическое время разрубили иконы, наплевали в алтаре, и уже самонадеянно решили, что они способны осквернить неоскверняемое? Земной навоз к Небу не пристанет, это даже не Православный только лишь закон, это — закон физики. Алмаз, даже брошенный в навоз, останется алмазом… Несколько раз мне довелось перед Пасхальной службой читать акафист, когда каждый может его прочитать в храме. Это были счастливые минуты моей жизни. А еще я рада, что поначалу буквально заставила двух молодых поэтесс, Карину и Настю, так же вот в храме почитать акафист перед Пасхальной службой. Они сначала стеснялись, а потом так вдохновились, что прямо пришлось уже им сказать, что пора уступить место и другим прихожанам… Думаю, тот духовной подъем, что человек поневоле испытывает, читая акафист перед Пасхой, навсегда остается в душе. Я даже думаю, что это ощущение и есть один из видов духовного опыта.

«Прости меня!..» — кричу вдогонь,
От ветра заслонясь.
Но в степь уносит чалый конь
Тебя, мой юный князь.

Уносит прочь мою судьбу
Твой верный чалый конь
С каурой вызвездью во лбу,
Рождённый для погонь.

Лишь ветер с губ моих сорвёт
Любви напрасный зов.
Небесной пылью занесёт
Певучий след подков.

И будет сниться в вещих снах -
Таких, что свет немил! -
Стремян порожних перезвяк
Да перезвон удил.

Когда же через тыщу лет
Обратно долетит
Прощальным эхом твой ответ:
«Родная, Бог простит!..»,

Приблудный ветер — твой дружок,
Что весточку принёс,
Покорно ляжет возле ног
И заскулит, как пес.

— Много ли вы черпаете в своем творчестве из чтения Библии, святоотеческих книг?

— Мне очень повезло на друзей, многие из них люди воцерковленные и искренне верующие. И при этом вдумчиво и много читающие и размышляющие. Часто именно с их помощью я выхожу на новые духовные просторы. Думаю, Бог посылает мне таких людей. Как-то был случай, что на меня в очередной раз накинулась свора бездарей, это периодически случается в моей богатой на события такого рода биографии. Мне не впервой слышать за спиной облыжные обвинения, в лицо-то мне сказать ничего не могут, побаиваются, а наплевать в спину — сколько угодно… И я в разговоре с подругой посетовала, мол, ну за что меня ругают те люди, с которыми я и знакома-то лично едва-едва, что я им такого страшного сделала, я ведь просто пишу стихи? И подруга в ответ на мой вопрос рассказала притчу про преподобного Паисия Святогорца, она как раз читала его труды в то время. Когда Паисий Святогорец узнавал, что кто-то его почитает и хвалит, он не радовался. А по-настоящему радовался святой подвижник, когда узнавал, что кто-то безо всяких на то оснований его облыжно и несправедливо порочит. Вот тут старец Паисий по-настоящему радовался: «Это хорошо, что обо мне плохо говорят, это мне враги на небесах место отмаливают…». Так и я, когда в очередной раз на меня ополчаются завистники, утешаюсь тем, что они своими наветами отмаливают Диане Кан место в великой русской литературе. А эта литература в чем-то и есть для меня — Небо!..

Я считаю очень важным, даже я бы сказала, судьбоносным для моего внутреннего мира прочтение некоторых книг Митрополита Иоанна (Царствие ему Небесное!). Его книга «Битва за Россию», прочитанная мной в Самаре в 1998 году, стала неким рубежным событием моей внутренней жизни. В Самаре вообще очень любят Митрополита Иоанна, ведь он много лет служил на Самарской кафедре, перед тем как стать Митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским. Недавно в Самаре установлен памятник Митрополиту Иоанну (Снычеву) и его духовному отцу, тоже Митрополиту, Мануилу (Лемешевскому). Причем власть это сделала по многочисленным просьбам самарской православной общественности. А я очень радуюсь тому, что я дважды землячка Митрополита Иоанна. Его детство и юность проходили в Оренбургской области, а Оренбург — родина моей мамы, где я долго жила и где начала писать стихи. А служил Владыка Иоанн в Самаре, которую я тоже с полным на то основанием считаю своей родиной, ведь в самарский период своей жизни я состоялась именно как всероссийская поэтесса.

