«Мне очень больно, до слез… »

«Папа, обрати внимание на Татьяну Петровну — вот тебе жена», — сказала ему взрослая дочь. Он и сам при встрече много лет поглядывал на эту женщину, но всегда немного робел, думал: да разве она удостоит меня своим вниманием… А она давно втайне от себя самой любила его. Сблизила их болезнь его брата. Больному срочно нужен был донор, и она дала ему свою кровь — у них обоих оказалась редкая группа крови, третья резус отрицательный. Потом была скромная роспись в ЗАГСе: немолодые уже, стеснялись своего счастья. Как тогда все было хорошо, ходили держа друг друга за руки, мечтали, как в сказке, умереть в один день. Желание повенчаться пришло осознанно, чтобы вместе быть всю жизнь — в горе и в радости…

Да, ты не сомневайся, Таня,
Я сам согласен на венчанье.
Мы под венец с тобой пойдем,
Чтоб быть, как Бог нам дал, вдвоем.

Согласен я на то значенье,
Что обретаем в обрученье.
Я сам душою всей стремлюсь,
Чтоб был прочнее наш союз…

Ты говори: тебе как лучше,
Мне душу осветивший лучик?
Я сделаю, конечно, так.
Твое желанье не пустяк.

Меняет жизнь свое теченье
При нашем общем притяженье.
Тебя я с кем-то не делю.
Тебя! Тебя одну люблю.

Эти стихи написал тогда мне Владимир, мой муж. Вот так красиво начиналась наша история.

Венчание 23 февраля совершил священник Иоанн Мохов в самарском храме Георгия Победоносца. Храм и дата выбраны были не случайно: мой муж подполковник запаса, политработник, защитник, воин, и родился 15 февраля, на Сретение Господне.

Казалось, нашему счастью не будет конца. После венчания муж стал писать Православные стихи, радовался, как ребенок — вот что значит Божия благодать.

Вскоре у меня родился внук Александр, и муж стал его крестным отцом. Когда Сашу забирали из роддома, он сильно плакал, и отец и дед побоялись взять его на руки. Взяла я — и он сразу замолчал. «Дед, — сказала я, — мы будем воспитывать этого ребенка». В ответ он улыбнулся. Родители дали нам право выбрать внуку имя.

Когда Александру исполнилось два с половиной года, родители оставили его нам «пожить на время». Саша остался у нас навсегда. У мальчика были проблемы со здоровьем, но муж полюбил Сашу и не жалел для него ни времени, ни средств. У Саши тоже оказалась третья группа крови резус отрицательный — как у меня, как будто родной сын. Саша сам стал меня называть мамой. Наш дом был полон счастья — Бог нам и ребенка даровал.

Саша и его дед, и крестный отец в одном лице были не разлей вода, гуляли вместе, играли в шашки, а потом в шахматы. Даже в музыкальную школу пошли вместе — было так трогательно смотреть, как старый и малый с инструментами шли учиться.

Но пришло и время испытаний. У меня появились частые головные боли. Я думала, что просто не высыпаюсь — маленький ребенок, часто болеет… Муж предложил обследоваться. Я до последнего отказывалась, Ангел Хранитель оберегал меня от этого обследования, я как чувствовала, что не надо было этого делать. Как потом выяснилось, я была здоровым человеком. Во время процедуры обследования у меня случился инсульт — врачебная ошибка, объясняли, что так бывает… Но я-то стала инвалидом.

И первым мне сказал об этом муж.

Его слова били плетью, я даже не понимала, что происходит: «Ты инвалид, а мне нужна спокойная старость, мне нужен развод… ». Вот тут начался для меня ад, меня били уже и в прямом смысле — до больницы, унижали. Он бил по голове и шее со словами: «Я знаю, как надо бить», — перед венчальными иконами отрекся от меня, говорил, что я ему не жена, что я — ярмо у него на шее, и венчание было неправильное, храм неправильный, что мы только живем под одной крышей… Куда девался мой любящий, заботливый муж? А как же — на всю жизнь, в горе и в радости? Ведь это он писал мне:

Мы каждый год приходим в храм
В священный день для нас — Венчанье,
Чтоб обновить все обещанья.
И это вовсе не игра,
Не дань пустой, нелепой моде…
То обоюдный душ порыв.
Мы, их для Таинства открыв,
Под своды светлые восходим,
И благосклонен лик икон,
Ведь мы блюдем святой закон,
Стремясь союз наш сделать лучше.
Ведь это так? Скажи, Танюша!…

Святитель Иоанн Златоуст сказал, что муж с женой должны быть подобны руке и глазам: когда руке больно — глаза плачут, а когда глаза плачут, рука вытирает слезы…

Я надеялась, что все наладится и будет как раньше, я молила Бога помочь нам. С Божией помощью я встала, и очень скоро, в чем разочаровала мужа. Он все-таки добился развода. Тогда я не могла поверить, что это конец нашей жизни, что у него есть женщина — из писательниц-бардов, да не одна она. Блуд делал свое дело: по квартире ходил чужой человек, даже внешне изменился. Та женщина звонила по домашнему телефону, не стесняясь меня, ее не останавливало то, что я после инсульта, нуждаюсь в постоянной помощи. Он называл меня ее именем и смотрел на мою реакцию, добивался, чтобы меня признали недееспособной. У меня не было компьютера, и я не знала, что в интернете они уже написали книгу о своих отношениях, называли себя мужем и женой, обменялись кольцами. Мой муж вел двойную жизнь. Предательство… а мне надо было с этим жить, ведь с нами еще и ребенок. И он ушел к ней, сбросил ярмо с шеи. А мне сказал: «Сашу отдай, я на него не рассчитал силы… ».

