В горах Абхазии

побывал самарский священник Сергий Жихарев.

Абхазы называют свою родину Апсны, что означает «Страна Души». Говорят, что человек, однажды побывавший на этой земле, стремится вернуться к ней снова. Так ли это или просто красивый образ, мы решили узнать у настоятеля самарского храма в честь святых благоверных князей Петра и Февронии протоиерея Сергия Жихарева и его матушки Елены, которые недавно вернулись из паломничества по Абхазии.

— Вы не познаете Абхазии по красочным страницам путеводителя, в журналах все не то… Езжайте в горы, там вы откроете Страну Души … — советовала самарским паломникам немолодая абхазка, у которой в деревенском домишке они решили расположиться на ночлег…

Несколько лет назад священник Сергий Жихарев прочитал на одном дыхании книгу протоиерея Валентина Свенцицкого «Граждане Неба». В ней говорилось о старцах-отшельниках начала двадцатого века, которые жили и молились уединенно в своих пещерах-кельях и, будто драгоценный бисер, были рассыпаны по большим и малым горам Абхазии. И вот этим летом отец Сергий решил отправиться в Абхазию, чтобы подняться по узкой горной тропке и встретить молитвенника-отшельника… Хотя не было выбрано место, где остановиться, и какой будет проложен маршрут, но решено было на свой страх и риск отправиться в паломничество всей семьей: матушка Елена, дочка Ксения, старший сын Серафим и младший сын Андрей. 

Контрасты Абхазии

 — В Сухуми мы наняли водителя-проводника, — вспоминает отец Сергий. — Он оказался участником грузино-абхазской войны, а потом восемь лет был в горах на разминировании и хорошо знает каждую тропинку, каждый камень. Как раз такой человек, который исходил не одну горную тропу, мне был нужен в качестве проводника…

Я поинтересовался, встречал ли он в горах отшельников, и как бы нам встретиться с ними. «Да по любой тропинке поднимайся в горы повыше и обязательно наткнешься на пещерку отшельника», — ответил наш проводник.

Земля Абхазии еще не оправилась после бомбежек: заброшенные села с покореженными калитками, заросшие, никому ненужные мандариновые сады, дома с побитыми от снарядов стенами. Прошло около десяти лет после войны, но до сих пор ее раны не залечены… Мы проезжали совершенно брошенные и безлюдные небольшие деревеньки. Во время войны многие люди оставили свои дома…

В Абхазии сто сорок древних Православных храмов. Некоторые из них давно заросли не только травой, но и деревьями — на их крышах растут кипарисы. Некоторые из них восстанавливают абхазцы, но для иных целей… Так, в соборе Андрея  Первозванного в Пицунде размещен концертный зал. На месте алтаря сделана сцена и стоит рояль, рядом вмонтирован орган. Глаз поражает контраст между величественностью Православных святынь, сказочной красотой природы и той разрухой, которую человек своей жестокостью принес в Божий мир.

Одишский подвижник

Среди разрушенных домов и заросших садов дорогу в Одишу указывали стрелки, на которых было написано: «Иеромонах Иоанн Свинухов». Батюшка по своей мирской профессии хирург, специализирующийся на  гнойной хирургии, и спасает людей не только молитвой в храме, но и скальпелем на операционном столе. Абхазцы почитают нашего батюшку, прежде всего, как врача…

К нему часто обращаются за медицинской помощью, и он безкорыстно помогает. В этих горных краях довольно часты дорожно-транспортные происшествия, не редкость — драки и поножовщины, в результате — сильные ранения… И вот по этим указателям на дороге едут абхазцы — и Православные, и мусульмане, и язычники — в Православный храм за отцом Иоанном… Он лечит всех и не берет никакой награды. Наш водитель-проводник свое восхищение отцом Иоанном выразил словами: «Ужас сколько он спас людей!»

Иеромонах Иоанн (Свинухов) оказался благообразным священником лет пятидесяти, он очень худой, можно сказать, истощенный, и имел вид подвижника. Говорил тихо, спокойно, чуть улыбался, так же тихо и спокойно вел службу…

Когда отец Иоанн впервые приехал в Одишу, то увидел, что от храма,  куда его благословили служить, от древнейшей церкви XI-XII веков в честь святых равноапостольных Константина и Елены, осталось всего ничего — три метра от земли. Остатки святыни заросли бурной растительностью… На протяжении десяти лет батюшка  восстанавливал храм, потихонечку возрождал святыню. И нам уже посчастливилось молиться в отреставрированном храме.

На Литургии кроме нашей семьи было еще три монахини и одна прихожанка. Женщина специально приехала на службы к отцу Иоанну (Свинухову) за тысячу километров из России, сняла рядом с церковью разбитый домик. 

