«Я крестился в возрасте Христа…»

Известный артист Александр Балуев в кино играет суперменов, а в жизни выступает за мирное решение всех конфликтов. И в этом ему помогает Православная вера.

Первый «супермен» страны — актер Александр Балуев, сыгравший главную роль в новом фильме «Кандагар», премьера которого состоится в феврале и пройдет в широком прокате, принял крещение во время работы над известным фильмом… «Мусульманин». О своем пути к вере, к Православию он рассказал нашему корреспонденту.
В первый февральский день самарская филармония приветствовала известных столичных актеров Дмитрия Харатьяна и Александра Балуева. Уже более десяти лет на различных сценах с успехом идет постановка «Люди и мыши» по роману Джона Стейнбека. В этом спектакле Александр Балуев, сыгравший в фильмах «Спецназ», «Миротворец», «Маросейка, 12» и во многих других кинолентах мужественных героев, суперменов, — предстает перед зрителями в роли слабоумного, несколько юродивого человека. Он не покоряет этот мир силой и храбростью, он измеряет здесь жизнь иными категориями — мечтами и любовью… Такого Балуева на экранах мы не видели, может, это и есть его сила — сыграть полное безсилие перед этим миром.
Для журналистов организаторы спектакля устроили небольшую пресс-конференцию. Почему-то главный «гардемарин» Дмитрий Харатьян на ней не появился, и журналисты терзали своими вопросами только Александра Балуева. Я воспользовалась этим и задала свои вопросы.
— Что помимо сегодняшнего спектакля вас связывает с нашим городом?
— У меня в Самаре родилась и жила мама, потом она переехала в Ленинград, где окончила Ленинградский институт театра, музыки и кинематографии, но всю жизнь проработала инженером. У меня в самарской земле похоронены все предки по матери…
— Любовь к Православной вере пошла от матери, она вас крестила, или это был самостоятельный ваш шаг?
— Это был мой выбор. Крестить меня младенцем не было возможности, потому что у нас в стране в те годы была атмосфера далекая от Православия. Поэтому крестился я в сознательном возрасте, когда уже окончил театральный институт. Мне было 33 года — такой сложный возраст, когда многое передумываешь и изменяешь что-то в жизни. Возраст Христа… Я пошел в храм, потому что почувствовал в этом потребность. Какая-то пустота давила меня до полной внутренней усталости, а Церковь изменила эту ситуацию. И безусловно, крещение изменило меня и как актера…
В этот момент, видимо, не случайно я снимался в фильме «Мусульманин». И во время съемок я как-то почувствовал, что пришло время мне определиться —  пойти в храм и окреститься. Что я и сделал… Кстати, вся наша съемочная группа была уже крещеная, все верующие, я вот один такой был… на распутье…
— Какой-то случай привел или момент во время съемок? Был ли какой-то толчок?
— Внешне нет. Просто внутри пришло такое понимание, что надо окреститься. И из всех религий я как-то твердо и спокойно осознал Православие. Вот не буддизм, не католицизм, не ислам, а только Православие…
— Год назад вышел документальный фильм «Исчезающий Царьград», вы там ведущий. Какие открытия вы сделали, работая над этим фильмом? Были у вас какие-то разногласия с авторами киноленты?
— Как человек Православный я уже многое знал об истории Византии, и открытий особенных для меня не было. Фильм повествует о судьбе Православия в Османской империи, в современной Турции и на территории Северного Кипра (территория, оккупированная Турцией). С каждым десятилетием все больше разрастается мусульманский Стамбул и все меньше остается Православного Константинополя. В окружении минаретов стоит Святая София. Любая религия жива тогда, когда в нее верят люди. Не просто так в этих местах стало исчезать Православие, Господь попустил, что вторглись завоеватели. И сейчас в небольшом, стиснутом мусульманскими улицами квартале Фанар действуют резиденция и кафедральный собор Православного Патриарха с титулом еще с византийских времен — «Архиепископ Константинополя, Нового Рима и Вселенский Патриарх». Я спорил с авторами фильма по поводу текста. Моя точка зрения такая: не надо истерии по поводу утраченного, не надо «спасать» людей и кричать, чтобы они срочно становились Православными. Была такая у авторов истеричная нота — спасайте Православие! Насильно спасти человека никто не может, даже Господь Бог. Кроме самих людей, которые открывают для себя веру и верят, никто спасти нас не может… Вот я же пришел к Православию, а как был далек от веры. Для меня это вера, которую не надо спасать от мусульманства, как говорили авторы фильма «Исчезающий Царьград», для меня вера — это внутреннее спокойствие прежде всего. Дух мирный…И состояние любви и радости, когда нет желания соседу-мусульманину указывать на его неправильный выбор. Это его личный выбор… Звать с собой и истерично спасать никого не надо, а тем более «вталкивать» людей в веру. В Православие никто насильно не загоняет, прошли времена партийных установок, и не дай Бог к ним опять прийти, только уже в религии! Человек приходит в храм по своей внутренней тяге, и общих рекомендаций никто не вправе раздавать. Вот по этим вопросам я и не соглашался с авторами «Исчезающего Царьграда». Важнее, чтобы Царьград не исчезал из душ верующих людей, чтобы каждый день своими делами мы возводили, а не разрушали Небесный Царьград. Были и будут верующие и неверующие, католики, мусульмане и буддисты, мы должны терпимее к этому относиться…
— У вас есть для такого вывода какая-то личная причина?
— Ну да — мои родные, жена и дочка — католички. Они живут в Польше. Жена работает журналистом, а дочка просто живет и радует нас, ей всего шесть лет. Сейчас без них сильно скучаю…
— Вам часто выпадало играть настоящих героев, воинов; может быть, офицером своего Отечества вы бы тоже смогли быть не хуже, чем артистом?
— Нет, я внутренне очень далек от военной карьеры и самым страшным в жизни считаю войну. Можно многие вопросы решить мирным путем, мне кажется это разумней. Вот скоро выходит фильм «На берегу большой реки» — про детский дом, я играю воспитателя этого детского дома. Это тонкая драма, и мне она ближе многих боевиков.
— Но несмотря на это, сегодня в Москве премьерный показ фильма «Кандагар», где вы опять играете супермена.
— Да нет, не супермена. Это была реальная история: летел казанский экипаж в Африку, в это время в Афганистане меняется правительство, начинается война, и самолет останавливают. Это не были военные летчики, обыкновенные мужики, такие воздушные дальнобойщики, и вот с ними действительно произошла вся эта история. Правда, если бы я встретился до съемок фильма со своими прототипами, то по-другому бы немного подал образ командира экипажа, которого я играл. Фильм о жестокой правде войны и о наших российских людях.
— Что для вас значит Родина, Отечество?
— Родина — это где я живу. Радует, что именно здесь был такой замечательный человек, как Юрий Гагарин. Стыжусь, что в моей России была такая страшная личность, как Сталин.
— Сегодня в спектакле по роману Джона Стейнбека вы играете странного героя, такого непохожего на вас киношного… Зачем вам, одному из самых востребованных кинематографом актеров, гастроли в антрепризе по провинциальным городам?
— Театральное дело для актера необходимо, без этого многое теряешь и в кино. Выбирать между театром и кино я никогда не пытался, это разные вещи. В кино тебя увидят полстраны, а в театре даже самую удачную игру увидят только те, кто был в этот вечер в зале. Но все-таки мне ближе театр — и думаю, что и я ему ближе. На сцене чувствуешь настрой зала, улавливаешь тонкие нюансы души и своей, и зрителей. И сфальшивить тут невозможно…
Я Православный, и мне важно чувствовать, что моя работа приносит пусть небольшой, но духовный подъем и раскрывает в людях лучшее, и дарит людям веру в лучшее… Тогда все имеет смысл. Человек должен верить, без веры очень сложно прожить.

Ольга Круглова

04.02.2010