‣ Меню 🔍 Разделы
Вход для подписчиков на электронную версию
Введите пароль:

Продолжается Интернет-подписка
на наши издания.

Подпишитесь на Благовест и Лампаду не выходя из дома.

Православный
интернет-магазин





Подписка на рассылку:

Наша библиотека

«Блаженная схимонахиня Мария», Антон Жоголев

«Новые мученики и исповедники Самарского края», Антон Жоголев

«Дымка» (сказочная повесть), Ольга Ларькина

«Всенощная», Наталия Самуилова

Исповедник Православия. Жизнь и труды иеромонаха Никиты (Сапожникова)

Памятная встреча

Наша читательница вспоминает, как двадцать лет назад поехала она к блаженной схимонахине Марии (Матукасовой).

Наша читательница вспоминает, как двадцать лет назад поехала она к блаженной схимонахине Марии (Матукасовой).

Хочу рассказать о своей встрече с блаженной старицей Марией Ивановной Матукасовой.

Мне было двадцать пять. Моя жизнь на тот момент казалась мне совершенно безрадостной. Муж, отец моих детей, оказался безответственным и сильно пьющим человеком. Он бросил работу и предавался разгульной праздности, совершенно не заботился о насущных проблемах семьи. Мне пришлось все заботы о семье взять на себя. Упреки свекрови, обвинявшей меня в таком поведении сына, доводили меня до отчаянья. Без какой-либо моральной и материальной поддержки со стороны мужа, да и вообще с любой стороны, мое будущее, будущее сына Володеньки и дочки Машеньки виделось мне сплошным темным пятном.

Однажды я прочитала в Православной газете «Благовест» статью о блаженной Марии Ивановне и решила поехать к ней. Зачем? Сама не знаю. Наверное, хотелось получить какое-то утешение, успокоение души. Показав статью своей подруге, я уговорила ее поехать со мной в Кинель-Черкассы, где при храме Вознесения Господня в ту пору подвизалась блаженная старица Мария. Поездку несколько раз приходилось откладывать из-за нехватки денег. Но вот наконец получила зарплату и детское пособие и не без труда выкроила сумму, достаточную для проезда. И мы с подругой назначили день.

Ночь накануне поездки была безпокойной. Я долго не могла заснуть, боялась проспать автобус. Дорога предстояла неблизкая, и это волновало. Еще больше волновала сама предстоящая встреча со старицей. Как всё произойдет? Что она мне скажет? Очень долго не могла заснуть, мысли разнообразные одолевали. Когда, наконец, сон сморил, я увидела, будто иду из сарая с бидоном молока через двор к своему подъезду. А с другого угла двора мне наперерез идет мужчина в черном костюме, в котелке и с тросточкой. Смотрю я на него и думаю, что он как будто свой, местный, и в то же время чужой. Настолько чужой, что от него бежать хочется. Бежать без оглядки, и чем быстрее, тем лучше. Но я не могу бежать: бидон, полный молока, — ноша нелегкая. Смотрю, а мужчина приближается ко мне и вдруг оборачивается коровой, рога свои на меня направляет и норовит боднуть. Что есть силы я бидоном размахиваюсь и бью корову прямо в лоб промеж рогов. Встретив отпор, корова мотнула своей рогатой головой, да и пошла прочь. Я смотрю ей вслед, а это не корова вовсе, а тот самый мужчина в котелке и с тростью. Оглядывается на меня с ехидной улыбочкой и тростью своей машет, мол, «до свидания».

В страхе просыпаюсь и думаю: может, мужа разбудить, всё-таки живая душа рядом. Хотя какая он мне поддержка? Пьяный он. Встала, подошла к детской кроватке, дочурку на руки взяла и с собой спать положила. Прижала ее к себе, и так мне спокойно стало, куда страх делся?! Мало-помалу стала засыпать.

