​Настоящая музыка — это гимн Богу

Беседа с Православным музыковедом Вячеславом Вячеславовичем Медушевским.

Вячеслав Медушевский — доктор искусствоведения, профессор Московской консерватории, Заслуженный деятель искусств Российской Федерации, член Союза композиторов России. Недавно он издал большой научный труд: «Духовный анализ музыки». В книге собраны многолетние раздумья автора о музыке, о духовной жизни, о судьбе России. Этим темам и была посвящена наша новая беседа в Москве с известным Православным музыковедом.

За морем телушка — полушка

— 76 лет вам исполнилось, для ученого, профессора — это возраст «акме»?..

— Ну, возраст акме, высшая точка духовной зрелости, наверное, у меня прошел. Но уже лет двадцать чувствую себя совершенно свободным человеком. С тех пор как защитил докторскую диссертацию. До этого все время было ощущение, что что-то висит над тобой. А сейчас этого давящего ощущения нет.

И несмотря на возраст, ощущаю себя на подъеме. Мне нравятся слова 102-го псалма: «Обновится яко орля юность твоя». И Апостол Павел пишет: «Если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется» (2 Кор. 4, 16). Вот так и нужно жить. В каждом возрасте есть свои достоинства. Есть у меня новые мысли, идеи. Но то не от меня зависит, а Господь дает. Разве сам я мог бы это всё придумать? А раз Он дает, это радостно.

Вот только сердце, бывает, подводит. Но я не то чтобы убежал из больницы, но очень упросил врачей отпустить меня подобру-поздорову. Сослался на то, что надо принимать зачеты, экзамены в Консерватории. С меня взяли подписку, что предупрежден о последствиях, — и отпустили. А вылечился я во время поездки в Эмираты.

— Расскажите о своих впечатлениях от многочисленных поездок за границу.

— Я люблю все страны, в которых побывал. В каждой стране есть чему поучиться. Иногда у меня даже глаза на лоб лезли от изумления — как много полезного! А кто-то выискивает только, к чему можно придраться. Нет, нам надо уметь видеть и хорошее. Учиться у других народов. Например, еще в советское время я преподавал в Финляндии. Как раз тогда наша страна и Финляндия заключили «сделку века» по клюкве. Мы продали финнам клюкву. Наши газеты ликовали: как выгодно мы эту клюкву сбыли. А их газеты радовались тому, что финны теперь будут здоровее. Они очень рады были этой клюкве. Рассказывали мне, что киви — а мы тогда и не знали, что это такое, киви, — у них стало дешевле картошки, потому что государство на этот экзотический фрукт дает дотации. Государство заботится о том, чтобы каждый финн потреблял как можно больше витаминов. И я думал: ну как же они пришли к этому? Все начинается с руководства, с деятеля. В Библии говорится: «Каков делатель, таково и дело» (3 Езд. 9, 17). Помните, у нас был лозунг: всё для человека, всё во имя человека. Но у нас это был только лозунг, а у финнов — практика. Так почему бы нам у них этому не поучиться?

Как-то я двадцать дней преподавал в Японии. Когда мне прислали приглашение, я никак не мог понять, что это значит — Международная художественная деревня. Прилагал всю свою фантазию, но только когда приехал, понял, в чем там дело. А идея такая. Собираются со всего мира талантливые люди. Специальности меняются, в тот год как раз собирались пианисты. Это и школьники, и разновозрастные ученики. Из России для преподавания приехала группа пианистов. Виктор Карпович Мержанов там был — звезда наша, недавно он умер почти в столетнем возрасте. Ну и я там затесался как теоретик. Так вот, в этой «художественной деревне» был настоящий социализм. Японцы построили очень красивый комплекс зданий. Они проводили конкурс на лучший проект. И лучший архитектор построил в горах эту деревню ну просто здорово. Я не люблю современную архитектуру. Но там эти современные строгие кубические формы выглядели красиво, потому что были вписаны в природу. Кстати, и финны очень здорово строят. Они не выравнивают ничего, а сочетают архитектуру с рельефом местности. Это немножко удивляет нас, мы к такому не привыкли. Входишь в дом на одной улице — он одной высоты. А выходишь с другого выхода — он уже совершенно другой.

— Арабские Эмираты — это классическая мусульманская страна?

— Не классическая. Это новая страна. Там был удивительный эмир Зайд ибн Султан. Арабские Эмираты же объединили в себе разные племена. Во времена владычества Великобритании там действовал принцип «разделяй и властвуй» — дьявольский по сути. И вот этот эмир пытался всех других эмиров уговорить, чтобы они дружили. Но никак этого не получалось, продолжали строить козни и воевать. И тогда он воспользовался мусульманским обычаем многоженства — женился на дочерях каждого из эмиров. И получилась такая большая семья. Ну и все проблемы стали решать по-родственному. Сейчас там очень много удивительного. Все наши проблемы у них решены. В этой стране всего шестьсот тысяч коренных жителей. Что такое шестьсот тысяч? Средний российский город, ну вот как Тольятти, и то больше. А приезжих, работающих там, очень много. Только индусов около двух с половиной миллионов. Таиландцев много. Платят там очень хорошо, вот многие и стремятся там работать. И все очень довольны. Но при этом как-то они так организовали дело, что никто из приезжих там не задерживается: поработал — и уехал. Потом приезжает новая партия. Поскольку индусов там очень много, они пытались отстаивать свои права. Индусы едут в Эмираты чаще из Северной Индии, они там в основном мусульмане. И они просили себе каких-то прав. Ответ был классический: «Когда Аллаху будет угодно, тогда это, несомненно, состоится. Но пока — нет…»

— А к вам там как относились?

— Первая наша поездка была не совсем удачной. Мы жили в городе Шарджа, столице одноименного эмирата. Это самый мусульманский из всех эмиратов, очень сильно зависит от Саудовской Аравии, на ее деньги и существует, богатый эмират и самый строгий по правилам. Там действует шариатское право. Но относились к нам и там нормально. Только не надо раздражать местных. Как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Надо примериваться к их обычаям. А последние поездки складывались очень хорошо. Мы уже несколько лет приезжаем в самый бедный эмират — Фуджейра, на берегу Индийского океана. Это, по сути, деревня, что мне и надо. Там меня всё устраивает: прекрасная природа, тишина.
И здоровье поправилось там.

