Праздник Крещения на Иордане

Самарские паломники посетили Святую Землю в дни великого торжества.

Старый Новый год в Иерусалиме

Ах, этот аромат Святой Земли! Этот неповторимый воздух Палестины! Опять милостивый Господь даровал мне счастье помолиться на нашей духовной родине, прикоснуться к ее святыням.

Когда возвращаешься в страну своего детства, то душа трепещет, и все воспринимается там по-другому. И воздух там особый, благоуханный.

… После вечерней службы я сидел на лавочке у храма Всех Святых, в земле Российской просиявших, в русском Горненском монастыре и не мог надышаться этим благоуханным ароматом. Ароматом хвои и цветов. Мне казалось, что я нахожусь в райском саду, и так не хотелось оттуда уходить. На душе было спокойно и радостно, и поэтому, как ни странно, хотелось здесь остаться и умереть…

Над селением Эйн-Карем и больницей Хадаса не так давно погас красивый пурпурный закат, и в черном палестинском небе воцарилась большая круглая луна. Ночная тишина разлилась на территории женской обители, и сердце мое замерло в неизъяснимом восторге. Что еще нужно человеку для счастья?! Но надо было вставать с лавочки и направляться к автобусу, чтобы ехать в Святой Град Иерусалим…

Наша паломническая группа из Самары прибыла на Святую Землю в праздник Обрезания Господня, на Старый Новый год, за несколько дней до праздника Богоявления. Вам когда-нибудь приходилось встречать наш русский Старый Новый год в Иерусалиме? Это действительно духовный праздник! Хоть у нас и еврейский отель со звучным названием «Кинг Соломон», и на ужин в ресторане вместе с молочным мясное никогда не подадут (не кошерное!) , но все равно праздник. Потому что Иерусалим, потому что мы — Православные! Из окна моего номера открывался прекрасный вид на Сион, на базилику аббатства Дормицион, построенную над домом Апостола Иоанна Богослова, где произошло Успение Божией Матери. Раздергиваешь утром занавески окна, и дух захватывает от благодатной панорамы!

Дорога в Хеврон

Иерусалим переводится с иврита как «город мира». В первую очередь это название нужно понимать как духовную столицу мира. В Храме Воскресения Христова находится и географический центр нашей планеты - «пуп земли». Но политического мира в Иерусалиме никогда не было, и вряд ли он когда-нибудь будет. Противостояние между Израилем и Палестинской автономией постоянно ставит перед паломниками и туристами вопрос: а смогут ли они попасть на то или иное святое место? Мы не знали, удастся ли нам посетить Хеврон. Накануне стало известно, что в этом городе мусульмане забросали камнями автобус с паломниками, разбили стекла. На автобусе были израильские номера. На нашем автобусе тоже израильские номера. Правда, водитель Эмран — араб, но все равно ехать опасно. Мудрая поговорка гласит: утро вечера мудренее. Истинно так! Наутро монах Авраамий, служитель Троицкого монастыря, расположенного на русском участке у Мамврийского дуба, сообщил нашему руководителю Екатерине, что сегодня в Хевроне все спокойно и можно приезжать. Так мы попали на русский участок с библейским дубом, доступ туда ограничен. Для безопасности нас по Хеврону сопровождал на мотоцикле вооруженный полицейский из туристической полиции. Все же нам удалось помолиться на месте, где патриарх Авраам встречал Святую Троицу. А теперь паломников встречает хранитель дуба добродушный Анвар, у которого двадцать два ребенка от трех жен.

Кстати, в конце нашего паломничества у нас появилось время, чтобы посетить город Шхем (Сихем, Наблус) в Самарии, где находится греческий храм Фотинии-самарянки с колодцем праотца Иакова. Мы из Галилеи приехали на гору Преображения Фавор, а оттуда вела короткая дорога в Самарию. Но ее перекрывали арабские пограничники, и не было гарантии, что наш автобус с израильскими номерами сможет туда проехать. Помолившись священномученику Филумену Святогробцу, мощи которого почивают в храме Фотинии-самарянки, и положившись на волю Божию, мы отправляемся в Шхем. Дорога перед въездом в Палестинскую автономию действительно оказалась перекрытой. Люди с автоматами строго спрашивают у Эмрана, кто мы и куда едем. Он на арабском отвечает, что везет русских паломников в греческую церковь Наблуса из Иерихона.