… Вижу, как иду я по дороге к церкви, а за мной темные тени. Много их. Плотной стеной ко мне приближаются и будто не хотят меня в храм пустить. А я иду, их не вижу, но спиной чувствую, что они рядом. И мысль в голову приходит: может, мне от них откупиться? Достаю из кармана мелкую монету и начинаю бросать назад: нате, мол, вот вам, возьмите и отстаньте от меня. Но тут вдруг снова мысль: что ж я, дурочка, делаю? Мне же в Кинель-Черкассы нужно ехать, к Марии Ивановне. А денег-то у меня лишних нет, еле-еле наскребла на дорогу. Зачем же я их тогда раздаю?! Ну уж нет! Ничего вы от меня не получите. Пойдите прочь! И молитву читать начинаю, «Отче наш». Слова молитвы сначала путаются, я с трудом пытаюсь восстановить ее в памяти и произнести вслух. Так с молитвой и вхожу в храм, а темные тени за мной. С трех сторон меня окружают, а близко подойти не могут.

Встав под куполом церкви, я преклоняю колени, и на меня опускается мягкий тихий свет…

Наконец-то закончилась эта ночь. Мне она показалась очень долгой. Но вот уже скоро зазвонит будильник, надо вставать и собираться в дорогу. Я еще немного полежала с закрытыми глазами и поднялась за пять минут до будильника…

Купили билеты в кассе самарского автовокзала, и мы с подругой помчались к автобусу. До отправления оставалось каких-то пара минут. Двери закрылись буквально у нас за спиной, автобус тронулся в путь. Мы заняли свои места согласно билетам, хотя с таким же успехом могли сесть на любые места, автобус был почти пуст.

Кроме нас в салоне сидели четыре человека: мужчина лет пятидесяти с женщиной лет сорока пяти и молодая пара. Судя по тому, как парень заботливо старался упредить все желания своей беременной спутницы, это были супруги. Я подумала, что, возможно, они тоже едут к блажен-ной старице, и оказалась права. По дороге мы разговорились. Старшая из женщин оказалась довольно словоохотливой и рассказала, что это не первая их поездка к Марии Ивановне. Они ездят к ней каждый раз, как только в их жизни появляются какие-то сложности. И в этот раз они, испросив благословения у батюшки, всей семьей отправились на встречу с Марией Ивановной. Молодая пара — это были их сын со снохой. Услышав про благословение батюшки, я как-то сникла. Мне даже в голову не пришло, что на встречу со старицей нужно благословение.
Я собралась ехать к ней, просто прочитав газетную статью. Меня стали одолевать сомнения: а вдруг Мария Ивановна нас вообще принять откажется? Если так случится, то больше я к ней уж точно не попаду. Сомнения усилились, когда моя подруга спросила:

— А что, разве обязательно нужно, чтобы батюшка благословил на встречу с Марией Ивановной? Без этого никак нельзя?

— Конечно, нужно благословение! — ответила женщина. — Сами подумайте, что будет, если к ней начнут ездить все кому не лень. Её на всех не хватит.

Я окончательно расстроилась, и если бы не подруга, то, скорее всего, вернулась бы обратно, так и не дойдя до Марии Ивановны. Но подруга обладала характером более пробивным и с уверенностью сказала:

— Ну уж нет! Мы в такую даль едем зазря, что ли?! Мы к ней всё равно пойдем, а уж если она нас не примет, тогда и видно будет.

Село Кинель-Черкассы расположено в ста пятнадцати километрах от Самары. Это очень большое, но удивительно уютное село с речкой Кинель, живописными улочками, сплошь заросшими буйно цветущей сиренью, и красивой церковью Вознесения Господня на холме.

Куда идти, было понятно, купола церкви возвышались над зеленым убранством села, и к тому же у нас были проводники.

Завсегдатаи направились в сторону храма, и мы двинулись за ними.

У входа в храм нас встретил служащий в монашеской одежде, сказал, что Мария Ивановна сегодня очень плохо себя чувствует и неизвестно, сможет ли нас принять. Посоветовал сходить за Агнией (блаженная старица по возрасту уже не могла себя обиходить, и поэтому при ней всегда была послушница, которая помогала ей, а также толковала её советы и предсказания). Агния, невысокая приятная женщина лет шестидесяти, пришла очень быстро. Пригласила нас пройти к сторожке, где жила Мария Ивановна, но попросила сначала подождать, пока она узнает — можно ли нам войти. Ждали долго. Ожидание всегда томительно. А ожидание, помноженное на неизвестность, томительно вдвойне. Поэтому, когда дверь в сторожку открылась, мое сердечко в волнении подпрыгнуло. Я подняла голову, ожидая увидеть старицу, но из сторожки вышел бородатый мужчина средних лет. Он направился в нашу сторону и сказал, что Марии Ивановне сегодня нездоровится и они за неё очень переживают. Так обычно всегда бывает, когда должно произойти что-то очень нехорошее. Еще мужчина сказал, что он собирается увезти сегодня Марию Ивановну в Самару, где её уже давно ждут и, возможно, нам удастся с ней встретиться перед самым её отъездом, только нужно подождать. И мы снова ждали…