— Не случайно мы с вами сегодня вспомнили Митрополита Иоанна! Как раз в октябре исполнилось 90 лет со дня его рождения…

— Когда мне в 1998 году подарил один самарский писатель небольшую и скромно изданную книгу Митрополита Иоанна «Битва за Россию», она надолго стала моей настольной книгой. А потом уже я прочитала другие книги Владыки Иоанна — «Русский крест» и другие. Они уже были достойно изданы… Но та скромно изданная книга мне особенно дорога, она стала прологом к моему пониманию как поэта своей особой ответственности перед Тем, Кто дал мне какие-то способности к работе со словом. И что этими способностями я не должна гордиться, как чем-то своим и лично-собственным. Они даны мне для служения России на поприще отечественной словесности.

В память о Митрополите Иоанне я написала эти вот покаянные строки:

Ваши пальцы пахнут зыбким ладаном
Наши пальцы — крепким никотином...
С этим, право, что-то делать надо бы —
С этим неизбывным русским сплином.

С этим, право, что-то делать надо же,
А не делать вид, что так и надо...
Зябкий свет осеннего Приладожья
Не пророчит чаемого лада.

И почти на равных — до обидного! —
Наш вопрос не одарив ответом,
Прочь струится фимиам молитвенный
И дымок лукавый сигаретный.

Крепким никотином заарканены
В этой зябкой северной столице,
Чем мы так смертельно в душу ранены,
Что и смерть нас до смерти боится?..

— Как пишущий Православный человек вы ставите для себя в творчестве какие-то моральные ограничения?

— Смотря что иметь в виду под моральными ограничениями. Что-то нехорошее, злое, это ведь чуждо настоящей поэзии… Но обычно едва ли не в первую очередь в таких случаях имеются в виду грубые слова. Но вот что я вам скажу. Порой читаешь о любви к женщине, к примеру, такие елейно-сусальные стишата, гладенькие и даже чуть гаденькие, ибо явно не из души идут, а напрочь лживы. И противно становится, хотя там ни одного резкого слова нет, противно, потому что бездарно. А вот взять того же Сергея Есенина, чья любовная лирика считается шедевром, так ведь Сергей Александрович в любви так мог объясниться, что попутно женщина услышит вдруг и что-то вроде этого: «что так смотришь синими брызгами? // Али в морду хошь?». Бывало у него и такое. Нет, я, конечно же, к грубости никого не призываю и грубость не оправдываю. Тем более грубость по отношению к женщине. А оправданием для таких вот строк Есенина стал его огромный поэтический талант. Но и эти его стихи читаешь все равно с удовольствием, потому что они живые, родниковые, пусть в них и «резкие» песчинки попадаются, но это стихи живые! В отличие от дистиллированных мертвых стихов, где всё вроде правильно и всё прилично, но при этом никуда не годится. Поэты призваны нести людям небесную правду. А правда не всегда ласкает слух. То, что священник порой сказать пастве не может в силу понятных ограничений, не зря мы называем Православных наших пастырей батюшками, а их супруг — матушками. Они нам и есть духовные отцы-матери наши, а родители, согласитесь, не всегда могут беседовать с детьми на одном уровне, дистанция неизбежна и даже необходима. А вот поэт, в лучшие свои минуты произнося правду небесную, может быть полностью откровенен, прям, даже порой и груб, если надо достучаться до сердца человека. Народ наш потому и любит далеко не самых безупречных с точки зрения общепринятых норм морали поэтов. Любит благодаря их достоинствам и — вопреки их неизбежным недостаткам. Ибо говоря о несовершенстве мира и людей, поэт начинает с себя. Гордыня — самый страшный грех, к тому же многоликий грех. Ведь зависть, ревность, предательство — лишь составляющие гордыни. А лучшее средство от гордыни — понимание, что каждый из нас несовершенен в принципе и потому постоянно должен просить прощения у Бога за вольные и невольные, но, увы, неизбежные прегрешения свои. Быть может, Господу угоднее один раскаявшийся грешник, нежели сорок гордых своей правильностью «праведников». Гордость оставим врагу нашего спасения. Православному человеку она ни к чему.