— Есть русская пословица: за морем телушка — полушка, да рубль перевоз…

— …Какое-то время назад я перестал желать бывать за границей. Потому что мне это не нужно. Мне в той же Финляндии говорили: удивительно, как в вашем «медвежьем углу» (это они так о России!) появляются такие глубочайшие исследователи? Специалисты по такой передовой науке, как семиотика, например. А нам не нужна глубина, говорили мне финны, нам нужно, чтобы всё было о'кей. Ну и зачем же мне туда ехать? Господь не раз показывал мне, было много знаков, что за границу мне ездить не надо. Исключение — Православные страны, даже если они и политически отошли от нас. Грузия, например. Это же Православная страна, там многое понимают так же, как понимаем мы.

Я почти каждый год бываю на Украине. И даже в прошлом году был в Киеве, Одессе, два раза в Харькове. Нас там очень хорошо принимают.

Особенности Божественной педагогики

— Каковы ваши впечатления от новой Украины?

— Поначалу там было много дискуссий, а потом они как-то приутихли. Ну не воевать же друг с другом, и поэтому было принято мудрое решение — просто не говорить о политических вопросах. Все знают, кто как ориентирован, и не говорят об этом. Потому что в споре прийти к истине невозможно: ты приводишь человеку три аргумента, он тебе — десять, ты — еще двадцать, а он — сто… И в спорах люди только ожесточаются. Вместо того, чтобы прислушаться друг к другу, каждый ищет дополнительные аргументы, чтобы доказать свою правоту. И в итоге еще более укрепляется в своей неправоте. В Одессе мне даже пришлось успокаивать одну женщину. Она украинка, живет в Одессе, ментальность у нее русская. Она очень активно вела себя, выбегала, негодовала. Ее какой-то мужчина оттаскивал, выгонял. Я попытался объяснить этой женщине, что не надо спорить. Надо просто ждать действия Божественной педагогики. Потому что когда украинцы убедятся — а трудно в этом не убедиться, — что ни одно их желание не исполнилось, они сами всё поймут. Чего они хотели? Хотели в Евросоюз — им, по сути дела, дали от ворот поворот. Хотели шикарной жизни — вместо этого полный развал экономики. Хотели мира — идет война. Начали антитеррористическую операцию, а оказалось наоборот, массовые убийства идут, бомбежки. Я думаю, что в конце концов здравый смысл должен восторжествовать. Думаю, что Украина от нас не навсегда ушла, надеюсь, что ненадолго.

— А куда же девать множество оголтелых ненавистников России? Они же никуда не испарятся.

— Я таких оголтелых там не видел. Оголтелые берут автоматы и идут воевать. А я общаюсь в основном с интеллигенцией. Да, и интеллигенты украинские осуждают русских, руководствуясь той информацией, какую им преподносят. Разделение произошло даже в семьях. Мне одна женщина, профессор, жаловалась на своего сына: «Представляете, он мне заявил: мама, тебе уже шестьдесят, а мне тридцать, ты уже ничего не можешь понимать». И дальше обращается ко мне, ища поддержки: «Представляете, он путинец!» Есть обиды, есть непонимание. Но все-таки Божественная педагогика — самая лучшая педагогика, это педагогика действия. Когда Господь изгнал Адама и Еву из Рая, куда Он их поселил? Святитель Иннокентий Херсонский обращает на это внимание. Господь поселил их напротив Рая — чтобы они могли сравнивать и могли покаяться. Сразу они покаяться не могли, потому что люди исходят из мировоззрения, а из мировоззрения грехи не видны. Исходя из своего мировоззрения, мы всегда правы. Смотреть надо из Богосознания — тогда только видны грехи, тогда приходит покаяние. Сначала ведь у Адама и Евы покаяния не было. Адам до грехопадения очень любил Еву. А как только совершил грех, сразу «подставил» ее:
— Это она, моя жена, дала мне плод, и я ел.
— Ева, а ты? Как ты могла?
— Да вот мне змей дал…
То есть покаяния не было. Ну а потом-то они плакали. Когда оказались в трудных условиях, когда пришлось в поте лица добывать хлеб, тогда и пришло покаяние.

— Так будет и с Украиной?

— Да, думаю, так будет и с Украиной.

— А на что Господь их сейчас поставил смотреть? На Россию? Но у нас не рай же, сами понимаете…

— Не рай, но — Святая Русь. Это очень важно. У нас общие святые. Общая крещенская купель. Но кто же делит святых? Князь Владимир — чей святой? Русский или украинский? Нельзя разделять святых, все святые — братья. Когда идет разделение, это против любви. Все грехи — против любви.

Без истины стыдно жить

— Вячеслав Вячеславович, ну а у нас, у русских, чему можно другим народам поучиться?

— Мы привыкли жить в поисках высшего смысла. Как говорил правдоискатель Вощев из повести Андрея Платонова «Котлован»: «Мне без истины стыдно жить». Доходит до парадоксов. Мой ученик, победитель престижного конкурса имени Рахманинова японский пианист, Православный верующий Садакацу Цучида однажды был избит в подмосковной электричке. Об его голову какой-то пьяный разбил бутылку пива… Когда в полиции стали разбираться, японец попросил не наказывать виновного. Сказал, что напавший на него, в общем-то, не очень и виноват. Просто ему тяжело жить без смысла, он ведь русский. А смысла жизни он пока что для себя не нашел…

Самый последний «писк» в управленческой науке — создать управление по ценностям. Но для нас этого мало, хорошо бы создать управление по смыслам. Потому что ценностей много, они раздроблены, они могут быть придуманы. Но смысл — это то, ради чего живет человек. И этот смысл нам открыл Господь: ищите прежде Царствия Божия. Вот в чем смысл нашей жизни. Куда летит стрела времени? Из Рая — в Царствие Божие. Причем это не «мусульманский рай», где прекрасные внешние обстоятельства. Нам нужна не обстановка, нам нужен Сам Бог. Потому что всё наскучит, только Бог безпределен. И вот смысл этот подспудно сохраняется в нашей культуре, даже если отдельные люди уходят от него. Но все равно скажешь какое-то слово, и моментально появляется отклик, глаза загораются.

