«Эта прекрасная музыка влияет на всех, кто с ней соприкасается…»

Митрополит Иларион (в центре) с самарскими артистами во время гастролей в Челябинске. На снимке слева направо: протоиерей Петр Акимов, певец Антон Степанов, художественный руководитель Самарской филармонии Дмитрий Коган, московский певец Михаил Лыков, певицы Людмила Жоголева и Ольга Ушкова.

Оратория «Страсти по Матфею» была впервые исполнена в уральских городах при участии самарских артистов.

Второй международный фестиваль «Дни высокой музыки на Урале» завершился в Челябинском театре оперы и балета 27 сентября, в праздник Воздвижения Честнаго и Животворящего Креста Господня исполнением оратории Митрополита Илариона (Алфеева) «Страсти по Матфею». А на следующий день это же произведение исполнялось в концертном зале Екатеринбургской консерватории для духовенства и прихожан храмов Екатеринбургской Митрополии. Дирижировал художественный руководитель Самарской филармонии Заслуженный артист России Дмитрий Павлович Коган. В исполнении оратории участвовали камерный оркестр Самарской филармонии «Волга-филармоник», хор музыкального колледжа при Московской консерватории и солисты Самарской филармонии Людмила Жоголева (меццо-сопрано), Ольга Ушкова (сопрано) и Антон Степанов (бас). Читал Евангелие настоятель Свято-Введенского храма села Большая Рязань Самарской Митрополии протоиерей Петр Акимов. И в Челябинске, и в Екатеринбурге представлял публике свое произведение Митрополит Иларион (Алфеев). На концерте в Челябинске присутствовал также Митрополит Челябинский и Златоустовский Феофан. Вернувшись с гастролей по уральским городам, лауреат Международного конкурса Православная певица Людмила Борисовна Жоголева дала интервью нашей газете.

— Какую партию вы исполняли в оратории на Евангельский сюжет?

— Моя ария начинается словами: «Чертог Твой вижду, Спасе мой, украшенный…» Она звучит в то время, когда действие оратории переносится в Гефсиманский сад. Там Господь Иисус Христос молит Бога Отца пронести мимо него чашу страдания… Совсем недавно, всего полтора месяца назад, во время паломничества в Иерусалим я побывала в Гефсиманском саду на Елеонской горе. И все эти евангельские места, связанные с голгофской жертвой Христа, глубоко запечатлелись в душе… Думаю, это сказалось на моем исполнении. Я очень люблю эту арию, она и красива, и проникновенна. Не случайно по замыслу композитора она дана голосу меццо-сопрано, который близок к ангельскому (он как будто не мужской и не женский). Когда я пела в Челябинске, вдруг ощутила такую благодать, что даже сложила на сцене руки на груди крестом, как перед Причастием… Это как-то само собой так получилось! В Екатеринбурге зал поменьше, и Священноначалие было очень близко (когда пела, видела сидевшего в первом ряду Митрополита Илариона), и это как будто накладывало еще большую ответственность. И я уже там так руки не складывала во время своей арии, просто не решилась.

Участие в этой прекрасной оратории я считаю большой милостью Божией. Репетировать мы начали в дни Великого поста, потом были четыре концерта в городах Самарской области. А вскоре я поехала на Святую Землю и увидела воочию те места, о которых рассказывается в «Страстях по Матфею». И пение хора, и чтение Евангелия, и моя ария — они не оставляли меня во время всего паломничества, все это постоянно звучало в душе. Как-то углублялось понимание этого замечательного музыкального произведения. Иерусалим — это дом души нашей! И музыка «Страстей по Матфею» словно вводила меня в него…

— Недавно вышел фильм «Дирижер» режиссера Павла Лунгина. В нем звучит музыка «Страстей». Видели вы эту картину?