Дверь в сторожку открылась, из неё вышла Агния, пропуская вперед себя маленькую старушку, при взгляде на которую у меня навернулись слезы на глаза, сердце учащенно забилось, руки задрожали от волнения, комок в горле застрял. Подведя Марию Ивановну к нам, Агния сказала, что мы можем обратиться к ней по очереди. Первым к ней обратился старший из мужчин, сказал, что он художник, расписывает храм Самарской Духовной семинарии, что в его работе возникли какие-то сложности и он никак не может довести начатое дело до конца. Попросил Марию Ивановну благословить его на роспись храма. Старица его благословила и сказала:

— Через «Христос Воскрес!» храм писать надо.

Я не очень поняла, что это означает, но слова эти глубоко засели в моем сознании. Может быть, храм души нашей тоже через «Христос Воскрес» писать надо? Может, памятуя о страданиях Христа, что Он за нас претерпел на Голгофе, как можно чаще вслух или мысленно восклицать: «Христос Воскресе!»? Быть может, тогда убережет Господь от ненужных соблазнов и скверны?

Следующей к Марии Ивановне обратилась супруга художника. Она поведала о том, что работает художественным руководителем кукольного театра, очень любит деток, своими руками шьет куклы, и преподнесла старице в подарок очень симпатичную куклу-грелку для чайника. К моему удивлению, Мария Ивановна отшатнулась от куклы, отмахнулась рукой и, зажмурив глаза, отрицательно замотала головой.

— Нет! Нет! Я не играю в куклы! — воскликнула она и как будто даже рассердилась.

Жена художника была обезкуражена. Она еще раз попыталась убедить блаженную, что это всего лишь безобидная кукла для чайника, но Мария Ивановна продолжала отворачиваться и всё повторяла: «Нет! Я не играю в куклы».

Я снова задумалась: ну почему блаженная старица так отреагировала на куклу? Ну да, всё правильно! Бог создал человека по образу и подобию Своему. А человек создает куклы по образу и подобию уже своему. Но далеко не всё, что создано человеком, создано во славу Божию и на благо человека. И даже куклы, казалось бы, безобидная забава для детей, но так ли уж они всегда безобидны? Даже по внешнему виду куклы бывают разные: иногда милые и забавные, а иногда и устрашающие. Известны случаи отравления детей вредными веществами, входящими в состав материала, из которого изготавливаются куклы. К тому же куклы как дьявольская пародия на людей часто используются в обрядах и магических ритуалах. Однажды в юности по совету своей сестры я прочитала книгу Абрахама Мэррита «Дьявольские куклы мадам Менделип». Это история о ведьме, которая создавала уменьшенные копии живых людей и как бы вселяла в них души оригиналов. Куклы оживали и убивали своих двойников, помогая ведьме в осуществлении её замысла владеть миром. У меня было такое чувство, будто я собственноручно взяла и вымазала себя в смрадной грязи. Умоляю вас! Не читайте таких книг! Пощадите ваши души! Не подвергайте их таким жестоким испытаниям! Так что же тут удивляться тому, что старица блаженная отшатнулась от куклы как от огня.

Господи, если эти суждения мои ошибочны, прости мне мои заблуждения! Но ведь на то и дан мне разум, чтобы размышлять. И мне надо было как-то понять необычные слова старицы…

Потом к Марии Ивановне подошла молодая чета. Сын художника, подталкивая вперед свою жену, сказал, что они ждут ребенка, и попросил благословить их. Мария Ивановна благословила их с удовольствием, а молодому человеку сказала:

— А ты чего думал, Бог только музыку любит? Рекруты тоже нужны, — и снова его благословила.

В этот момент к Марии Ивановне подошел бородатый мужчина, который отходил к стоявшему за оградой церкви автомобилю. Сказал, что им уже пора ехать, а потому нам стоит поторопиться со своими вопросами, и снова пошел к своему автомобилю.