Перевернутая пирамида

Меня по-прежнему удивляет и восхищает уже упомянутый мой ученик Садакацу Цучида, японец, ставший Православным. В крещении его имя Матфей. Его отец католик, а вот сам он решил принять Православную веру. Когда он пришел к старцу с вопросом, принимать Православие или нет, старец покачал головой… Тот старец когда молится, делает вид, что думает, — и вот так, закрыв глаза, как будто хорошо подумав, старец сказал: «Православная церковь там есть, есть. Отец, отец… ну ты молись, Господь укажет». Я потом понял, что эти слова были пророчеством. Ведь мой ученик живет не в Токио, а в Сендае — и там тоже есть Православный храм. Сендай — тот самый город, где было сильное цунами в 2011 году. Огромные волны выбрасывали корабли прямо на жилые дома. Но Православная церковь и дом Садакацу не пострадали. Рядом, в 80 километрах, Фукусима. И когда там произошла авария на атомной станции, одна наша московская знакомая предложила Садакацу с семьей пожить у нее на даче, спасаться от радиации. А он сказал, что это будет преступление перед его земляками, которым некуда уезжать, и потому не поехал. У него очень пламенная вера. Он уверен, что если люди будут жить правильно, по Божьим заповедям, Господь эту радиацию будет снимать. Трое детей у него, все Православные. Замечательная у него супруга. Ее зовут Харука, в крещении Хриса. Садакацу говорит про нее, что она святая. Был такой момент в его жизни, он начал унывать, говорит супруге: «Мой отец такой богатый, а мы тут бедствуем». Она ему отвечает на это: «Садакацу, ты совсем испортился — о деньгах думаешь…» Для нее это было такое падение!

— А музыкальная карьера у него сложилась?

— Он работает в университете на педагогическом факультете. Хотелось бы, конечно, чего-то другого, более престижного, но мысль Господа иная. «Мои мысли — не ваши мысли, ни ваши пути — пути Мои, говорит Господь. Но как небо выше земли, так пути Мои выше путей ваших, и мысли Мои выше мыслей ваших» (Ис. 55, 8).

В Японии я был только один раз. Но потом читал лекции японцам, лет пять назад это было. Двенадцать управляющих компаний сами предложили мне прочесть их сотрудникам лекции на тему «Православие — душа России». Это были не музыканты, а бизнесмены, руководители компаний, через эти лекции они хотели лучше понять русскую душу. И я как мог им это объяснял. Они задавали мне очень вдумчивые вопросы. «Если у вас такая чудесная вера, почему вы так плохо, так не морально живете? А у нас такой веры нет, но в Японии добрый порядок», — спросили они, причем без подковырки, а очень серьезно. На первую часть вопроса мне легко было ответить. Россия пережила революцию, к тому же русским давно уже пытались привить западные ценности, и произошел переворот ментальности. Не до конца, конечно. На глубине мы остались верны своим исконным ценностям. Ну а о том, почему в языческой Японии добрый порядок, я ответил так. Я уже пятьдесят лет наблюдаю за Японией и вижу, как японцы неуклонно, сами того не подозревая, идут ко Христу. Ну вот кто изобрел принцип перевернутой пирамиды? У нас ведь в России как? Если министр, значит, он ходит важно, очень торжественно, величественно. Замы — чуть поскромнее, но тоже как начальники, ну и так далее, до самого мелкого руководителя. А в Японии всё наоборот. Глава фирмы всем служит. Если рабочий допустит какую-нибудь ошибку, то винит себя за нее глава фирмы, извиняется перед рабочим — и это не театр, это очень искренне. За что извиняется? За то, что он его или плохо научил, или не привил ему осознание важности его работы. Вот это и есть принцип перевернутой пирамиды. А на самом деле это есть заповедь Христа: «Кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою» (Мф. 20, 26). Я так и сказал им: кто это выдумал, неужели фирма «Тойота»? Нет, такой принцип поведения заложил две тысячи лет назад Господь наш Иисус Христос. Кстати, фирма «Тойота», насколько я знаю, не скрывает свои разработки, свои изобретения — готова делиться ими с так называемыми конкурентами… Для современного бизнеса это почти что невероятно.

Раньше сильные мира сего как назывались? Магистр — от magnus — «великий» и от magus — «колдун». А слово «министр» образовано от слова minus — меньший, слуга. Это уже христианское веяние. Японцы очень долго, последовательно идут по пути исполнения Заповедей Божиих. Бывают, конечно, у них и проколы на этом пути. Но путь-то к благому!

Вот я преподавал в Южной Японии, там из маленького ручейка сделали очень красивый каскад водопадиков. Зачем это всё? Чтобы душа отдыхала, любуясь красотой. Чтобы человек полностью отключился от современности и отдался красоте. У нас все-таки воспитание не такое. Нет установки на красоту. Вот, к примеру, речь одного японского руководителя компании, он обращается к своим рабочим и говорит: «Вы заработаете много денег. Но помните, всё, что вы заработали, принадлежит не только вам, но и вашей семье, и вашей родине. А кто живет слишком роскошно, значит, тот плюет на свою семью, на своих друзей и на свою родину. Такой человек не может быть признан… красивым».

У них главный критерий — красота, и они так воспитывают детей, чтобы они умели воспринимать красоту.

Есть такая дисциплина — сольфеджио, умение записать и прочитать музыку. У нас не захотели идти по пути японцев: в наших общеобразовательных школах на уроках музыки не изучают нотную грамоту, а просто рассказывают о музыке. В Японии не так. У моей жены — она тоже музыкант — были четыре ученика-японца в возрасте семи лет, из школы при посольстве Японии. Так вот они в этом возрасте в общеобразовательной школе писали двухголосные диктанты. Ну что вам сказать? У нас даже в музыкальных школах такие диктанты пишут в шестом-седьмом классах. А в Японии — первоклассники обычной школы. У нас очень облегченный подход к преподаванию музыки.

Парадоксы Срединного Царства

Известный пианист Денис Мацуев как-то сказал нашему Президенту Владимиру Путину о том, что в Китае — миллионы пианистов. «Нам столько не нужно», — ответил тогда Владимир Владимирович. Ну, это понятно, что столько не нужно — пропорции по числу населения у нас совсем ведь другие. Но почему все же так? Дело в том, что китайские руководители, постепенно, незаметно выбросив из государственной идеологии Маркса, заменили его Конфуцием. По конфуцианской доктрине, музыка лежит в центре всего. Об этом говорил и Платон: от малейших изменений в музыке приходят изменения государственно-политические. И на Востоке так же Конфуций считал. Причем это имело практическое значение. Китайские музыковеды ездили по Поднебесной, собирали народные напевы в разных ее частях. А потом эти напевы анализировались. И по этим напевам становилось видно, какая провинция развивается, а какая деградирует. Эти аналитические данные использовались для исправления ситуации. Музыка стоит в центре культуры, потому что она обращается к сердцу. А из глубины сердца человек выносит всё — и хорошее, и злое. Через музыку можно воспитать в человеке хорошее. Отсюда можно сделать вывод, что обучение музыке надо финансировать по приоритетному, а не по остаточному принципу. В Китае это понимают. И посмотрите, что получилось, каковы успехи Китая за последние двадцать лет. Говорят, это потому, что у них теперь рыночная экономика. У нас тоже с 1990-х годов рыночная экономика, но такого интенсивного развития пока не произошло. Где есть дух, там есть и силы, и уверенность в себе. Вот посмотрите, все страны насчитывают четыре стороны света. А Китай — пять. Пятая сторона света — это середина, Срединное царство, это они сами. Народы приходят и уходят, а Китай вечен, так они считают. Китай мыслит тысячелетиями. Мы мыслим секундами, одним историческим моментом, поэтому пока в проигрыше. Надо мыслить более глубоко.