— Смотрела фильм несколько раз, с большим интересом… Главное действующее лицо фильма — это сама музыка «Страстей по Матфею». Звучит там и моя ария… Во время всего фильма музыка Митрополита Илариона эмоционально вводит нас в сердечное переживание великих страданий Христа Спасителя. А на фоне этой музыки идет действие фильма, где исполнители этого произведения, музыканты и дирижер симфонического оркестра, переживают свои маленькие, а порой и не такие уж маленькие страдания, свои страсти. Их страдания, конечно же, никак нельзя сравнивать со Страстями Христа. Но каждый из них, как может, в меру отпущенных сил, преодолевает на экране свои испытания, свои жизненные страдания… И все это эмоционально очень действует на зрителя. Я сразу вспомнила, что и мне пришлось во время первых концертных исполнений «Страстей по Матфею» пережить свои испытания, свои страдания. Для кого-то они покажутся маленькими, но мне они тогда такими не казались…

— Как влияло на атмосферу вашего творческого коллектива присутствие в концертном зале автора оратории — Владыки Илариона?

— В первую очередь на нас влияла его музыка! А значит, и он сам… Но ответственность, конечно, была очень большая — исполнять произведение в присутствии автора, да еще Митрополита! После исполнения оратории священник Петр Акимов нам сказал: «Этот экзамен мы выдержали!» После концерта в Челябинске Митрополит Иларион сказал мне своим тихим, аскетическим голосом: «Вы очень проникновенно поете». Благодарна Владыке за эти слова! От него идет такая доброта, такой свет! Думаю, мы его не разочаровали своим пением, ему понравилась наша работа.

— К сожалению, выступление в Челябинске не обошлось и без очень серьезного испытания. В интернете много разноречивой информации об этом происшествии. Вы были там, что можете сказать о случившемся?

— Второе отделение началось с трагически-мрачного звучания двух контрабасов. Начинался путь Христа на Голгофу… Наступил самый драматический момент действия! И вдруг звучание оркестра заглушил громкий полупьяный женский голос, который без аккомпанемента пропел какую-то попсовую песню «про любовь»… Потом установили, что это песня из репертуара Любови Успенской. Песня не была какой-то уж очень пошлой, но конечно ей было не место на оратории о Страстях Христовых… Сколько это длилось? Три минуты, пять мнут? Трудно сказать. Но очень долго звучал этот шлягер. Причем, когда звучание оркестра усиливалось, в ответ звучала громче и эта попса. В это время я сидела в гримерной и слышала все по трансляции, но не видела зала. Сначала подумала, что среди публики находится бесноватая, которая тайком принесла микрофон и вдруг громко запела в него. И когда ее выведут из зала, все прекратится. Но не тут-то было! «Певицы» обнаружить так и не удалось. А голос все звучал с этими характерными вульгарными интонациями. Я прибежала за кулисы… Дмитрий Коган в первое время продолжал дирижировать, он тоже был уверен, что это искушение сразу пресекут. Но потом он остановил исполнение. Прибежал за кулисы и спросил у меня, что это. Провокация? Я ответила, что это именно провокация… Он как руководитель всего фестиваля «Дни высокой музыки на Урале», тут же дал распоряжение заменить все микрофоны, и усилить охрану. Ведь в зале находилось два Митрополита и вице-губернатор, могли произойти какие угодно провокации… После этого он вернулся на сцену. И тут произошло нечто поразительное! Дмитрий Павлович тут же собрался с духом и громко в зал произнес: «Тех, кто верует и ходит под Богом, — нас больше!» Настолько вдохновенен был он в эту минуту! Словно Бог вложил в его уста эти слова… Люди были потрясены! Многие зааплодировали… Я потом думала, почему же было попущено нам испытать эту бесовщину. И вот к какому выводу пришла. Наверное, именно ради этих слов Дмитрия Павловича! Ведь и правда: всех нас, верующих и ходящих под Богом, — гораздо больше!

Сорвать концерт не удалось. Зрители стали с еще большим вдохновением внимать «Страстям по Матфею». У многих на глазах я заметила слезы… А один молодой человек и вовсе слушал все произведение стоя (правда, это было уже на концерте в Екатеринбурге). Митрополит Феофан после концерта назвал случившееся жалкой и неудавшейся попыткой сорвать исполнение Христианского произведения.