Я стояла в нерешительности, а моя подруга решила перехватить инициативу и обратилась к Марии Ивановне. Начала свой рассказ о том, что мы издалека приехали. А Мария Ивановна вдруг снова обернулась к молодому музыканту и сказала:

— Вот ты его не ждешь, а он тебе поможет.

Семья художника собралась в кружок поодаль, и они вполголоса обсуждали сказанное. Я краем уха услышала, что речь шла о результатах УЗИ. Похоже, молодой семье пророчили двойню…

Моя подруга воспользовалась моментом и начала засыпать Марию Ивановну вопросами: что нужно, чтобы её муж получил повышение по службе? Нужна ли операция её больному сыну? Как долго они будут жить со свекровью? Светит ли им отдельная квартира? И ещё много-много вопросов, на каждый из которых получила ответ. А я стояла и думала: зачем я сюда приехала? Кто я такая, чтобы безпокоить своими ничтожными проблемами эту великую молитвенницу? Я не музыкант и не художник, храмов не расписываю, театром не заведую, да и какие у меня проблемы? Муж безработный, пьющий? Ну и что? Зато у меня дети здоровые и сама я, слава Богу, здорова. А значит, я всё выдержу и смогу детей вырастить и на ноги поставить.

Бородатый мужчина решительно направился к нам. Подойдя, сказал, что время больше не позволяет им ждать, взял Марию Ивановну под руку и повел её к автомобилю. Все присутствующие двинулись следом за ними к выходу. И только я стояла со слезами в глазах и была не в силах сдвинуться с места. Обратив на это внимание, бородатый мужчина (только спустя несколько лет я узнала, что это был не кто иной, как Антон Евгеньевич Жоголев, редактор самарской Православной газеты «Благовест») склонился к Марии Ивановне со словами:

— Мария Ивановна, посмотрите, какая женщина к вам приехала. Молодая, симпатичная, платье у неё такое веселенькое, зеленое, цвета надежды, а она плачет. Благословите её? — и махнул мне рукой, приглашая подойти поближе. Я подошла. Мария Ивановна мельком взглянула на меня и сказала:

— Не умею благословлять.

Слезы хлынули у меня из глаз. Я даже не пыталась их удержать. Пожалев меня, Антон Жоголев снова обратился к Марии Ивановне:

— Мария Ивановна, она издалека приехала. Ждала долго. Так и уедет ни с чем. Благословите.

Мария Ивановна, явно поддавшись на уговоры, всё же сделала едва заметный жест в мою сторону, словно помахала мне рукой. Антон Жоголев сказал, что это и есть её знаменитое благословение. И так мне сразу легко стало. Оцепенение вмиг прошло. Моя душа словно воспарила. Я вытерла слезы и вместе со всеми вышла за ограду церкви.

Проходя мимо автомобиля, куда уже усадили Марию Ивановну, я только успела сказать Антону Жоголеву:

— Спасибо!

Мысль о том, почему Мария Ивановна сначала не захотела меня благословлять, очень долго не давала мне покоя. Но сейчас, с высоты прожитых лет, я понимаю причину. Видимо, в то время я шла по жизни не тем путем, что определил для меня Господь. И кто знает, может быть, именно благодаря тому благословению, что испросил для меня у блаженной старицы Антон Жоголев, я и способна сейчас писать об этом. А если так, Господи, дай мне силы душевные и возможности, чтобы оправдать это благословение!Давно это было. Почти двадцать лет назад. Давно уже нет в живых Марии Ивановны. Но встречу эту я помню в мельчайших подробностях, будто это было только вчера. К сожалению, в тот день из-за нездоровья матушки Марии меня к ней в сторожку не пустили. И я не видела ее известного топчанчика, лежа на котором она столько лет молилась. Но я все же надеюсь, что когда-нибудь мне выпадет возможность помолиться у топчанчика матушки Марии. Ведь топчанчик и сейчас хранится в той самой сторожке при храме.

Светлана Ионихина, г. Самара.

Послесловие редактора.

Не случайно именно теперь поступил в редакцию этот интересный текст. Словно бы вдруг ожили и расцветились яркими красками скупые строки моего дневника, приведенного в книге о Блаженной схимонахине Марии!