 От малейших изменений в музыке приходят изменения государственно-политические.

Моцарт и Сальери: вечная пара

— Что нам ждать в будущем, как вы думаете?

— Россия не одна, Россия — часть мира. А мир сейчас в ужасающем состоянии. Мне кажется, в центре всего находится образование и воспитание. А у нас с этим сейчас много трудностей.

Россия всегда спасала Запад, но Запад никогда этого не понимал и не был благодарен. Так может произойти и сейчас. Мы можем вновь помочь Западу. Ну посмотрите, во времена Наполеона было страшное уныние народов. После так называемой Великой французской революции (чем великой? — злодеяниями, конечно!) исчезло благородство. И тогда известный композитор Антонио Сальери программно перестал писать музыку. Он был тогда молод, умер только в 1825 году, но до самой смерти больше ничего не писал. Он говорил, что не может писать такую низкую и пошлую музыку, какая требуется сейчас людям. Пошлость тогда полезла изо всех дыр.

— Как вы думаете, это миф, что Сальери убил Моцарта?

— Думаю, что это миф. Есть много фактов против этой гипотезы с убийством, да и сама эта гипотеза появилась спустя два десятилетия после смерти Моцарта.

Отношения Моцарта и Сальери были совсем не такими, как описал их Пушкин. Сальери не было нужды так уж завидовать Моцарту, он сам был на вершине славы, знаменит, обласкан сильными мира сего. Там могло быть другое. Возможно, это как-то связано с масонством… Не хочется бросать тень на Моцарта…

— Но это же известно, «Волшебная флейта» — масонское произведение…

— Скорее антимасонское. В этом произведении Моцарт подтрунивает над масонством. Мне часто студенты говорят, что-де Моцарт был масоном, и зловещая тень ложится на Моцарта. Я всегда говорю в ответ: «А вы можете представить себе Моцарта, к примеру, первым секретарем Свердловского обкома партии?» Сразу все смеются. Моцарта невозможно представить на номенклатурной должности, потому что он внутренне был очень свободным человеком. Как же попадали в масонство? Надо учитывать, что в масонстве много степеней посвящения. Моцарт, как и Пушкин в юности, был посвящен лишь в самую низшую степень масонства. А когда туда зазывали, говорили, что в масонство идут самые лучшие люди, масонство призвано улучшить жизнь человека, усовершенствовать его самого. Ну вот как меня много раз зазывали в коммунистическую партию. Я так и не стал ее членом. Но в советское время давили на меня очень сильно. И вот одна дама из зазывателей мне говорит: «Ну почему же вы не хотите вступить в партию?» Я человек неосторожный, взял да и ляпнул: «Я что, дурак, что ли?» Дама пришла в ужас: «Как? Почему? В партию идут лучшие люди!» Вот примерно так же зазывали и в масонство. А когда туда попал, обратного пути нет. Освободиться полностью можно только через смерть — как Пушкин в свое время. И Моцарт так же, я думаю. А в масонстве тогда была железная дисциплина. Если прикажут что-то, нельзя ослушаться. Моцарта могли устранить по приказу масонских лидеров. Хотя, скорее всего, убийцей был вовсе не Сальери. Тут могли быть и политические мотивы. На эту тему написано много исследований. И предположений больше, чем фактов.

— Сальери остался в истории музыки как самостоятельная величина или нет?

— В музыке остаются только сверхгении — Моцарт, Бетховен… Произведения Сальери исполняют, их изучают студенты, но большинство людей его музыку не знают. У Сальери все-таки было благородство — неблагородную музыку он не мог писать. У Моцарта всё это в глубине. У него ярко видно духовную вертикаль. Шуберт писал: «О, Моцарт, сколько же радостных мгновений ты дал моей душе! Мгновений жизни лучшей, чем она есть».

Духовная вертикаль

Самое главное в искусстве, да и вообще в жизни, — духовная вертикаль. В горизонтали мы не понимаем высших смыслов. Горизонталь знают даже амёбы, они ведь тоже чему-то научаются. Ползет амёба по узкой стеклянной трубочке, доползает до тупика. Тут бы ей надо развернуться, и она останавливается. На соображение, что делать дальше, у нее уходит около часа. Потом она поворачивается и идет назад. Попав в следующий раз в такую ситуацию, она уже разворачивается через несколько минут. То есть у нее уже появляется навык, память какая-то есть. Из животных задатки мышления наиболее развиты у обезьян. Они могут даже сами переназывать предметы. Например, холодильник — это калька с немецкого «холод + ящик». Обезьяны на своем языке называют холодильник «открой-еда-питье». Обезьян можно научить общаться с людьми языком жестов. Таким образом они могут освоить около двух тысяч слов. Они даже ругаются изысканно. Горилла Коко, возмущенная тем, что ее партнер Майкл разорвал тряпичную куклу, на языке жестов отругала его: «Ты вонючий плохой туалет». Но духовная вертикаль обезьянам недоступна, она открыта только человеку. Потому что Господь не обезьянам, а человеку дал обетование Царства Небесного. Человека Господь призвал к обожению. А обезьяна никогда не задумается и не поймет, зачем жить. А всё горизонтальное обезьяны понимают очень хорошо. Человеку же этого мало.

