«Мое сердце горит и кается»

Новое имя

Наталья Пискунова, 26 лет. Живет в Санкт-Петербурге, окончила исторический факультет Санкт-Петербургского государственного университета. Вышли четыре стихотворных сборника. Член Союза Писателей России с 2007 года.

***
Во Царствии Твоем дожди и снег
Навряд ли будут барабанить в окна,
И питерский туман, густой и блеклый,
Наполнить не сумеет русла рек.
Во Царствии Твоем не будет вьюг,
Холодных поездов промозглым утром,
Безумной спешки на такси попутном,
Нежданных встреч, нечаянных разлук…
Кошмаров, наяву пришедших днем,
Скорбей, болезней и петли на шею.
Но если жизнь исправить не успею —
И мне не быть во Царствии Твоем.

***
Я сегодня не стану плакать,
Дух мой гордый совсем изранен.
Сладких яблок хмельная мякоть
Заставляет бежать из рая.

Мне теперь даже знать не надо,
Кто и с кем коротает будни.
Как плясунья Иродиады,
Я свой грех выношу на блюде.

Затихаю в тоске о прошлом,
Опадаю, как в осень листья,
Пощади меня, Светлый Боже,
А захочешь, прошу, очисти…

Я из сотен тайн понимаю
Только свет, из окна пролитый,
Но коленями прирастаю
К безсердечным каменным плитам.

***
Распутная девка в шелках и монистах,
Еще не остыла от страсти, и все же…
Стоит в Твоем храме, не смея молиться.
Что скажешь ей, Боже?

Чем встретишь ее? С непокрытой главою,
С румянцем безстыжим, колени склоняя,
Она не скрывает грехов пред Тобою
И слез не скрывает.

Она еще верит, — воздай же по вере!
Такое горение долго не длится.
И дети Твои ей укажут на дверь,
И она подчинится.

Пропащая, грешная — что ей до рая!
Но шепчет надежда — попробуй, быть может…
Никто не узнает, что ты здесь чужая.
Что скажешь ей, Боже?

Поминальная суббота

«Вы выходите, щурясь,
пыль забвенья стряхнуть — 
люди, которых нет»

Андрей Лонгвинов.

В мою юную память,
Как ветер, ворвавшийся с улиц,
Как свечи поминальной
Болезненно меркнущий свет,
Вы проходите, щурясь от света,
Устало сутулясь, — 
Люди, которых нет.

Из туманного мира,
Где все возвращают сторицей,
Вы идете, вздыхая о том,
Что вернуть не дано.
И плывут предо мной
Удивленные белые лица,
Словно все вы актеры
Эпохи немого кино.

Все сегодня не так,
И дома, и сердца обветшали,
Но прорвались сквозь ворох
впустую растраченных лет
И, в забвение кутаясь,
словно в цветастые шали,
Люди, которых нет.

***
Ты не веришь, а я попробую:
Все на карту, игра — всерьез.
Облака потемневшей робою
Закрывают сиянье звезд.

Опрометчиво?
— Да.
Рискованно?
Да!
Но есть миллион причин.
Ты не веришь, а я попробую — 
Мотыльком на огонь свечи.

Ты не бойся, а вдруг понравится?
Отращу два белых крыла.
Мое сердце горит и кается,
Раскаляется добела.

Я иду. Отпусти! Я слышала,
Что обратной дороги нет.
Я в душе по живому вышила
Жажду выйти туда, где Свет.

И не нужно сулить лучшей доли мне.
Тяжело?
Ну и пусть. Прощай.
Окровавленными ладонями
Вновь цепляюсь за острый край,

Оскользаясь. По кромке пропасти — 
Лучше так, чем потом в аду — 
С покаянием — 
Вот я, Господи!
Подожди! Я уже иду!

Император Павел Первый

Дому Твоему подобает святыня Господня в долготу дней.

(Пс. 92, 5).

Комнаты молчанием объяты,
В коридорах звук шагов затих.
Преклони колени, Император,
Помолись за недругов своих.

В замке не укрыться от измены,
От скорбей спасенья в камне нет.
Ночь пророчески окрасит стены
В траурный прощально-черный цвет.

У икон склони колени, Павел,
Сон прогнав, собрав остатки сил.
Видишь, два крыла уже расправил
Над тобой Архангел Михаил.

Значит, сердце даже не боится
Эту боль принять, как Бог дает.
Взбалмошный и щедрый русский рыцарь,
Не таким ты видел свой исход.

Не в бою, а в необжитой спальной
Смерть настигнет, призрачно-бледна.
Задрожит свечою поминальной
Свет в прямоугольнике окна.

Сорок семь — не так уж это много,
Как невыносимо ждать в тиши.
Грустный Ангел твой сейчас у Бога
Начинает: «На исход души».

Время словно лист бумаги сжато,
Отомкнулся вечности засов.
Преклони колени, Император,
Остается несколько часов.

Наталья Пискунова

См. также

Рис. Германа Дудичева

03.06.2008