«26 июля 1995 года. Мария Ивановна выходит нам навстречу и говорит: «Везите в Самару. Там меня отпоют». Идет к машине, садится. На все наши уговоры остаться здесь отвечает, что мы должны увезти ее в Самару. А там ее «отпоют». Мы пока везем ее в Вознесенскую церковь.
И там присутствуем на прощании старицы с родным храмом, селом. Она уезжает отсюда навсегда, это ясно. Говорит, что больше сюда никогда не приедет. Поправляет засов на церковных воротах. В церкви укладывает ровнее половички. Хозяйничает. Идет к иконе Илии Пророка, возле которой обычно молилась. Потом идет к алтарю, но алтарь закрыт. Кладет всю еду на канун. Лицо отрешенное, строгое. Всем нам понятно, что происходит на наших глазах нечто величественное. Кто-то даже заплакал. А она выходит из храма. Заходит к себе в сторожку. Там за столом сидят рабочие. Но Мария Ивановна будто не замечает их. Она здесь хозяйка. Идет к своей коечке возле двери. Не дает накинуть на дверь занавеску от мух — любит, чтобы шел свежий воздух. Потом величественно, словно в карету, садится в машину и, благословив нас крестным знамением, уезжает.

Одна женщина, мне незнакомая, попросила матушку благословить ее. Но Мария Ивановна, отвернувшись, ответила:

— Не знаю, как благословляют.

Женщина испугалась, побледнела, заплакала. Мне стало жаль ее.
Я подошел к старице и попросил ее все же благословить эту женщину. Подвел ее к блаженной. И она нехотя, словно по обязанности (видимо, из-за моей просьбы), все же благословила ее. Женщина сразу успокоилась. И тут же Мария Ивановна охотно дала благословение художнику из Самары, взявшемуся расписывать Кирилло-Мариинский храм в Духовном училище».

Стоит добавить, что художником, которому дала благословение Мария Ивановна на роспись храма, был не кто иной, как ныне известный самарский иконописец Виктор Вартанович Чемирзов. Впереди у него годы трудов, десятки расписанных им храмов. Это благословение старицы не осталось для него втуне!

Как не осталось втуне благословение и для Светланы Ионихиной. Иначе бы разве вспомнила она через столько лет о той поездке к блаженной Марии Ивановне!

Как писал английский философ Фрэнсис Бэкон, каждый из нас смотрит на мир из своей «пещеры», у каждого из нас духовное зрение искажено на свой лад. Вот почему наши взгляды (мой, Светланы Ионихиной, а может быть и Виктора Вартановича) на одно и то же событие столь отличаются один от другого. Но объединяет нас и сглаживает противоречия в воспоминаниях сама блаженная Мария Самарская!

Сравнительно недавно Блаженная Мария Ивановна несла на Самарской земле поразительный духовный подвиг старчества и юродства во Христе. И мы благодаря ей смогли увидеть пример подлинной жизни во Христе. Узреть нечто такое, что, казалось бы, давно ушло из нашей жизни — осталось лишь где-то далеко в прошлом, в Святой Руси! Но нет — «Христос вчера и днесь той же»! Значит, остались и те, кто посвятил Ему всю свою жизнь.

14 января исполняется 15 лет с того дня, когда блаженная схимонахиня Мария отошла ко Господу. Завершила свой земной подвиг, чтобы начать уже небесное служение. Помяните ее все те, кто знал ее лично и кто хотя бы только слышал о ней. Воздохните о ней и вы, кто сейчас читает эти строки. Помолитесь о упокоении ее души — а она щедро воздаст за это своей могучей молитвой о нас пред Престолом Божиим!

Антон Жоголев 

1015
Понравилось? Поделитесь с другими:
См. также:
1
11
Пока ни одного комментария, будьте первым!

Оставьте ваш вопрос или комментарий:

Ваше имя: Ваш e-mail:
Содержание:
Жирный
Цитата
: )
Введите код:

Закрыть






Православный
интернет-магазин



Подписка на рассылку:



Вход для подписчиков на электронную версию

Введите пароль:
Пожертвование на портал Православной газеты "Благовест":

Вы можете пожертвовать:

Другую сумму


Яндекс.Метрика © 1999—2024 Портал Православной газеты «Благовест», Наши авторы

Использование материалов сайта возможно только с письменного разрешения редакции.
По вопросам публикации своих материалов, сотрудничества и рекламы пишите по адресу blago91@mail.ru