Духовной вертикалью должны быть пронизаны все сферы нашей жизни: и образование, и политика, и экономика. На этом у меня основана идея социальной педагогики. Есть у нас точечная педагогика — школьная, например. А социальная педагогика должна присутствовать во всех областях нашей жизни. Человек человеку апостол. Последняя цель жизни — Царствие Божие, и Господь хочет, чтобы мы тоже участвовали в построении этого Царства. Причем не только словами, а делами прежде всего. В любой сфере жизни можно стать апостолом. Кто в прежние времена были властителями дум? Литераторы, философы. Думаю, что и музыканты тоже. Социальная педагогика состоит в том, чтобы во всех сферах в человеке воспитывался высокий дух. Дух армии, дух экономики, дух СМИ и так далее — должен быть высоким. Сейчас у нас во всех сферах дух ужасающий. Но он меняется в лучшую сторону. Вспомним слова Апостола Павла: «Когда умножился грех, стала преизобиловать благодать» (Рим. 5, 20). С одной стороны, общество наше идет вниз, деградирует, вырождается. А с другой стороны, мы видим и возрождение. Господь об этом рассказал притчу о плевелах. Доброе семя — это сыны Божии, а плевелы — сыны лукавого. Политическая обстановка тоже способствует или вырождению, или возрождению. Во время Великой Отечественной войны у всего народа, у всех людей была единая судьба. А сейчас каждый сам за себя.

Люди ищут наживы, сверхзарплатный энтузиазм полностью исчез. А ведь он был! Я знал одного совершенно удивительного человека, это Лев Сергеевич Термен. Он изобрел самый первый электромузыкальный инструмент — терменвокс. Обучал на нем Ленина играть. Очень интересный инструмент, без грифов. И играешь на нем, не касаясь его руками. Стоит антенна, ею управляешь левой рукой. Чем ближе рука к антенне, тем выше звук. А правая рука — как смычок, она управляет громкостью. Инструмент этот не прижился, потому что для серьезной музыки неприемлемы дешевые эффекты. Терменвокс не мог передать тех тонкостей, которые может передать, например, скрипка.

У Термена была очень богатая событиями жизнь. Сначала он работал в Советском Союзе. Потом уехал в Америку, много лет прожил там. Когда вернулся в Союз, попал на Колыму. И вот он говорил, что самое счастливое время в его жизни было, когда он был на отсидке вместе с Сергеем Павловичем Королевым. Потому что как раз тогда у него была возможность плодотворно работать в так называемой «шарашке». Всё, что они требовали из научных приборов, им давали моментально. Пусть в тяжелых бытовых условиях, пусть он был не свободен, но зато для его исследований у него тогда был максимум возможностей. Это и есть сверхзарплатный энтузиазм — когда человек делает что-то не ради материальных благ, а ради самого дела. Дело свое надо любить. Сейчас такой энтузиазм практически исчез. Но где-то в глубине все-таки присутствует. Я по лекциям своим смотрю — у студентов глаза загораются, когда речь заходит о смысле жизни, люди пробуждаются.

Марш гвардейцев-минометчиков

В Хабаровской епархии меня попросили выступить с лекцией о музыке перед ветеранами, военными пенсионерами очень преклонного возраста, многие из них были инвалиды. Долго думал, о чем с ними говорить, и наконец нашел. Я начал говорить о Марше гвардейцев-минометчиков Семена Чернецкого, это ученик Танеева. Военный марш, совершенно гениальный, хотя это и массовая музыка. Написан он был во Вторую мировую войну, когда появились «катюши». Есть такое понятие удивительное — удаль. Причем такое слово есть только в русском языке. На другие языки слово это не переводится. Есть французское слово «кураж», а то еще и хлеще — «драйв» какой-то, но они обозначают безпечную, дерзкую смелость. Удаль — это другое. Веселая радость в минуту смертельной опасности, я бы так это слово истолковал. Вдохновенная радость, отвага. И что делает Чернецкий? Там вначале звучит такая тема (напевает). Это же танец! Любой настоящий танец (не путать с современными «танцполами») — это энтузиастическая энергия. Энтузиазм — от греческого «эн Тео» — «в Боге». Буквально «обожение», по-русски — вдохновение, дуновение Духа. Не житейская радость, а подъем сил. Ничто лучше танца не способствует подъему сил. И все-таки это марш! А маршевый ритм дает сосредоточенность, готовность к бою. Чернецкий соединил танец и марш. Но и это еще не всё. Во втором куплете на эту удалую музыку кладется тема «Катюши» — «Расцветали яблони и груши…». С разговора об этом марше мне было легко перейти к русской музыке, русской песне вообще.

Ведь что такое песня? Это любовь. И это глубина мужества. А что такое мужество? Это же не бицепсы. Святые Отцы определяли мужество как твердость стояния в истине. А истина — любовь. Не бицепсы решают всё, а любовь. Любовь не боится ничего. В основании мужественности лежит песенность и любовь. Эта истина, открытая в Православии, многократно повторяется в русской музыке. Например, «Сеча при Керженце» из оперы Римского-Корсакова «Сказание о граде Китеже и деве Февронии». Там, с одной стороны, оркестр изображает звон мечей, кони скачут, но в то же время идет плавная мелодия — это русская песня.

Или возьмем музыку гимна Советского Союза, сейчас гимна России. Музыка советского гимна должна была быть настолько глубокой, настолько сильной, чтобы переломить некоторую вынужденную неточность слов. «Сплотила навеки великая Русь» — не великая, а Святая! Немножко не по тем клавишам… Сталин объявил конкурс на лучшую музыку, приняли участие 150 композиторов, но ни у кого не получалось создать ту самую мелодию, которая нужна. Сталин говорил о том, что музыка гимна должна плыть как мощный ледокол, который медленно и торжественно разрезает толщу льда. Музыка должна быть величественной. Такая музыка получилась только у Александра Васильевича Александрова. Почему только у него? Послушайте эту музыку, там в самый кульминационный момент начинает звучать… знаменный распев! Александров же был регентом церковного хора. Гимн как жанр родился в сфере духовной музыки. Это восхваление Бога. Потом постепенно гимном стали восхвалять правителей. Но все равно он оставался молитвой — «Боже, Царя храни…» В советское время появились гимны, восхваляющие всё советское — Гимн демократической молодежи, например. Но это уже было не то... Александров хорошо знал духовную традицию гимнографии. Вот поэтому у него одного и получилось создать великую музыку к гимну. И миллионы людей шли с этой музыкой, не подозревая, что идут с молитвой. Это удивительно.

Наш гимн с новыми словами достоин нашей великой Державы. Правда, я бы поработал над словами еще. Хоть там и присутствует имя Божие, но гимн весь должен быть молитвой. А еще многое зависит от исполнения. Во времена Сталина гимн Советского Союза исполнялся медленно, величаво. А уже во времена Хрущева увеличили темп, скомкали немного, и гимн несколько потерял.