Иерихон — тоже палестинская автономия, а там с уважением относятся к русским, которые немало помогают арабам. В фойе нашего иерихонского отеля даже стоял российский флаг. В Самарии арабы не такие доброжелательные, среди них есть экстремисты. Тем не менее, услышав, что мы едем из Иерихона, пограничники смягчаются. Мы все это время молимся.

— А из Наблуса куда? — звучит последний вопрос.

— Опять в Иерихон. Там будем ночевать.

В быстро набегающих сумерках люди с автоматами пропускают нас на территорию, название которой созвучно нашему городу…

Великая агиасма

Ночь перед Крещенским сочельником наша группа провела в Храме Воскресения Христова. В семь вечера храм закрывают до начала ночной Литургии. Нас по предварительной договоренности оставляют внутри Храма.

Помолившись в верхних приделах, мы спускаемся в пещерную церковь мученика Вардания, которая находится прямо под Голгофой. Там мы вычитываем правило к Причастию, а потом непосредственно под Голгофской скалой я исповедую желающих причаститься на ночной Литургии, то есть практически всю группу. Люди понимают, какая благодать им дарована: исповедать свои грехи под горой Голгофой, на которой Сын Божий распялся за грехи всего мира.

После исповеди у нас еще остается время помолиться на Гробе Господнем. Я, как обычно, читаю на нем записки о здравии и о упокоении.

Ближе к двенадцати ночи прохожу в греческий алтарь Храма Воскресения Христова и, имея разрешение от Иерусалимской Патриархии, вместе с греческими и русскими священниками получаю облачение от ризничного, чтобы принять участие в Богослужении. Служится утреня и читаются часы.

Берем благословение у Епископа, облачаемся и шествуем за ним в Кувуклию, где все уже приготовлено для Литургии. Я в пятый раз на Святой Земле, но служу Литургию на Гробе Господнем впервые, и для меня это особое волнение. Мы, русские священники, стоим у входа в Кувуклию, а местные с Епископом — в приделе Ангела, где устроен переносной престол. Литургия служится по-гречески, но нам дают произносить возгласы на церковно-славянском. Первый раз в жизни я причащаюсь у Гроба Господня. Немного непривычно, а самое главное — возникает ощущение, что ты на Тайной вечере.

Несколько священников с Чашами уходят в греческий храм причащать мирян, а Епископ у Кувуклии совершает великое освящение воды. Мне посчастливилось остаться на молебне. Вода освящается в старинных серебряных чашах. Вместо обычного кропила у Епископа в руках большой пучок зеленой травы. Скорее всего, это иссоп. Великую агиасму, освященную перед Кувуклией, называют святогробской водой.

После молебна началось удивительное действо. Мы трижды обошли Крестным ходом вокруг Кувуклии, а затем с кратким молебным пением Епископ стал освящать все приделы храма Гроба Господня. Начали мы с придела с гробницами Иосифа Аримафейского и Никодима. И дальше по часовой стрелке. Голгофа, малые приделы, место обретения Животворящего Креста Господня… Причем Епископ освящал не только греческие приделы, но и армянские, католические, коптский. Представители этих христианских конфессий стояли и спокойно смотрели на наше молитвенное шествие, закончившееся в четвертом часу утра, в Крещенский сочельник. Это было своего рода торжеством Православия в Иерусалиме.

Крестный ход на Иордане

По сложившейся в Иерусалимской Церкви традиции водосвятный молебен на Иордане Патриарх Иерусалимский совершает не на сам праздник Крещения, а 18 января, в сочельник. В этот день по его просьбе открывают границу между Израилем и Иорданией неподалеку от Иерихона в Вифаваре, где произошло Крещение Господа нашего Иисуса Христа. Иорданские христиане спускаются к святой реке с противоположной стороны, от греческого храма, построенного в 2005 году.