— И все-таки, был ли у этой провокации политический подтекст? Ведь одна экстремистская организация (не будем создавать ей рекламу упоминанием названия) даже взяла на себя ответственность за провокацию, связала ее с судом над Pussy Riot…

— Мне сложно отвечать на этот вопрос. Но думаю, что это была откровенная бесовщина… За непрофессионализм уволен звукооператор, работавший на нашем концерте. Установлено, что злого умысла вроде бы не было… Произошла техническая накладка: на сцене находились тридцать радиомикрофонов, некоторые из них оказались на той же частоте, что и микрофоны в караоке-баре, открытом неподалеку за три дня до этого. Из бара звуковая волна, как непрошенная гостья, ворвалась в пространство концертного зала… Челябинцы уже жаловались, что представлениям в оперном театре мешают какие-то посторонние звуки, но столь мощная «звуковая атака» произошла впервые. Кстати, нашли и ту самодеятельную певицу в караоке-баре, чей голос заглушил оркестр. Она утверждает, что вовсе не собиралась мешать исполнению Христианской музыки. В общем, был удар инфернальных сил. Но, думаю, главное не в этом все-таки. А в том, что мы справились с этим дерзким вызовом. Достойно ответили на него.

— Возможно, случившееся как раз свидетельствует «от обратного» о том, что исполнявшееся произведение духовно очень значимое. Раз так лютует нечисть во время его исполнения…

— Да, меня тоже удивило, что сорвать концерт пытались именно тогда, когда действие оратории подошло к главному событию, голгофской жертве Христа…

Священник Петр Акимов читает Евангелие во время исполнения оратории «Страсти по Матфею».

Эта прекрасная музыка влияет на всех, кто ее исполняет, кто с ней как-то соприкасается. Во время наших гастролей я познакомилась с мамой Дмитрия Павловича Когана, столичной пианисткой Любовью Владимировной Казинской. Она рассказала, что ее сын в последнее время часто говорит цитатами из этого произведения. А у нее и в машине, и дома все время звучит эта музыка. Когда она идет слушать ораторию в концертном исполнении, по ее словам, берет с собой побольше платков, чтобы и слушать, и плакать…

— Какие еще самые сильные впечатления от гастролей?

— Меня обрадовало, что в нашей Самарской филармонии очень много верующих, церковных людей. Я, может, и раньше догадывалась об этом, но во время гастролей, на которых мы исполняли «Страсти по Матфею», еще раз убедилась в этом. Все наши музыканты не просто работали, а старались своим искусством послужить Богу и людям.

Конечно же нельзя побывать в Екатеринбурге и не поклониться тому месту, где была расстреляна Царская Семья. Времени у нас было очень мало, надо было репетировать и выступать на концерте. Пауза была очень короткая, но я воспользовалась ей — побежала в Храм-на-Крови. Впечатлил величественный вид Храма! И скульптурная композиция Царской Семьи у входа в Храм очень трогательная… Помолилась Царственным Мученикам… Спустилась и в нижний придел храма… А когда уже выходила из Храма, уверенная, что вот сейчас опоздаю на репетицию, вдруг увидела бегущего в сторону Храма священника Петра Акимова. Оказалось, он давал интервью телеканалу «Союз» и не мог пойти в Храм раньше. «Батюшка, — говорю я ему, — уже начинается репетиция. А вы еще только идете в храм! Вы же не успеете!» — «Ничего, Дмитрий Павлович опоздает, — уверенно ответил он. — А мне надо в этом Храме помолиться». И когда я пришла на репетицию, все так и случилось. Дмитрий Коган благодатно опоздал ровно на час. Отец Петр тоже успел помолиться в этом великом Храме.

Когда я молилась в Храме-на-Крови, даже совсем из головы вылетело, что это место связано не только с историей всей нашей России, а еще и с моей семьей. Ведь сын Даниил женат на Анне, пра-пра-правнучке того самого инженера Ипатьева, владельца дома, в котором расстреляли Царскую Семью. И на месте которого сейчас воздвигнут Храм-на-Крови. Вспомнила об этом уже потом, а там просто молилась Царю Николаю, Его святой семье… Слава Богу за все!

Записал А. Тимофеев.