Самое лучшее, гениальное исполнение нашего гимна я слышал на греческом острове Корфу, на торжествах в честь святого праведного адмирала Феодора Ушакова, который когда-то освободил этот остров для греков от иноземцев-захватчиков. Играл наш русский оркестр. Я там был на боевом десантном корабле. Гимн играл наш русский оркестр, и такого исполнения я никогда еще не слышал — такая отвага, такая четкость. И в один момент под наш гимн начали стрелять из ружей. Это было настолько потрясающе! Музыка может необыкновенно поднимать дух. И кстати, при исполнении гимна такие простые средства используются. Например, труба. В Древнем Израиле это был священнический инструмент. У всех народов это было: если звучали трубы, это был символ Божественного могущества. Так же было и у русских.

— А вот еще замечательная песня, поднимавшая дух народа в годы Великой Отечественной войны — «Священная война». К ней музыку тоже написал Александров.

— Да, это тоже великая вещь! Вот ведь какие были песни! «Священная война» — тоже песня с гимническим оттенком. Слова в ней не обещают ничего, кроме смерти: «Вставай, страна огромная! Вставай на смертный бой…» Но именно такой настрой и переломил всю войну. Во время войны у людей совсем другая мотивация пробуждается.

Знаете, что еще интересно? Во время Великой Отечественной войны русская музыка была в Германии запрещена. У нас, наоборот, немцев исполняли — Бетховена и других великих композиторов. Я думаю, что у немцев была скрытая боязнь русской музыки. Потому что русская музыка дает совершенно другую мотивацию, чем та, которая была нужна гитлеровскому правительству. Моя дочь, когда ей было пять лет, как-то вошла в комнату, когда звучала «Майская ночь» Римского-Корсакова. Она остановилась и сказала: «Какая русская музыка!» Я удивился: откуда она это знает, мы с ней на эту тему не говорили. Начал у нее выпытывать, почему она решила, что эта музыка — русская. «Потому что она добрая», — ответила дочь. Это только дети могут так чувствовать, взрослым этого не понять. Добрая музыка — какой потрясающий эпитет. Потому что музыка Моцарта — она доброжелательная, легкая, возвышенная. А добрая музыка — это чисто по-русски. Вот эта доброта русской музыки — думаю, ее и боялись немцы.

Старец — это друг Божий

— В какой храм вы ходите? Какие новые веяния в современной церковной жизни вы, может быть, заметили?

— Я прихожанин храма в честь священномученика Власия. Настоятель у нас протоиерей Алексий Новиков. Я там рядовой прихожанин. Храм наш находится в центре Москвы, там никого не удивишь тем, что ты профессор. К нам в храм ходят очень известные люди, знаменитые артисты. К тому же я не очень разговорчивый.

Что происходит сейчас в Церкви? Давайте вспомним идеал. Был Моисей, друг Божий. И был священник Аарон. Аарон пересказывал народу слова, которые говорил косноязычный Моисей. И, что очень существенно, они были братьями. Вот это идеал. Сейчас таких друзей Божиих называют старцами. И вот мне кажется, что сейчас роль старцев в духовной жизни недооценивается. Очень много умствований, настоящих духовников, молитвенников вытесняют интеллектуалы. Они прекрасно говорят, одни явления связывают с другими, но молитвенности им не хватает. Сейчас очень большая потребность в глубокой молитвенной жизни. В умствованиях порой бывают такие перекосы… Можно договориться до того, что и молиться-то опасно… Конечно, всегда есть опасность впасть в прелесть, но с водой не выплеснуть бы и ребенка...

— Вы не раз рассказывали читателям «Благовеста» о ваших встречах со схимонахиней Антонией (Кавешниковой). А еще каких старцев вы встречали на жизненном пути?

— Матушку Антонию я знал примерно год. Ездил к ней каждые две недели. Жалею, что не чаще. Матушка много говорила о том, что настоящую веру обретает только человек ищущий. Господь говорит: «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам» (Мф. 7, 7).

С протоиереем Николаем Гурьяновым три раза встречался. Это было сильное впечатление! Мне всегда хотелось знать, как выглядят те люди, которые живут словно в другом мире. Причем не в каком-то там мире своих фантазий, а в реальном духовном мире. Удивительные встречи были со старцем-протоиереем Михаилом Трухановым.

— Я тоже его знал… Великий человек, пострадавший за веру в ГУЛАГе.

— После смерти матушки Антонии в 1998 году я стал духовным чадом отца Михаила. Он был очень строгий, но любвеобильный. Он очень почитал матушку Антонию, и когда узнал, что я пишу о ней книгу, при каждой встрече спрашивал меня: «Ну как? Пиши, пиши! Это надо делать!»

Расскажу про него один удивительный случай. У армянки Аси, матери моей ученицы, была опухоль мозга. Она познакомилась с отцом Михаилом Трухановым. Это было на моих глазах. Стоит отец Михаил, мы все его окружили, напротив него стоит Ася и говорит ему, что умирает. Отец Михаил внимательно посмотрел на нее и сказал: «Счастливая!» Я подумал: вот великий человек! У кого еще хватит дерзновения так сказать? Отец Михаил был прозорливый, конечно. Он велик вот этим дерзновением. Ася потом рассказывала моей жене: «После этого слова батюшки я поняла, что вступила в главный момент своей жизни. Что, оказывается, мне предстоит нечто великое». Это простое слово всё в ней перевернуло. Она потом очень достойно встретила кончину.

Я не раз был свидетелем прозорливости отца Михаила. Со мной был такой случай. Отец Михаил служил молебен в храме Василия Блаженного. Холод был невероятный. Я все думал, как же батюшка не мерзнет… Я стоял рядом с ним, и вдруг он достаточно сильно толкнул меня локтем в бок. Смотрю на него удивленно, а он мне говорит: «Ты меня бить не будешь?» Ничего не понимаю. Потом до меня дошло: мы с Таней, женой, незадолго до этого поругались. Я особо не придал этому значения. Как говорится, милые бранятся — только тешатся. Она меня упрекала, я огрызался в ответ. Мы не думали, что это какое-то преступление. Оказывается, с духовной точки зрения этого нельзя делать. Когда я всё понял, сказал об этом батюшке. Он улыбнулся в ответ, был очень доволен, что я понял, покаялся.

Никогда не забуду, какое у батюшки было лицо, когда он улыбался. Он весь преображался, светился тогда.