По окончании молебна все подошли за благословением к отцу Иоанну, и мы познакомились. Мне как священнику, который тоже начал строить храм, было интересно узнать о строительстве этого храма. Рассказал я батюшке о своем строительстве, как потихонечку рядом с модулем временной церкви возрастают каменные стены храма в честь Петра и Февронии, что сами и раствор месим, и кирпичи таскаем. Но важнее всех строительных тонкостей сторона духовная, о ней и завязался с отцом Иоанном разговор.

— Божье должно строиться на благом, —подчеркнул иеромонах и посоветовал быть разборчивым при выборе благодетелей и брать помощь на строительство Божьего храма только из правых, то есть честных рук, иного ни Господь, ни Матерь Божья не приемлют. Свой храм отец Иоанн восстанавливал с большим трудом, очень долго не мог найти именно такие честные руки, которым бы смог доверить воздвигать церковь святых Константина и Елены. Господь помог и привел в храм хорошего архитектора, при его помощи пошла работа. Теперь в храме восстановлены своды, купол, крест и колокольня. 

Мы спросили батюшку, не отшельник ли он,живет ведь здесь почти в затворе, но батюшка с юморком ответил: «Мы скитские».

Монахини из Бирцхи

— В старинном горном селении Бирцхи никогда не было храма… — вступает в разговор матушка Елена. — Стояло несколько сельских домов, но после грузино-абхазского конфликта хозяева бросили свои жилища и не решились возвращаться обратно… В полуразрушенные дома десять лет назад приехали сестры из монастырей Мордовии, приехали возводить в этом глухом месте Православную обитель. На такой подвиг мордовских монахинь благословили духовник Троице-Сергиевской Лавры Архимандрит Кирилл (Павлов) и санаксарский старец схиигумен Иероним (Верендякин † 2001 г.). Двадцать пять сестер — и молодые, и почтенного возраста — приехали в разрушенное горное селение, где не было света, газа и прочих благ цивилизации. Поначалу спали почти под открытым небом, не было самого необходимого, но все же возвели Свято-Троицкий монастырь.

Но как сестрам, далеким от строительного дела, построить монастырь? Надо ведь многое уметь: развести цемент, класть кирпич, писать фрески… Игумения Херувима поступила мудро: она направила своих посланниц учиться на каменщика, маляра, плотника, электрика, повара, иконописца… Ездили сестры по очереди и получали сразу по две или три специальности,  даже свой дизайнер появился в монастыре. И закипела работа.

И вскоре из руин и разрухи вознесся к небу золотоглавый храм, отстроили трапезную, пекарню, два дома  восстановили для гостей монастыря и протянули из Сухуми ветку электричества. Отопление в обители печное, и для него сестры сами заготавливают дрова. На горных склонах нескончаемые сады, земля родит так щедро, что все собрать монахини просто не успевают. Просят сестры, чтобы приезжали к ним Православные люди на помощь в сезон сбора мандаринов и хурмы… 

Встретили нас в монастыре поначалу настороженно, на контрольно-пропускном пункте. А как без него: по горам много лихих людей ходит, и от них сестры научились защищаться. Когда монахини узнали, что приехал батюшка из Самары, и что мы знали и ездили в свое время к их духовному наставнику, старцу схиигумену Иерониму, то сразу стали как родные. Нас провели в храм на службу, как раз в этот день был праздник Царственных Мучеников, потом в очень уютные кельи и затем в трапезную.С такой любовью все сделано в монастыре, а какой был обильный и красивый стол, все со своего огорода, садов и пасеки.

Больше всего поразила в сестрах настоящая христианская любовь, это сейчас большая редкость… Они нас просто обласкали любовью. Когда мы трапезничали, сестры пели нам канты, а провожать нас вышли всем монастырем и пели духовные песнопения, плакали, нам в дорогу надавали море гостинцев. Мы уже далеко отъехали, но слышали, как сестры все стояли и пели нам в дорогу молитвы…

До отшельников осталось шесть часов ходьбы

— В монастыре мы спрашивали у матушек, можно ли отыскать отшельников, — говорит отец Сергий, — и нам рассказали, что периодически с гор в Сухум спускаются отшельницы и заходят в храм помолиться. Одной около 75 лет, второй за восемьдесят. Я поинтересовался, долго ли они в подвиге, оказалось, одна отшельничает 35 лет, другая — сорок. Выяснилось к тому же, что они ходят за продуктами к той женщине, которая нам в самом начале пути посоветовала не смотреть по путеводителям, а ехать в горы… Мы были уже на полпути: всего шесть часов ходьбы было до отшельниц…

— Подниматься в горы столько времени с детьми тяжело, и мы решили не ходить… — сказала матушка Елена.

— В этот раз Господь не предоставил возможности добраться до вершин, к отшельникам, — сказал отец Сергий. — Может, это и к лучшему: есть повод вернуться в эти святые места.

Записала Ольга Круглова.

Фото автора.