Мы выезжаем из Иерусалима пораньше, чтобы успеть помолиться в монастыре преподобного Герасима Иорданского и попасть на многотысячный Крестный ход из монастыря Иоанна Предтечи на Иордан. Голубое безоблачное небо и яркое солнце создавали ощущение жаркого лета, хотя температура была всего плюс двадцать. Монастырь преподобного Герасима встретил нас разноязыким говором многочисленных паломников со всего мира. Поэтому наша группа долго там не задержалась. Да и надо было торопиться на Крестный ход. Помолившись в верхнем храме с мироточивыми фресками и в нижнем с чудотворной иконой Божией Матери «Млекопитательница», мы отправляемся к открытой границе. Пограничники пропускают к Иордану только автобусы с Православными паломниками, автобусы с туристами разворачивают назад. До нас к монастырю Иоанна Предтечи проехало уже больше ста больших автобусов, и за нами их целая вереница. Представляете, сколько христиан со всего мира приезжает в праздник Богоявления на Иордан!

У древнего монастыря, где когда-то причастилась преподобная Мария Египетская прежде чем уйти в пустыню, собрались паломники и палестинские скауты или кадеты, не знаю уж, как их точно назвать. Мальчики и девочки в одинаковой военной форме с барабанами в руках. Иерусалимский Патриарх Феофил в сослужении епископов и священников совершал в монастыре праздничное Богослужение. И вот из дверей храма выходит Крестный ход. Скауты громко ударили в свои барабаны и пошли вперед. За ними двинулись монахи, священники, епископы. Выходит в торжественном шествии Патриарх Феофил.

В монастырь Иоанна Предтечи можно попасть лишь раз в год, в Крещенский сочельник, когда открывается граница. Было бы неразумным упустить такую редкую возможность. Проводив Крестный ход, мы ненадолго заходим в частично восстановленный монастырь. Он квадратный и похож на мощную крепость. Собственно, так строились все монастыри в иорданской пустыне, чтобы можно было защищаться от врагов. Нашим взорам открылись каменные стены и простенькая церковь. А когда-то это был известный палестинский монастырь со множеством насельников.

Под припекающим солнцем мы обгоняем Крестный ход и устремляемся к берегу Иордана. По пути замечаем высокие сеточные ограждения с грозными табличками на английском: «Осторожно! Мины!». Смертоносные мины остались здесь со времен Шестидневной войны 1967 года. Поэтому несколько курьезно выглядят сидящие у этих табличек люди, в том числе и маленькие дети.

На подступах к святой реке тысячи паломников. С правой стороны большой навес, укрывающий от солнечных лучей. Для тех, кому трудно стоять, поставлены стулья. С двух сторон от центрального прохода к Иордану установлены огромные экраны для трансляции молебна. Крестный ход во главе с Иерусалимским Патриархом спускается к водам святой реки. Наша группа, протиснувшись через толпы народа, собирается с левой стороны у металлического ограждения. Там не так жарко и хорошо виден экран. Так же хорошо виден Иордан и противоположный берег со множеством людей и греческим храмом вдалеке.

На протяжении всего времени, пока совершается водосвятный молебен, на жезле Патриарха сидит специально обученный белоснежный голубь. Голубя часто показывают крупным планом, у него красивые умные глаза. Патриарх Феофил совершает освящение вод Иордана, в небо взмывают белые голуби и, покружившись над святой рекой, опускаются на купол греческого храма на территории Иордании. Вот только голубь, сидящий на жезле Патриарха, никак не хочет взлетать. Когда жезл колышется, он взмахивает белоснежными крыльями, крепче цепляется красными лапками за жезл и не улетает. Становится даже интересно. Наконец голубь взлетает. Все улыбаются. Но птица, описав круг в воздухе, снова садится на жезл Патриарха. Все уже смеются. Видно, голубю очень понравилось восседать на жезле предстоятеля Иерусалимской Церкви. И лишь спустя какое-то время он окончательно скрывается в небе.