Богосознание и мировоззрение

— Вячеслав Вячеславович, что вы считаете главным делом своей жизни?

— Я ищу одного слова. Это образно я так говорю. Мы произносим миллионы слов. А как бы найти одно слово, которое самое главное? Одно из таких слов я нашел, хочу его подробно описать. Я заметил, что каждый год у меня цикл статей посвящен определенной теме. Одна тема на год. В 2015 году такой темой стало Богосознание и мировоззрение. Я рассматриваю эти понятия как парные, противостоящие одно другому. Богосознание — это то, что Бог думает. Но Бог хочет, чтобы и мы думали так, как Он. Ради этого и дано нам Священное Писание, Заповеди. Мы рождены в состоянии Богосознания. И Люцифер, чье имя означает «светоносный», тоже был в Богосознании. Но он стал первым мировоззренцем — когда посмотрел на мир не Божьим взглядом, а своим собственным, взглядом твари, то есть творения. И конечно, у него получилась клевета. Он моментально потерял свою светоносность и превратился в сгусток злобы, безобразия, лжи. И получил новое имя — дьявол, что означает «кидающий надвое». По-русски его называют лукавый — от слова «лука, излучина», то есть кривой, ходящий криво, отступивший от правды. «Кидающий надвое» — этот образ тоже понятен: два кулака, угадай, где истина. А истины нет ни в одном. Второй мировоззренкой стала Ева. То, что случилось с Евой, повторяется в каждом событии нашей жизни, и на уровне конкретных людей, и на уровне общественном, и государственном. Когда Адам и Ева были изгнаны, то Господь тут же дал им обетование о Спасителе. И началась жизнь в борьбе — стремление снова подняться к Богосознанию. Вся история укладывается в это. На церковном языке мировоззрение можно назвать словом «гордыня». Мы что-то думаем о себе, представляем, что независимы, что можем что-то сделать без Бога. А на самом деле висим на волоске.

Почему Запад сейчас гибнет, откуда там все эти помешательства? От того, что там преобладают мировоззренцы.

Помните формулу Декарта: «Мыслю — значит, существую»? Дьявол не мыслит и не существует, хотя он и реален. Ведь мыслить значит идти к истине. А дьявол от истины отталкивается. Следовательно, он не мыслит. Он и в положительном смысле не существует, — хотя это и не означает, что его якобы нет. Это потому что только Бог Сущий, а всё остальное существует постольку, поскольку отражает Божественный свет. Дьявол есть ложь.

В противоположность декартовым как чудесно звучат слова святого праведного Иоанна Кронштадтского: «Мы только потому и можем мыслить, что живем в океане безконечной мысли Божией, как потому дышим, что вокруг нас воздушная атмосфера».

Церковь воспитывает музыкальный вкус

— Как человека неподготовленного, не имеющего музыкального образования, научить понимать музыку, очищаться ею?

— Раньше у нас все люди ходили в храмы. Там они и приобщались к музыке. Когда люди приходят в церковь, они слышат пение, сами начинают подпевать. Дети, которые выросли в церковной среде, хорошо понимают и чувствуют музыку. Церковь лучше всего воспитывает музыкальный вкус.

Серьезная светская музыка на самом деле вышла из Церкви. У светской музыки своя специфика. В церковь мы приходим молиться, а высокая светская музыка — для меня не надо это доказывать, это совершенно очевидно, — это своего рода Евангелие в звуках. Посмотрите, в Евангелии как общается Господь с учениками? Он смотрит, как они реагируют на события, а потом говорит им: надо было бы сделать вот так… Разве в церковной музыке возможны удаль, отвага, драматизм? Нет, они там невозможны. У духовной музыки другие задачи. Человек должен быть готов отдать жизнь за други своя — и к этой жертвенности его подводит именно светская музыка. Это было великое открытие. Музыка прошла блистательный путь. Музыка всегда выражала Богосознание. Долго гении удерживали Богосознание в музыке. Ну а потом все-таки мировоззрение сбило ее с пути. Особенно в XX веке это ярко видно.

— А в современной музыке еще хоть как-то присутствует Богосознание?

— У меня недавно был такой интересный диалог с композитором Виктором Алексеевичем Екимовским. Я говорил ему: может ли кто из композиторов создать такую музыку, как Первый концерт Чайковского? Нет, больше никто не может. А почему? Потому что у Чайковского были бездонные запасы любви.

…В семь лет Чайковский сочинил молитву о России. В ней были такие слова: «Господи! Будь всегда, будь всегда со святой нашей Россией!.. Будь, Господи, с нами! Ты был Бог, Ты есть Бог и будешь всегда наш Бог! Ты нам дал ум и всё, что нам надобно. Всем русским, Господи, давай столько же, как мне. Чтоб русский никогда не был ни в какой другой земле. Она всегда святой будет для Тебя». Примерно такого содержания молитва. Он все время выводил слово Бог. Он так любил Россию, в детстве все время целовал ее на глобусе и… плевал на западные страны. Няня его увидела это и сказала ему: «Как ты можешь плевать на эти страны? Ведь там живут люди, которые тоже произносят молитву «Отче наш». После этого он просто стал закрывать западные страны ладошкой и целовал Россию.

У Чайковского был великий папа. Пишут, что он инженер, но он был не просто инженер, он был генерал-майором. Он преобразовал Воткинский завод, который до сих пор работает. До него там просто плавили металл. А при нем стали развивать на заводе машиностроение, делать суда — посуху. Это придумал Илья Чайковский — когда делалась большая впадина, котлован, в ней строили судно. До весны надо было все закончить. Весной таял снег, впадина наполнялась талой водой, и по этой воде судно спускали в речку Вотку и транспортировали до Камы и далее. Паровозы делали на этом заводе, и сейчас этот завод служит Родине.

Екимовский на мои слова о Чайковском ответил, что такую музыку современные композиторы создавать не только не могут, но и не должны. Я с ним не согласился. Кто сказал, что не должны? Они не могут, не получается такая музыка — это другое дело. Екимовский говорит, что не должно быть повторения. Я и с этим не согласен. Помните слова Пушкина: «вечная новизна Евангелия»? Оно всегда новое. Так же и новизна музыкального Евангелия. Все великие композиторы пишут разную музыку — но при этом все они по-своему поют гимн Богу. Рахманинов поет свой гимн, Чайковский — свой… Чайковский — величайший гений. Почему люди всего мира так любят музыку Чайковского? Потому что там любовь из каждого такта сочится. Причем любовь не душевная, а духовная любовь. Она кажется душевной, потому что задевает каждого глубоко. Если есть в композиторе дух — то и музыка его будет великой.