Саша очень любит деда, ему тоже тяжело было все это пережить. У меня тогда отнялись ноги. Как жить? Инвалид второй группы, работать не могу, получаю только пенсию инвалида, а на мне ребенок-школьник, собака, кошка… И я сказала себе: Бог со мной, тогда кто против меня? И опять я встала с Божией помощью. Продавала вещи из дома — что продавалось, так потихоньку и жили.

Сейчас Александр учится в четвертом классе, в музыкальной школе в третьем классе по специальностям вокал и гитара, ходит в спортивную секцию на рукопашный бой. Стараюсь развивать ребенка, по возможности, насколько хватит сил. Александр еще маленький, это еще детские мечты, но он хочет стать священником, учит молитвы, ему нравятся песни Светланы Копыловой и отца Олега Скобли, особенно он любит песню «Что ты дремлешь, душа… ». Мы с ним вместе ходим в храм, я смотрю, как он не по-детски относится к Исповеди и Причастию. В храме ему стали доверять менять свечи на подсвечниках — с какой серьезностью он это делает. Смотрю на него и думаю — ради этого стоит жить.

В прошлом году муж пришел за молитвенной помощью: у него на работе все пошло очень плохо, обыски, грозил тюремный срок. Ко мне пришел раздавленный старый человек, обозленный на всех, в первую очередь на меня — за то, что я не согласилась на его предложение жить под одной крышей и создавать видимость семьи. Я увидела на руке у него кольцо — не наше, не венчальное. Спросила: «Ты что, женился?». Он ответил, что я все путаю, это наше венчальное кольцо, начал изворачиваться. Я поняла, что эта женщина не так уж много для него значит, своими словами он отрекался и предавал и ее тоже. Радовало, что пришел к венчанной жене и попросил молитв — значит, на Бога надеется, значит, тянется его душа к Богу.

Я предложила мужу пойти на исповедь, потом на соборование. От исповеди он сразу отказался, сказал, что не готов… А когда будет готов, ведь ему уже 65? На соборование согласился, потом и от него отказался. И опять пропал. Я за него молилась, потом узнала, что ему грозил тюремный срок, но его не посадили, только уволили с работы — там с судимостью работать нельзя.

В этом году перед Прощеным воскресеньем я позвонила ему, попросила материальной помощи — просила не для себя, хотя и мне нужна постоянная помощь, а для крестника и для животных. Как бы ни было трудно, собаку и кошку я бросить не могу: мы в ответе за тех, кого приручили. Я долго раздумывала, стоит ли ему звонить, но батюшка благословил меня позвонить и попросить о помощи: прошлой зимой я лежала в больнице, много денег ушло на лекарства. Муж ответил, что помогать мне не будет: мало получает, и в этом году дела его еще хуже. Хотя я знаю, что это не так… Но то, что мы делаем за спиной у людей, мы делаем на глазах у Бога.

Мне страшно за него — гибнет душа моего венчанного мужа, и он не хочет понять, что гибнет, к чему привел его блуд, где его спокойная старость, к которой он так стремился… Хочется обратиться ко всем: братья и сестры, уважайте друг друга, любите друг друга, не предавайте друг друга, не губите свои души! Простите меня, мне одиноко, очень тяжело жить после такого предательства, захотелось выговориться, излить все, что накопилось на душе. Братья и сестры, прошу вас, помолитесь обо мне, болящей Татиане, и об отроке Александре, о моих сыновьях Алексии и Антонии — о смягчении их сердец. И о моем муже рабе Божием Владимире. Я знаю, что ни за кого так не тяжело молиться, как за впавших в блуд. Так хочется сказать словами песни:

Что ты дремлешь, душа, не покаешься,
что коснеешь в великих грехах?
Так проспишь ты и Царство Небесное,
и очнешься в кровавых слезах!

Вот и кончилась жизнь фарисейская,
где вы, почести суетных царств?
Проклинать будешь гордость житейскую
на ступенях воздушных мытарств… ».

Но, может быть, кто-то из вас пожалеет его и помолится о нем. Моих немощных молитв, видимо, не хватает… Спаси вас Господи, братья и сестры!

Может, кто-то захочет нам написать или позвонить. Мы с Александром будем рады новым друзьям, я буду благодарна, если кто отважится помочь Александру с уроками по математике и английскому. Я уже не потяну, инсульт сделал свое дело…

Татьяна, г. Самара.

Мой телефон: 8-927-208-02-62.