Мы переодеваемся в иорданские рубашки, чтобы окунуться в священные воды, но… у нас ничего не получается. Приехали эфиопы. Их сотни. В разноцветных облачениях, они стекаются к берегу Иордана. Желающих добраться до святой реки столько, что их не могут сдержать военные и полиция. Середина дня, солнечные лучи обжигают голову. Стоять в огромной волнующейся толпе придется долго — это очевидно. Поэтому наша группа принимает разумное решение: приехать сюда завтра, в сам праздник Богоявления, после Божественной литургии в Троицком соборе Русской Духовной миссии.

Омовение в священной реке

В Троицком храме все привычно и понятно. Здесь островок Православной России с ее традициями и обрядами. Здесь на клиросе поет моя духовная дочь, несущая послушание в Русской Миссии. Мы долго с ней не виделись, а теперь встретились. Это духовная радость. Иерусалим всегда приносит радость встреч. И в первую очередь, встречу с Богом, который здесь так близок человеческой душе. Душе, взыскующей Его.

Русский храм в Иерусалиме. Меня попросили помочь на исповеди, так как исповедников было много. В этом году Крещение совпало с воскресным днем. Двойной праздник. Исповедую. Все как обычно. Вот машет мне с клироса рукой моя духовная дочь Наталья. Постепенно уменьшается число исповедников. И вдруг передо мной предстает девочка лет тринадцати и говорит с акцентом: «Можно я буду исповедоваться на английском, мне так легче». То ли англичанка, то ли американка. Я английский изрядно подзабыл. Но Господь зрит сердце человека. И мне слышатся не английские слова, а ее грехи, в которых она искренне кается. Следом за девочкой подходит молодая женщина. Тоже видно, что не из России. Открывает книжечку. В ней на английском перечисляются грехи. Женщина кается. Спрашиваю по-английски ее святое имя. «Элизабет». Елисавета, значит. Читаю разрешительную молитву. Когда-то на обратной дороге со Святой Земли мне пришлось исповедовать над облаками, в самолете. Исповедь в небе — это было удивительно. А теперь вот в русском храме в Иерусалиме исповедую иностранок. Трудно представить ширину и глубину нашего Православия.

На великое освящение воды мы не остались, потому что молились на нем дважды в Крещенский сочельник. Эмран везет нас опять на берег Иордана. Людей там уже гораздо меньше, чем накануне. Да и те просто стоят и смотрят на святую реку. А потом стали смотреть на нас. А как же не смотреть! Мы переоделись в иорданские рубашки и спустились к воде, в которой не было ни одного человека ни со стороны Израиля, ни со стороны Иордании. Только любопытные у берега. Поэтому наша группа в белых одеяньях спокойно приняла омовение на том месте, где почти две тысячи лет назад крестился Господь Иисус Христос. Заходим в святую реку. Вода прохладная, градусов пятнадцать, зато освежает и бодрит. Вышли мы из Иордана обновленные, наполненные благодатью. Конечно же, наши паломники в первую очередь привлекли внимание съемочной группы русского телеканала из Тель-Авива. В духовной радости мы рассказали о своих впечатлениях от омовения. Мне пришлось дать экспресс-интервью. «Смотрите новости в половине девятого вечера по девятому каналу», — сказала тележурналистка. Мы честно потом смотрели. Но ничего не увидели. Видимо, редактор не пропустил этот сюжет о Православном празднике Богоявления на Иордане. Сияющие от благодати лица русских паломников, слова русского священника о Царстве Небесном не вписывались в формат израильских новостей. Зато мы в эти благодатные минуты хорошо поняли, что приезжать на Иордан нужно 19 января, на само Крещение. Ведь сочельник все-таки постный день, и душа еще только ожидает наступления праздника. А ночью на Богоявление отверзаются небеса и освящаются все водные источники на земле. И вот тогда наступает праздник души! Души, взыскующей Бога.

Протоиерей Сергий Гусельников.