— Как в консерватории относятся к вашим идеям, вашему мировоззрению?

— Меня терпят. Дают возможность проповедовать. Мне очень легко говорить с иностранцами. Я вроде с ними должен соблюдать политкорректность. И вот я говорю им обычно: вы хотите стать гениальными исполнителями? Тогда запомните, что музыка — это Божественное откровение, без разговора о Боге нельзя говорить и о музыке. Обычно они сразу со мной соглашаются.

Что такое музыка?

— Когда вы поняли, что вы музыкант?

— Я плохой композитор, но мне очень нравилось импровизировать и сочинять музыку. Сейчас уже не сочиняю. А когда-то я решил для себя, что как бы ни сложилась моя судьба, буду я музыкантом или не буду, но я всегда буду сочинять музыку. А получилось немного по-другому. Я не расстраиваюсь, что стал именно музыкальным теоретиком. Ну какой из меня исполнитель? Я учился играть на скрипке. Техника у меня слабовата, моторика не очень хорошая, нет природной беглости.

— Говорят, что физики не очень-то знают, что такое электричество. Знают, что оно есть, но объяснить его в простых терминах не могут. Можете ли вы просто объяснить, что такое музыка?

— Когда я задаю такой вопрос студентам, они все как один отвечают: музыка — это язык эмоций. Спрашиваю дальше: «Почему вы так думаете?» — «Я так слышу». — «Но почему вы свое слышание возводите в ранг истины? Не лучше ли послушать гениев?» А гении говорят о музыке совершенно другое. Бах, например, говорит, что конечная цель музыки — служение славе Божией и освежение духа, без этого перед нами не музыка, а шум и дьявольская болтовня. Как точны эти слова! Нам надо учиться у гениев человечества!

Жизнь как музыка

— Как вы впервые осознали, что вы верующий человек?

— Я крещен с детства, мама научила меня молитве «Отче наш» и всегда читала ее со мной. А потом я по глупости пришел из школы и брякнул: «Знаешь, мама, а нам так сказали в школе про Бога…» Мама не стала со мной спорить. Я очень жалею, что так произошло. Потом постепенно я стал опускаться духовно все ниже. Только после тридцати лет снова начался какой-то подъем.

Я же был очень гордый. Господь мне давал и давал, а я все думал, какой я везучий. И только с годами я начал воспринимать свою жизнь как музыкальное произведение. Как шедевр, из которого ничего не уберешь.

В молодости я очень интересовался наукой. Постоянно выписывал три журнала: «Знание — сила», «Наука и жизнь» и «Техника молодежи». Читал их, и мне казалось, что еще чуть-чуть — и откроется истина. Это большое заблуждение. Потом я прочел слова отца Павла Флоренского: «Нет круга наук. Есть круг веры, в который вставляются науки». Такой путь духовных исканий прошли многие. 1960-е годы были удивительным временем. На самом деле все «шестидесятники» родились до войны. Я — младший «шестидесятник», мне не пришлось воевать. В те годы что только не выходило: полное собрание сочинений Шекспира, например. Нация воспитывалась на шедеврах, а не на временных пустяках. В те годы у нас в консерватории были акустические среды. К нам приходили физики-ядерщики, кибернетики, биологи — все-все приходили в надежде на какой-то синтез. Но, к сожалению, в эти же годы прошло и разделение — помните дискуссию «физиков» и «лириков»? Но была еще и третья линия — церковная, возрождение духовности. Появились великие старцы — матушка Антония из этого же времени. А как преподобный Амфилохий Почаевский воевал с Хрущевым один на один за Почаевскую Лавру? Хрущеву это противостояние вышло боком: его в день Покрова Богородицы сняли с поста генсека.

В эти годы создавалось кино — самое доброе на свете. А какая была популярная музыка? Поэтичные песни Пахмутовой — это же чудо! А на Западе что было в то время? Психоделика, сексуальная революция — их цивилизация начала вымирать.

— Расскажите о своей семье.

— У меня дочь Вера, она флейтистка, есть внучка. Под влиянием моего ученика Садакацу — он потряс ее как личность! — Вера очень увлеклась японским языком, ездила в Японию, преподавала японский в одной из московских школ. Моя жена Татьяна Михайловна — очень талантливый преподаватель музыки, она пианистка. В браке мы уже сорок девять лет. Мы с ней очень хорошо дополняем друг друга. Я же музыкальный теоретик, а она практик. Когда ко мне приходят с какой-нибудь проблемой мои студенты-пианисты, я, конечно, могу дать им совет. Но так как я скрипач, не всегда удается им помочь. А Таня — она моментально может им всё показать.

— Вы счастливый человек?

— Я считаю, что счастливый. Даже о детстве вспоминаю — тяжелое время было, но мы были счастливы. Помню ощущение любви. Даже в мелочах. Очень сильно любил своего плюшевого мишку. Было столько любви… И знаете, где было у меня это ощущение любви? Там, где должна быть Иисусова молитва. Оно в сердце было, ну и немного где-то ближе к горлу…

— Творите Иисусову молитву?

— Пытаюсь по мере сил. Как именно надо молиться, разные старцы по-разному говорили. Я как-то пожаловался матушке Антонии, что не успеваю молиться о многих дорогих мне людях. И она мне ответила: «Молись о всех, о всех, о всех». Трижды сказала, с повышением голоса. «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного и всех» — вот так она мне посоветовала молиться. Старец Иона Одесский давал примерно такое же правило: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя грешного и мир твой».

Когда встаю утром, молюсь, как старец Иона заповедал, и делаю тридцать три поклона. Когда сильные сердечные приступы были, тогда поклоны не делал. Но все-таки стараюсь от этого правила не отступать. Поклоны мне делать не трудно. Могу и сто поклонов положить, это привычка. Мне хорошо, живот не мешает (смеется). А то один знакомый мой говорил: не могу делать поклоны, живот мешает. А матушкиной формулой «…помилуй меня и всех» я обычно молюсь в храме, когда по какой-то причине невнятно слышно службу. Смысл Богослужения от этого от меня не ускользает, одно очень хорошо накладывается на другое.

В день я сто раз прочитываю Иисусову молитву с поклонами. Если в течение дня не успеваю, молюсь на ночь. На это я просил благословения у старца Николая Гурьянова. Он вместо ответа начал молитву читать.

Подготовил Антон Жоголев.