Старуха, сносившая тело дотла,
Из зеркала глянула строго...
И я отшатнулась: «Всё врут зеркала!
Стекляшки, противные Богу!..»

Стереть отраженье дрожащей рукой.
Разбить. Разметать. Занавесить.
Почто же гляжу с потаённой тоской
В него, почитай уж, лет десять?

Украдкой глотая скупую слезу,
Предвижу свое пораженье...
За что ж на меня ядовитый свой зуб
Имеет моё отраженье?

Во мне ещё май лучезарный сквозит
И песнь соловьиная льётся,
Но злая старуха мне пальцем грозит
И молча беззубо смеётся.

— Если талант — это дар Божий, но почему же тогда так часто творческие люди бывают несчастны? Многие из них трагически умирают в нищете, в пороках. Бывает и так: чем талантливее человек, тем он в жизни бывает беднее, несчастнее. Почему же такой великий подарок Всевышнего порой оборачивается драмой и как этого избежать?

— Да, талант — это Божий дар. И, стало быть, все те, кто мешает таланту состояться, вредят ему из зависти, из косности, из-за своей духовной непросветленности, есть борцы и с Самим Богом, и потому являются (часто неосознанно) слугами темных сил. Эти духоугасители, я считаю, не найдут себе никакого оправдания. Из этого понимания во многом проистекает и мое безкомпромиссное отношение к завистливым и бездарным людям. Хотя я человек весьма великодушный и по жизни стараюсь отличать множество оттенков в житейской палитре. Я легко прощаю своих врагов. А вот врагов Бога прощать я не вправе. Это я о тех сейчас говорю, кто подвергает моральной травле талантливых и духовно одаренных людей. Надо помнить: кто помогает таланту — помогает и Богу, давшему ему этот талант, помогает пролиться на людей тому свету, которым Бог одарил талантливого человека. Потому я всегда стараюсь по мере сил помогать тем, кого считаю талантливыми. Конечно, я всего лишь человек и порой ошибаюсь. Порой принимаю за талантливых «овец» окололитературных козлищ, и потом эти козлища в овечьей шкуре начинают мне мстить за мою же поддержку. Такое тоже случается. Но я всё равно всегда стараюсь помогать тем, кого считаю хоть чуточку одаренным Свыше. Увы, вы правы, часто талантливые люди материальными благами не отмечены. Но обычно Бог помогает им совсем по-другому — помогает, посылая людей, которые их любят, понимают, многое им прощают, поддерживают. Деньги ведь не самый важный ресурс, хотя, надо признать, в бедности они так нужны! Талантливые, отмеченные Небом люди с одной стороны очень могущественны в плане творчества. Но часто столь же инфантильны в плане земного преуспеяния. Нельзя, знаете ли, жить одновременно на Небе и на земле. А поэт, если он настоящий поэт, пробует осуществить как раз это, по всей видимости невозможное.

Конь буланый. Меч булатный.
Небеса в крови.
На священный подвиг ратный,
Русь, благослови!

Среди злой хазарской ночи
Сыновьям вослед
Голубые вдовьи очи
Льют свой слёзный свет.

И былинное раздолье
Осенил окрест
Православный ветер воли,
Посланный с небес.

Наш поклон родному дому,
Божьему лучу...
Щит к щиту. Шелом к шелому.
И плечо к плечу.

652
Понравилось? Поделитесь с другими:
См. также:
1
1
3 комментария

Оставьте ваш вопрос или комментарий:

Ваше имя: Ваш e-mail:
Содержание:
Жирный
Цитата
: )
Введите код:

Закрыть






Православный
интернет-магазин



Подписка на рассылку:



Вход для подписчиков на электронную версию

Введите пароль:
Пожертвование на портал Православной газеты "Благовест":

Вы можете пожертвовать:

Другую сумму


Яндекс.Метрика © 1999—2024 Портал Православной газеты «Благовест», Наши авторы

Использование материалов сайта возможно только с письменного разрешения редакции.
По вопросам публикации своих материалов, сотрудничества и рекламы пишите по адресу blago91@mail.ru